На грани - Анна Александровна Кабатова

хорошо. За окном стояла глубокая тьма, и даже свет луны не был заметен столь поздней ночью. Я не стал выяснять отношения с другом, хотя имел такую возможность, да и вынуждать хозяина дома знакомиться с нами или что-либо рассказывать было не самое подходящее время, поэтому попытавшись уютно утроиться на полу, с трудом мне удалось уснуть. Во всяком случае, это лучше, чем если бы я остался в машине.

Утром, последовавшим за той долгой и нелёгкой ночью нас разбудил приютивший меня и Пита человек, позже представившийся Олли. То ли от того, что был так воспитан, то ли от хорошего отношения к нам, что его он, возможно, успел обрести за прошедшие несколько часов, хозяин дома предоставил нам изысканный, словно в ресторане завтрак. Я, конечно же, удивился этому неожиданному сюрпризу, впрочем, как позже объяснил сам Олли, ничего странного в этом не было. Порой одиночество сводит с ума, поэтому невольно начинаешь радоваться любому гостю в твоём доме, но эта радость словно одевает розовые очки, из-за которых невозможно различить настоящих друзей и тех, кто тебя попросту использует. По этой самой причине он неоднократно выпытывал у нас не являемся ли мы злоумышленниками, кто мы такие, куда держим свой путь и зачем, только чтобы убедить свой разум, что всё нормально. Но оно и не удивительно: ему было почти тридцать, а он жил в полном одиночестве.

Вскоре Пит отлучился на несколько минут. Мы подумали, что это одна из его очередных выходок, ведь в глубине души я всегда считал его странным, хоть и любил в качестве друга и наставника. Олли со мной согласился – не считать почти постоянно молчащего человека странным довольно нелегко. Но клянусь всем, что есть на свете: через минуту Пит вернулся и, тяжело дыша, сказал, стоя у двери:

– Я нашёл нам механика.

Не имею ни малейшего понятия, как ему всегда удавалось так быстро решать проблемы в своём внешнем мире, и куда он постоянно спешил, однако, раз за разом он дарил мне чувство приятного удивления, и мне это нравилось. В такие минуты я радовался, что у меня есть такой товарищ, которого невозможно вписать в какие-либо рамки, поскольку в жизни очень важно всегда удивляться чему-то новому и необычному, иначе она попросту потеряет всякий смысл.

Олли был удивлён не меньше меня, но, когда стало понятно, что пришло время прощаться, он совершенно не возражал, а лишь осторожно спросил, может ли он поехать с нами. Лично я не был против, а вот Пит сначала не соглашался, но потом всё же разрешил ему поехать с нами, при условии, что этот австралиец будет покрывать все расходы на бензин и содержание себя. Не желая более оставаться в стенах своего дома, наш новый друг согласился.

Таких людей вроде его мне приходилось встречать довольно часто, да что тут говорить: до поры до времени я и сам был таким же. Представители «офисного планктона», как теперь их называют, тоже мечтали стать моряками космонавтами и супергероями. Так почему же не стали? Никогда не поздно изменить свою жизнь, впрочем, для них это всего лишь пустые слова. Надеюсь, что Пит, как и я, радовался, что нам выпала честь встряхнуть чью-то ещё жизнь. Я творил добро, что не могло меня не радовать.

Тогда я задумался над собственной жизнью. С одной стороны, на моих плечах лежала ответственность за содержание семьи, а с другой, на какой-то момент мне показалось, что любимая работа архитектора тоже навязана мне обществом. Быть может, моё призвание – помогать людям? Вот только ранее мне никогда не приходилось слышать о такой вакансии, хотя она неплохо оплачивается – мне было бы приятно знать, что есть люди, безгранично благодарные мне за то, что я изменил их жизнь в лучшую сторону. Впрочем, кого волнует, скольким людям ты помог, если ты не можешь содержать семью и оплачивать счета? Пока что выхода из своего положения я не видел, да и было мне явно не до этого.

Как оказалось позже, наш новый путешественник неплохо разбирается в машинах с детства, когда отец брал его к себе в автомастерскую. Найти путь назад для нас оказалось легко: знай себе, что иди прямо и не сворачивай. Потом ещё около получаса Олли провозился с нашим железным конём, и все мы наконец-то двинулись дальше.

Ближе к вечеру мы прибыл в Брокен-Хилл. Пит уже спал, неплохо устроившись на заднем сидении, я сидел за рулём, а Олли, севший на пассажирское место всё не умолкал, то и дело повествуя мне о своей жизни, вплоть до считавшегося тогда вчерашним дня. Мне казалось, что это я прожил всю его жизнь, что это я работаю в офисе и единственное моё развлечение – эксперименты в области кулинарии.

– И давно у тебя такое нестандартное хобби? – с долей любопытства вырвалось у меня.

– Почти с юности, – ответил он. – Мне нравится готовить потому, что мне нравится есть. Кто-знает, возможно, это странно, но я предпочитаю наслаждаться каждой ноткой вкуса, а не смотреть на пищу как на источник энергии. Я не могу похвастаться успехом или яркой жизнью, но это помогает мне убежать от всяких проблем.

– То есть для тебя это что-то вроде отдушины?

– Вроде того. Между тем, ты знал, что во время процесса жевания у человека снижается уровень стресса? Согласись, как правило, мы едим в спокойной и безопасной обстановке, поэтому на рефлекторном уровне во время жевания у нас возникаю ассоциации об отдыхе, и мы успокаиваемся.

Не знаю, хотел ли он вызвать у меня симпатию, научить чему-то, или же возраст попросту взял своё. Впрочем, это уже было не столь важно, ведь как только я начинал скучать, как сейчас, например, то сразу переключался на свои мысли, а все звуки вокруг становились всего лишь монотонным шумом. К тому же, в поле моего зрения попал конечный пункт на сегодня, и в какой-то степени желание поскорей уединиться охватило меня.

«Дворец Марио» – единственные слова, которые я успел увидеть на вывеске о ближайшем отеле, и единственные слова, которые там были. Другого выхода, кроме как поехать туда, я не видел, поэтому ровно через несколько сотен футом, как и было обещано, все мы с радостью, а кто-то, возможно, с неохотой, покинули салон нашего автомобиля. Отличие этого города от шумящих столиц и пыльных улиц всех больших населённых пунктов сразу бросалось в глаза, когда дело касалось гостиницы здесь. О парковке тут, пожалуй, не слышали, поскольку все три машины, которые