Горький сентябрь - Николай Николаевич Дмитриев

– По-твоему что, выходит, они бегут из-за нашего отступления? – искренне удивился Бахметьев.

– Скорей всего, – глухо отозвался Астахов и молча зашагал дальше.

Бахметьев, поглядывая по сторонам, вдруг заметил совсем рядом с тропинкой полуприкрытые жухлыми листьями несколько желтоватых шляпок и обрадованно позвал товарища.

– Капитан, да тут грибы есть!

– Где? – быстро спросил Астахов и сразу пошёл к Бахметьеву.

С питанием у них было худо. Скудные запасы кончились, в разбитых машинах еды как-то не попадалось, а напрашиваться к селянам не желали ни тот, ни другой. Именно поэтому Астахов, едва Бахметьев показал ему найденные грибы, принялся носком сапога отбрасывать листья в стороны и, замечая жавшиеся друг к другу маслянистые шляпки, воскликнул:

– Да тут грибная поляна!

Грибов действительно было много. Присмотревшись, Бахметьев тоже увидел частые гнездовья и сокрушённо заметил:

– Так нам же их набрать не во что…

– Не боись, артиллерия, пехота своё дело знает, – преувеличенно весело отозвался Астахов и, срезав длинный упругий прутик, стал одни за другим нанизывать на него грибы.

Бахметьев тут же последовал его примеру, и через десяток минут всё на поляне было собрано, а в руках у командиров оказались две увесистые низки. От удачно найденной богатой грибницы Астахов и Бахметьев уходили довольными. Теперь у них был какой-никакой запасец, достаточный, чтобы немного поддержать силы. Правда, сколько ещё предстоит топать, они не знали, но надеялись, что удастся благополучно выйти из окружения…

Прошагав лесом километра три, они неожиданно вышли к хорошо накатанному грейдеру. Внимательно рассматривая из-за деревьев дорогу, Астахов и Бахметьев пытались определить, где находятся. Имевшаяся у них карта помочь уже не могла, так как они давно вышли из обозначенного на ней района. Приходилось гадать, что это за грейдер и можно ли им воспользоваться. Соблазн был велик. На дороге, ясное дело, имелись указатели, а с ними и возможность определиться.

Опасаясь сразу выходить на открытое место, Астахов придержал товарища, и они оба какое-то время следили за дорогой. Там вроде никакого движения не было, но как только они собрались оставить опушку, откуда-то со стороны донёсся треск мотоциклетных моторов. Мотоциклисты явно приближались, и Астахов с Бахметьевым поспешили укрыться. Сделали они это вовремя. Через каких-то пять минут на дороге показался пяток тяжёлых мотоциклов с пулемётами на колясках.

– Не иначе головной дозор, – сдавленно сказал Астахов и, заметив, что сидевший в коляске пулемётчик, чего-то явно опасаясь, направил ствол в их сторону, приник к земле.

Казалось, немец вот-вот даст очередь, и Бахметьев, тоже на всякий случай пригибаясь пониже, спросил:

– Это что, разведка?

– Не думаю, – ответил Астахов и, увидев, что мотоциклисты не собираются останавливаться, предположил: – Скорее сторожевое охранение.

Капитан не ошибся. Едва только мотоциклисты проехали, как на дороге показались автомашины, и мимо лежавших на опушке командиров потянулась длиннющая колонна грузовиков с пехотой, в голове которой катили два больших трёхосных броневика. Астахов с Бахметьевым напряжённо следили за всей этой силищей, и только когда последний грузовик, оставив за собой синий дымок газойля, проехал, капитан посмотрел на товарища.

– Да, старлей, не иначе немцы фронт уплотняют…

– Ага, а вот мы с тобой, капитан, похоже, в мешок угодили. – И, поднимаясь с земли, Бахметьев зло выматерился.

– Чего зря ругаешься? – упрекнул его Астахов. – Мы с тобой давно в этот мешок угодили. Теперь думать надо, как выбираться будем.

– Я так считаю, – Бахметьев взял себя в руки и сосредоточился. – Надо прикинуть, есть ли поблизости место, где сплошной фронт создать трудно.

– Да есть такое, – Астахов наморщил лоб, вспоминая карту. – Вот только чёрт бы его брал, далековато…

– И то хорошо. А отсюда один чёрт уходить надо, – и Бахметьев, ещё раз глянув на дорогу, проверяя не едут ли немцы, пошёл обратно в глубь леса.

Оставив за спиной грейдер, Астахов с Бахметьевым углубились в чащу и какое-то время шли прямиком, прежде чем наткнулись на тропинку, которая вывела их к маленькому водоёму. Увидев его, Астахов остановился и предложил:

– Старлей, давай тут задержимся, жрать зверски охота…

– Да, место подходящее, – согласился Бахметьев и, наклонившись к воде, принялся старательно мыть снятые с прутика грибы.

Капитан, оставив товарищу и свою низку, обошёл водоём кругом, вернувшись с целой охапкой хвороста. Бахметьев ещё домывал испачканные землёй ножки, а Астахов уже разжёг костерок и, выбрав две крепкие палочки, заострил каждую с одного конца. Затем, перебрав вымытые Бахметьевым грибы, капитан нанизал их на палочки и, отдав одну товарищу, стал медленно крутить свою над огнём. Бахметьев сделал то же самое, и они молча занялись готовкой.

Глядя, как запекается коричневая кожица шляпок то с одной, то с другой стороны, Бахметьев грустно сказал:

– Вот уж не думал, что с голодухи придётся полусырые грибы жрать…

– А что тут особо думать, ешь, – ободрил товарища Астахов и, прихватив первый поджарившийся гриб пальцами, прямиком отправил его в рот.

Бахметьев тоже рискнул, и пока он, обжигаясь и шумно хватая ртом воздух, распробовал лесное блюдо, Астахов управился с первой порцией и принялся готовить вторую. Поочерёдно насаживая грибы на палочку, капитан неожиданно сказал:

– Я так смотрю, старлей, товарищ ты верный. Я ж помню, как ты в обнимку с пушкой погибнуть собрался…

Недоумевая, с чего это вдруг Астахов вспомнил об этом, Бахметьев глянул на капитана, а тот, отчего-то выдержав паузу, продолжил:

– А потому скажу… Вот я в штабе дивизии служил, а там много чего узнать или просто услышать можно…

– Ты что, там радио слушал? – криво усмехнулся Бахметьев.

– Нашему радио я не верю, – Астахов странно запнулся, но потом всё-таки уточнил: – Талдычат, на таком-то направлении, у такого-то города бои с переменным успехом. Только потом выясняется, что и город, да и всё направление немцы давно захватили и прут дальше…

– Может, мы воевать разучились? – в тон ему неожиданно предположил Бахметьев и пояснил: – На Финской тоже похоже было. По радио говорят «успехи», а бойцы эти самые успехи на все корки матом кроют. Правда, были и такие, что говорили совсем другое…

– И что же такое ещё говорили? – на какой-то момент перестав крутить палочку с грибами, Астахов повернулся к Бахметьеву.

– Командиры, те что рангом повыше, всё оправдывались: и лес, вишь ты, там, и болота, и морозы, и снег вдобавок, будто в России ничего этого нет…

– Мозгов у них нет, – перебил Бахметьева капитан и с жаром заговорил сам: – Я на Финской не был, здесь обжёгся. А тут ни зимы, ни снега, и всё во сто раз хуже. Возьми начало. Мне танкисты говорили: под Львовом танковый корпус стоял, а в нём одних