Неизвестный Леонардо - Джан Вико Мельци д'Эрил

Из этого кодекса Гульельмо Либри продал 5 листов (страницы 1, 2, 10, 17 и 18) в Англии антиквару Чарльзу Фейрфаксу Мюррею. У второго и десятого листа обрезаны края, а на 1, 17 и 18 листах была стерта нумерация Леонардо с намерением скрыть их принадлежность к единому сборнику, что значительно облегчало дальнейшую продажу и не вызывало каких-либо подозрений. Остававшиеся 13 страниц были приобретены в 1868 году графом Джакомо Мандзони ди Луго ди Романья (1797–1878) за 4000 лир[326] и перепроданы его наследниками русскому золотопромышленнику Федору Васильевичу Сабашникову в 1892 году. Получив от Мюррея 18-й лист, Сабашников вместе с Джованни Пьюмати опубликовал французский перевод кодекса, сделанный Шарлем Равессоном Мольеном, с приложением факсимильного издания рукописи[327]. В том же году Федор Васильевич передал 14 листов рукописи в дар королю Италии Умберто I[328] с посвящением королеве Маргерите, которая отдала кодекс в Королевскую библиотеку в Турине.

Четыре недостающих листа вошли в кодекс с интервалом между 1903 годом (17-й лист был подарен наследниками Мюррея) и 1926 годом, когда банкир и коллекционер Анри Фацио ди Джиневра подарил оставшиеся три листа (1, 2 и 3) королю Виктору Эммануилу III. В Турине кодекс был восстановлен и заново переплетен в 1967 году.

Среди утрат, происшедших в исторически недавнем прошлом, выделяется потеря эротических рисунков, сберегавшихся в Королевской библиотеке в Виндзоре, которые были украдены в 1852 году до того, как с них сняли копии. В настоящее время эти рисунки числятся среди потерянных. Говорят, что их сжег какой-то английский пуританин, а сотрудники библиотеки после исчезновения рисунков не выражали слишком сильного огорчения из-за чувства неловкости, которое они испытывали каждый раз, когда были вынуждены показывать их читателям. Однако всплывший в 1990 году так называемый Ангел во плоти позволяет надеяться, что где-нибудь прячутся отдельные рисунки из этой игривой серии и когда-нибудь они могут вновь выйти на свет.

10.4 А была ли уборщица?

В 1976 году Карло Педретти сообщили (неизвестно от кого поступила информация, говорили просто «сверху»[329], намекая на надежный и влиятельный источник) о пропаже трех рисунков Леонардо, находившихся в английском Крайст-Чёрч-колледже Оксфорда[330], происшедшей после 1969 года. Рисунки, вероятно, входили в собрание венецианца Карло Ридольфи (1594–1658) и в 1765 году стали частью имущества генерала Джона Гуиса, переходившего по завещанию колледжу. Потерянные листы являлись важным документом, позволявшим заново оценить вклад Леонардо в развитие декоративного искусства[331].

Джакомо Мандзони ди Луго ди Романья

Тема узлов и переплетений, изображенных на рисунках, появлялась в качестве декоративного элемента на самых разных материалах, ее можно встретить в Атлантическом кодексе на рисунках с узорами на одежде или поясах, в орнаментах эфесов шпаги и лафетов орудий и на всевозможных предметах, вроде ожерелий или обложек книг. Педретти прекрасно помнил все три рисунка и знал, что два из них никогда не были опубликованы, а обратную сторону третьего рисунка он лично готовил к печати за несколько лет до сообщения о пропаже[332]. Удивление сменилось негодованием, когда он ознакомился с официальным каталогом коллекции, напечатанным в 1976 году, где не было даже намека на утерянные листы, словно их вовсе не существовало на свете[333]. Тем не менее конфиденциальные сведения, полученные «сверху», помогли воссоздать подробности невероятной пропажи: листы с рисунками готовились перенести со старой подложки на новые картоны с низким содержанием кислотности. На следующий день в лабораторию пришла уборщица и увидела разбросанные по полу и на письменном столе обрезки тонкого картона и бумажные салфетки. Весь хлам быстро отправился в мусорный ящик, жаль только, что между слоями бумажных салфеток лежали рисунки Леонардо в ожидании перевода на картон. Я даже не могу вообразить себе выражение лиц сотрудников, оставивших без присмотра целое сокровище, когда они вернулись в библиотеку и увидели, что пол выметен, а со столов смахнули салфетки и картонные обрезки. В предисловии к каталогу выставки «Леонардо утраченный и обретенный», подготовленной Алессандро Веццози в Дворце Медичи Риччарди в Флоренции, Карло Педретти сокрушенно заметил:

Все, что оказалось в мусорной корзине, аукционист Сотбис сегодня продал бы за пятнадцать миллиардов лир.

А ведь мы живем в XXI веке. Впрочем, есть одно слабое утешение: листы с рисунками в свое время сфотографировали, а их негативы нашлись в архиве Леонардо да Винчи в Риме. Это, конечно, «невероятная» история, правда, со мной однажды случился в чем-то похожий казус, si parva licet componere magnis (если позволено сравнить малое с великим[334].

10.5 Реставрация и тайное возвращение

В конце пятидесятых годов XX века руководство Амброзианы решило всерьез пересмотреть условия хранения рукописей Леонардо Атлантического кодекса. Хранителей волновала дряхлость бумажных листов и выцветание древних пятисотлетних чернил, а также клей животного происхождения, использованный Помпео Леони для приклеивания листов к подложкам, привлекавший моль и других насекомых, проедавших и портивших бумагу; к тому же на отдельных листах появилась плесень и бумага начинала окисляться. Свою роль сыграло и любопытство ученых, пытавшихся заглянуть в текст, который содержался в части листа, приклеенной к подложке: не для всех документов Помпео Леони изготовил окна, позволявшие прочитать обратную сторону листа[335]. Для проведения реставрационных работ архиепископ Милана кардинал Джованни Баттиста Монтини выбрал лабораторию Аббатства Гроттаферрата.

В Аббатстве Санта Мария ди Гроттаферрата, известном также под названием Греческое аббатство Святого Нила[336], с 1931 года находится Лаборатория по восстановлению древних рукописей и книг, первое научное учреждение, занимающееся хранением библиографического достояния Италии. Перед переводом Атлантического кодекса в Гроттаферрату все содержащиеся в нем листы прошли микрофильмирование. При этом с удивлением обнаружили исчезновение одного двойного листа, который украл сотрудник Амброзианы Уго Кралл: nomen est omen! (Бог шельму метит). Однако продать на рынке антиквариата хорошо известный лист из Атлантического кодекса оказалось делом крайне сложным. Через несколько дней лист обнаружили в Лугано, а в ноябре вернули в Милан. Несмотря