Этюды об Эйзенштейне и Пушкине - Наум Ихильевич Клейман

Вероятно, он сам понял, что ему не позволят воспроизвести на экране беспощадные репрессии царя против собственного народа и бесстыдное ограбление подданных под видом «наказания за государственную измену». Слишком уж крамольно смотрелись бы эти ужасы новгородские в контексте новейшей истории России. Поэтому в машинописной версии сценария, датированной маем 1941 года, нет картин мученичества новгородцев.

Сохранился недатированный ранний автограф «Похода на Новгород» с небольшими эскизами и сокращенной записью сцен этого эпизода[171].

Видимо, этот набросок был промежуточным этапом к новому – более «проходимому» – решению эпизода: зритель должен был догадываться о грядущей жестокой расправе с Новгородом по лаконичным кадрам беспощадного похода опричников.

В новом либретто нет сцен новгородских казней, только чуть подробнее записана сцена встречи царя с крестным ходом Пимена на мосту:

«XXXIV. Берег Волхова.

Вдали черной тучей опричники.

Царские стяги.

Еще дальше – черный дым.

Царь сходит к мосту через Волхов.

Навстречу хоругви.

На фоне новгородских стен навстречу ему движется крестный ход:

Пимен с крестом, духовенство, бояре.

Встретились на середине моста.

Иван не принял благословения. Говорит Пимену.

Тема: „Не пастырь он, но кровожадный волк. Не крест у него в руках, но нож“.

Царь проходит с опричниками сквозь расступившиеся ряды духовенства и бояр»[172].

Именно из этой сцены Эйзенштейн пробовал в октябре – декабре 1941 года сделать «shift ‹сдвиг› новгородского характера на Москву» – в машинопись сценария карандашом вписано: «Слова Пимену из Новгорода». Потом он решит, что тут Ивану все же лучше просто не глядеть на крестный ход и молча промчаться мимо[173].

В последнем варианте сценария останутся только два эпизода Ивановых репрессий: казнь трех бояр после возвращения царя из Александровой слободы и безжалостное истребление всего живого – людей, животных, птиц – на пути опричного войска в Новгород.

Мотив тайного похода Ивана на Новгород подробно прописан во всех сценарных вариантах. При этом Эйзенштейн называет этот поход то снежным, то зимним, то беззвучным, то, наконец, безмолвным.

ЛЫЖНЫЕ ОТРЯДЫ. ЗИМНЯЯ ВОЙНА. 1940. КАДРЫ КИНОХРОНИКИ

Как и в других случаях, Эйзенштейн прибег здесь к сгущению реальных событий. Длившийся месяц поход из Москвы в Новгород с попутным разгромом вассальных городов – от Твери до Вышнего Волочка – был решен стремительным маршем на лыжах. В первом же либретто от 15 февраля 1941 года эпизод XXXVI записан так:

«Мягко по снегу скользят лыжи лыжников.

По снегу на лыжах идут отряды пешей опричнины.

За ними – конные.

Среди них сам царь.

Позади – дымы черные.

Лежат во снегу люди порубленные.

И скотина пристреленная.

Стрелы сбивают птицу небесную.

Чтоб никто не донес городу мятежному,

Что грозой на него идет грозный царь»[174].

О способе передвижения опричных войск не сообщали ни Карамзин, ни Соловьёв, ни Ключевский. Пятого февраля 1941 года Эйзенштейн записывает на блокнотном листке: «Не забыть лыжи (по Герберштейну)»[175]. «Записки о московских делах» дипломата Священной Римской империи Сигизмунда фон Герберштейна были изданы более чем за 20 лет до похода Ивана IV на Новгород, следовательно, не могли быть непосредственным источником знаний о нем. Однако Эйзенштейн не просто ввел эту деталь в сценарий – он написал комментарий к ремарке «Движутся по снегу на лыжах отряды лыжников…»:

«О лыжах, которыми пользуются русские, писал еще барон Сигизмунд Герберштейн, дважды посетивший Москву в качестве посла в 1517 и 1526 гг. На гравюрах, приложенных к его книге „Записки о Московитских делах“, напечатанной в Вене на латинском языке в 1549 г., были изображены и самые лыжи».

