Покуда я тебя не обрету - Джон Ирвинг

Вот так, благодаря миссис Макквот, Джек уже в четвертом классе научился видеть дальше собственного носа. Он потом долго жалел, что Серый Призрак не учил его вплоть до окончания школы, но ему и так повезло. Целый год с миссис Макквот не прошел даром.

Научиться видеть дальше собственного носа непросто, особенно с Каролиной Вурц. Она была из тех читателей, которые занимаются вивисекцией — извлекают из книг истины, моральные уроки, впечатляющие цитаты, не обращая внимание на то, какой непоправимый ущерб наносят своему (и чужому) восприятию текста. Если бы Серый Призрак, как заправский фармацевт, не прописал Джеку щепотку соли, кто знает, он, может быть, до старости думал бы, что в самом деле знает, о чем и как написаны "Джейн Эйр", "Тэсс из рода д'Эрбервиллей", "Алая буква", "Анна Каренина", "Разум и чувства", "Адам Бид", "Миддлмарч". Ведь к четвертому классу он еще не прочел этих книг — он лишь играл в кастрированных мисс Вурц инсценировках.

Джек хорошо знал добрую природу женщин — ее славу поддерживала доска объявлений в школе Св. Хильды. Там регулярно появлялись, например, такие цитаты из Эмерсона: "В значительной степени мы обязаны своей цивилизованностью женщине". Джек не открыл еще пьесы мисс Вурц по "Миддлмарч" (не говоря о романе), а уже прочел немало цитат из Джордж Элиот на той самой доске. Разумеется, сначала он думал, что писательница — мужчина, причем мужененавистник, если судить по самой популярной цитате: "Ум мужчины — в той мере, в какой он вообще существует, — всегда превосходит все уже тем, что он мужской — в том же смысле, в каком самая маленькая из карликовых берез ценнее самой высокой пальмы, — и даже мужское невежество более высокого качества, чем все прочие". Но что же это, черт побери, значит, не уставал раздумывать Джек.

Джеку досталась роль Доротеи. Он излучал со сцены "совершенно детские представления о браке" (еще бы, он только в четвертый класс перешел!), "несмотря на все свое желание познать истину жизни".

— Гордость помогает человеку, — лепетал Джек-Доротея, — гордость вовсе не плоха, если заставляет нас скрывать наши раны. Конечно, когда она заставляет нас ранить других, это плохо.

Разумеется, это снова слова автора, вложенные в уста Джека-Доротеи волею мисс Вурц.

Она полагала, что сценические таланты Джека восхитительны, что предела его "актерским возможностям" нет. Миссис Макквот нашла на это контраргумент как раз на страницах "Миддлмарч".

— Мир битком набит натянутыми аналогиями и красивыми, но гнилыми внутри яйцами, известными человеку под именем "возможностей", — шепнул как-то на ухо Джеку Серый Призрак.

— Это Джордж Элиот? "Миддлмарч"? — удивленно переспросил он.

— А то, — ответила миссис Макквот. — Эта книга — не простецкая проповедь, Джек, она куда глубже и сложнее.

Мисс Вурц не стеснялась предсказывать Джеку блестящее будущее великого актера — нужно только старательно заучивать ее сценические уроки. Миссис Макквот и на это нашла что возразить.

— Из всех многообразных форм того, что люди называют "ошибкой", легче всего стать жертвой пророчества, — снова процитировал Серый Призрак невурцифицированный текст "Миддлмарча".

— Чего?

— Я имею в виду, Джек, что тебе нужно, нет, ты обязан играть в своей жизни более активную роль. Не мисс Вурц, а ты должен определять свое будущее.

— Вот оно что.

— Ты разве не понимаешь, в чем проблема Вурц, конфетка моя? — спрашивала его Эмма.

— А у нее есть проблема?

— Джек, ну это же очевидно — она незавершенный человек, — сказала Эмма. — Я, наверное, ошиблась, сказав, что у нее есть дружок. Наверное, дорогую одежду ей покупают родственники. Ты же не думаешь, что в ее жизни есть секс? Что он вообще хоть когда-нибудь в ее жизни был?

Надеюсь, подумал Джек, что он был у нее только в моем сне. Он не мог не признать (правда, Эмме об этом не говорил), что его весьма смущал этот контраст — как много он узнавал от мисс Вурц и сколь очевидны были ее недостатки и слабости.

Вслед за Каролиной Вурц Джек искал мудрых изречений и советов — правда, учительница искала их в книгах, а Джек на доске объявлений школы Св. Хильды. Разными были и результаты — мисс Вурц находила много, Джек почти ничего. В те времена девочкам, из тех, что постарше, особенно нравился Халиль Джибран; Джек снял с доски одну цитату из него и принес Серому Призраку — ему потребовался перевод.

Пусть в вашей близости будут интервалы,Пусть между вами танцуют ветры небес.

— Что это значит?

— Это чушь собачья, бред сивой кобылы, — не стесняясь, ответил Серый Призрак.

— Что?

— Это полная ерунда, Джек, эти слова не значат ни-че-го.

