Горький сентябрь - Николай Николаевич Дмитриев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сержант не ошибся. Через какое-то время на дороге появилась запряжённая парой лошадей фурманка. Едва она приблизилась, бойцы, скопом выскочив ей наперерез, остановили упряжку, а сержант, подойдя к оставшемуся невозмутимо спокойным вознице, потребовал:
– Вот что, хозяин. Тут где-то большой лес есть, отвезёшь нас туда.
– Ну, коль надо, – без каких-либо возражений согласился мужик и послушно разобрал вожжи.
– Садись! – скомандовал сержант и сам уселся рядом с возницей.
Забираясь в фурманку, один из бойцов нервно хохотнул:
– А мы всё-таки ушли!.. Раздолбали немчуру и ушли!.. Жаль только харчей мало взяли…
– Ага, ушли б, кабы мотоциклисты за нами погнались, – сердито осадил хвастуна товарищ.
– Мотоцикл он того, по полю не едет, грузнет, – вроде как со знанием дела заявил другой боец.
– У них ездят, – возразил какой-то знаток и добавил: – Я слыхал, у немцев мотоцикл на гусеницах есть, где хошь проедет…
– Значит, нам повезло. Видать, такого вездехода у этих не было, – подытожил кто-то, и все бойцы засмеялись.
Под этот трёп почувствовавших себя в безопасности бойцов мужик погнал лошадей рысью и километра через три-четыре уверенно свернул с дороги на какую-то стежку. Сидевший рядом с ним сержант обеспокоенно всмотрелся и, разглядев впереди опушку, спросил:
– Это что, большой лес?
– Он самый, – подтвердил возчик и энергично встряхнул вожжами.
Сержант думал, что мужик дальше опушки не поедет, но, к его удивлению, фурманка въехала сначала на узкую лесную дорогу, потом, цепляясь за ветки, вообще закатилась в какой-то проезд, который вывел к небольшой поляне, где возница, остановив упряжку, стал деловито наматывать вожжи на край сиденья. Одновременно на другой стороне поляны показались трое пожилых мужчин с винтовками. Бойцы тут же соскочили с фурманки, а сержант, взяв автомат наизготовку, крикнул:
– Вы кто?!
– Мы партизаны! – громко откликнулся один из мужиков и махнул рукой.
По этому сигналу из чащи вышли ещё трое таких же и прямиком направились к фурманке. Шедший посередине мужик вообще выглядел стариком, однако выступивший вперёд возница, обращаясь именно к нему, доложил:
– Дед, эти хлопцы на дороге немецкий грузовик раздолбали.
– Вижу, бравые парни, – отозвался старик и кивнул на автомат сержанта: – С немцем воюете?
– Ясно воюем, не то что некоторые, – с явным вызовом ответил сержант, опуская «шмайсер».
– Вот и мы здесь, признаться, тоже воюем, – с какой-то горечью сказал старик и вздохнул.
Сержант поочерёдно как-то недоверчиво посмотрел на собравшихся вокруг партизан и хмыкнул.
– Что-то у тебя, дед, вояки больно старые…
– А молодыми вы у меня будете, – заявил старик и с хитрым прищуром глянул на стоявших перед ним бойцов…
* * *
Дёмин стащил сапог и принялся внимательно рассматривать покрасневшую пятку. Сильной потёртости вроде не было, и майор, плотнее намотав сухим краем портянку, снова обулся. Потом туже затянул ремни амуниции, взял свою СВТ, аккуратно протёр затвор, наполнил магазин патронами и, повесив винтовку на плечо, зашагал в сторону выгона, где было назначено построение. За последние сутки майор устал, хотелось отдохнуть, но он понимал, что на это времени нет.
Сводный отряд, состоявший в основном из роты НКВД, охранявшей ставку, и присоединённой к ней группы оказавшихся в наличии офицеров оперативного отдела штаба фронта, насчитывал человек сто пятьдесят. Едва построение закончилось, генерал, назначенный командиром сводного отряда, стоя перед замершими в шеренгах людьми, громко, так, чтоб слышали все, объявил:
– Товарищи!.. Наша задача прикрывать с тыла колонну штаба. Верю, что каждый из вас не посрамит чести советского бойца!
По рядам прокатился одобрительный гул, генерал, выждав паузу, хотел ещё что-то сказать, но в этот момент к нему подбежал адъютант командующего и передал записку. Стоявший в первой шеренге Дёмин заметил, что как только генерал прочитал написанное, его лицо посуровело, и он выкрикнул:
– Товарищи!.. Обстановка изменилась… Нам приказано прорываться в первом эшелоне!.. За мной, товарищи!.. Марш!.. – и генерал, призывно взмахнув рукой, сам пошёл впереди, выводя отряд за околицу.
Шли скорым шагом и, добравшись к росшему в километре от села кустарнику, развернулись в цепь. Где точно находится противник, было не ясно, но впереди уже слышалась стрельба, и по цепи передали:
– Направление атаки – высота!
Выбежав из закрывавшего обзор кустарника, Дёмин увидел несколько низких холмов, но сильная перестрелка шла только возле самого большого из них, и майор понял: цель атаки сбить немцев с этой возвышенности, которая господствовала над местностью. Видимо, фашисты, захватившие вершину холма, ещё не видели атакующих, прицельной стрельбы пока не было, и Дёмин, слыша свист только отдельных залетавших сюда пуль, шёл в полный рост.
По мере приближения к холму Дёмин обратил внимание на то, что за бугорками, в выемках и кустах прячутся люди. Скорее всего, это были бойцы, отступившие со своих позиций, но они, едва заметив идущую в атаку цепь, поднимались из своих укрытий и присоединялись к сводному отряду. Эта догадка Дёмина оказалась верной, так как у подножия холма отряд получил неожиданное подкрепление.
Бойцы подразделений, вытесненные с холма противником и отошедшие лишь до подножья, тотчас начали вливаться в атакующую цепь. Значительно выросший отряд стал подниматься по склону, охватывая высоту с двух сторон, и тут Дёмин услышал чей-то громкий крик:
– Товарищи, с нами генерал!.. Вперёд!..
Повинуясь этой команде, цепь уже не шагом, а бегом стремительно кинулась на вершину холма.
Немцы, засевшие наверху, увидев, что началась контратака, открыли бешеную пальбу. Дёмин физически ощущал, как навстречу ему несутся пулемётные очереди. В ушах выло на все лады, звенело и взвизгивало, пули кругом майора то и дело тыкались в землю, но он не останавливался. Больше того, он заметил, как возглавивший атаку генерал на бегу взмахом руки показал в сторону, и сразу же по цепи пронеслась команда:
– Принять вправо!
Повинуясь ей, Дёмин тут же взял немного в сторону и, попав в небольшую ложбинку, неплохо укрывавшую от пуль, бросился на вершину. Однако к начавшейся наверху рукопашной он не успел. Другие бойцы до него обнаружив ложбинку, прорвались наверх раньше, и немцы, не выдержав ближнего боя, кинулись наутёк. Дёмин, держа свою СВТ наперевес, прыгнул в немецкий окоп, но там живых врагов уже не было, ворвавшиеся сюда до него бойцы штыком и прикладом завершили атаку.
Дёмин вылез из окопа и прислушался. Нигде вблизи стрельбы не было