Больше того, он много раз возвращался к этому мотиву, варьируя один и тот же образ вереницы лыжников-опричников, вооруженных стрелами. Кажется вероятным, что на визуальное решение похода на Новгород могли повлиять недавние впечатления от Зимней войны, внезапно развязанной Сталиным против Финляндии. Сергей Михайлович наверняка видел кадры верениц лыжников с винтовками и автоматами в советских пропагандистских фильмах-документальном «Линия Маннергейма» (1940) и игровом «В тылу врага» (1941)[176].

17. IV.42. ПОЗАДИ ИХ НА СНЕГУ… РЯДОМ С НИМИ – ТЕНИ ЧЕРНЫЕ СКОЛЬЗЯТ (1923-2-1710. л. 4)

19. IV.42. БЕЗЗВУЧНЫЙ ПОХОД НА НОВГОРОД (1923-2-1710. Л. 12)

19. IV.42. УБИТЫЕ НОВГОРОДСКИЕ ДОЗОРНЫЕ. ИЗ-ПОД НИХ, СЛОВНО ПРИЗРАКИ, ЧЕРНОЙ ТЕНЬЮ ОПРИЧНИКИ СКОЛЬЗЯТ (1923-2-1710. Л. 13)

Мотив лыжного похода против Новгорода остается во всех вариантах сценария 1941 и 1942 годов. Первые эскизы к эпизоду появляются в Алма-Ате 17–19 апреля 1942 года.

Вереница удаляющихся за горизонт, к Новгороду, лыжников с Иваном на коне вполне могла подсказать Эйзенштейну картину крестного хода, движущегося, наоборот, из-за горизонта к Ивану в Александрову слободу. Визуальная рифма кадров бессловесно передает смысл исторической трагедии: ведь это крестный ход москвичей, вручив Ивану неограниченную власть, обернулся карательным походом царя против своего же народа.

5 мая 1942 года Эйзенштейн переносит крестный ход из начала второй серии в конец первой и объединяет его со сценой клятвы опричников. Затем более двух с половиной месяцев он работает над другими эпизодами – как выяснится вскоре, исподволь подходя и к решению финала первой серии.

Только 24 июля 1942 года появляется первый эскиз крестного хода, тянущегося гигантской дугою по снежному полю. С него начинается принципиально новая разработка эпизода «Крестного хода» – и его обратное влияние на другие эпизоды. В декабрьском эскизе к «Безмолвному походу» движение опричного войска прямо рифмуется с дугою крестного хода в Александрову слободу.

24. VII.42. [КРЕСТНЫЙ ХОД В АЛЕКСАНДРОВУ СЛОБОДУ] (1923-2-1723. л. 10) 27. VII. 42. ЦАРЯ ПРЕДАЕШЬ? КАЗНУ ОБМАНЫВАЕШЬ? (1923-2-1723. Л. 12)

27. VII.42. «…КОНЕЙ ГОТОВЬТЕ НА МОСКВУ СКАКАТЬ…» NB. ТОЛЬКО ИВАН НЕ В ШУБЕ (1923-2-1723. Л. 11)

29. XII.42. БЕЗМОЛВНЫЙ ПОХОД. ЧЕРЕЗ УБИТЫХ НОВГОРОДЦЕВ (1923-2-1732. Л. 5)

Эйзенштейн совершенно осознанно рифмовал эти мизансцены. Тринадцатого апреля 1943 года, когда эпизод крестного хода уже сняли, был нарисован эскиз к эпизоду «Возвращение Ивана в Москву». Тогда предполагалось подробнее показать, как в Золотой палате царь представит боярам учрежденную им опричнину. Линия коленопреклоненных молодцев в черных кафтанах была скорректирована, чтобы точно повторить линию пути крестного хода: спровоцированная Иваном покорность народа обернулась репрессивной силой государевых «черных рыцарей».

27 июля 1942 года, через три дня после зарисовки нового образа крестного хода, одновременно появляются два эскиза, которые заново связывают Александрову слободу с Новгородом.

В одном Эйзенштейн хотел представить себе кадр, где Иван, ответивший согласием на «призыв народа» вернуться, отдает приказ опричникам «на Москву скакать» – будто на ее завоевание. Другой рисунок – эскиз кадра, где на заднем плане царь кается в тяжких грехах новгородских, а на переднем – отец и сын Басмановы шепчутся о грабежах в Новгороде, и зритель узнает, что опричники, клявшиеся служить государю, «Ни себя, ни других не жалеючи, / Ради Русского царства великого», превзошли бояр в своекорыстии.

«Сдвиг новгородского характера» на Александрову слободу включил в себя уже не только «Безмолвный