— Вот оно что.

Миссис Макквот скомкала бумажку с текстом Халиля.

— Я хотел вернуть ее на доску, — извиняющимся тоном сказал Джек.

— Джек, давай поставим эксперимент. Если мистеру Джибрану в самом деле место на доске, то, я уверена, он сумеет вернуться туда без нашей помощи.

Джек тоже был уверен — он вообще верил миссис Макквот. И не боялся задавать ей такие вопросы, какие не мог набраться смелости задать никому другому. Например, он очень многого не смел спросить у мамы — к его ужасу, список таких вопросов рос изо дня в день. Она все больше и больше отдалялась от него, и Джек понял, что это знак, но только знак чего? Он устал получать все время один и тот же ответ ("вырастешь — узнаешь", "мал еще"), ему, честно говоря, стало уже плевать, отчего мама ведет себя с ним так свысока.

А Лотти — она же Лотти. Когда-то он очень тепло к ней относился — особенно тепло, когда был от нее далеко, в Европе, путешествуя из порта в порт, — но вот он вырос, и Лотти больше не прижимала его к груди, не слушала биение его сердца. Джек уже находился в том возрасте, когда в такую игру приятнее играть с девочками вроде Эммы, что он и делал. Эмма говорила так:

— Самая интересная часть жизни у Лотти позади.

Миссис Уикстид, и без того старая, все больше старела; теперь она грела пальцы, не обхватывая ими чашку с горячим чаем, а опуская их туда (а когда вынимала, то иногда случайно брызгала чаем на Джека). В годы, когда ее покойный муж страдал от артрита, она научилась мастерски завязывать галстук.

— А теперь, Джек, эта болезнь поразила и меня, — говорила мальчику старуха-благодетельница. — Вот скажи мне, разве это справедливо?

Тема справедливости занимала и самого Джека.

— Ведь это же несправедливо, если я превращусь в папу, — сказал как-то мальчик миссис Макквот. С ней он всегда был откровенен, а с Эммой стал себя сдерживать, особенно в разговорах на эту тему. — Скажите, ведь это же несправедливо?

Он уже точно знал, видел сам, что она и вправду была полевой медсестрой на войне (а сколько правды было в истории про легкое, потерянное после газовой атаки, Джека уже не интересовало).

— Миссис Макквот, скажите, пожалуйста, вот вы как думаете — я стану как папа или нет?

— Джек, пойдем пройдемся.

Он сразу понял, куда его ведут, — в часовню.

— Я наказан?

— Да нет же, что тебе в голову взбрело! Просто там мы сможем спокойно пораскинуть мозгами, нам никто не будет мешать.

Они сели на скамью в первом ряду, как полагается, лицом к алтарю. В центральном проходе стоял на коленях спиной вперед мальчик из третьего класса. Наверное, Серый Призрак оставил его в этой позе довольно давно — миссис Макквот удивилась, увидев наказанного, но тут же забыла о его существовании.

— Джек, если и вправду выйдет так, что ты станешь таким же, как папа, запомни — не вини его в этом.

— Но почему?

— Видишь ли, человек делается жертвой обстоятельств только и исключительно по собственной, понимаешь, по собственной воле. Ну еще иногда по воле Божьей, — сказал Серый Призрак. Судя по лицу наказанного третьеклашки, тот решил, что миссис Макквот говорит о нем.

Слава богу, Джек никогда не задавал следующий вопрос Эмме Оустлер. Его услышали лишь уши миссис Макквот и стены часовни.

— Скажите, а если у человека на уме один только секс, каждую минуту, — это воля Божья или что?

— О боже мой! — воскликнула миссис Макквот и перевела взгляд с алтаря на Джека. — Ты серьезно?

— Каждую минуту, — повторил он. — Мне еще снятся сны — исключительно сны о сексе, больше ни о чем.

— Джек, ты говорил об этом с мамой?

— Я знаю, что она ответит. "Мал еще говорить об этом".

— Но ты уже не мал думать и видеть об этом сны!

— Может, когда я пойду в школу для мальчиков, мне станет легче, — сказал Джек. Он знал, что у мамы есть план — после школы Св. Хильды отдать его в школу для мальчиков. Через дорогу от Св. Хильды располагался Колледж Верхней Канады, чьи воспитанники все время крутились вокруг девочек из Св. Хильды (тех, что постарше). Разумеется, миссис Уикстид хорошо знакома с кем-то из колледжа, разумеется, учителя из Св. Хильды напишут ему лучшие рекомендации (по крайней мере, в плане успеваемости). Он даже прошел собеседование в колледж. Привыкнув к серому и малиновому в Св. Хильде, Джек решил, что в колледже слишком много синего — мальчики носили галстуки в сине-белую полоску. А те, кто играл за первые команды колледжа, носили уже целиком синие галстуки. Алиса решила, что у спортсменов в колледже слишком много поклонников; их превращают в кумиров, говорила она Джеку, и это очень плохо. По сей причине на собеседовании она сказала, что ее сын не очень спортивный.