Пастырь добрый - Попова Александровна

-  Ты все о том же? - вмешался Бруно, остановясь подле шкафа и глядя в его разверстое нутро с показной придирчивостью. - Что-то сдается мне - особо крупное чудище сюда не влезет.

-  Даже Мозер-старший на грани того, чтобы мне поверить. Иди ближе к дверце, покажу то, что показал ему. Смотри на петлю; видишь, в каком состоянии дерево? А теперь смотри сюда.

На манипуляции с соскакивающим от тряски крючком подопечный смотрел молча, все более хмурясь, заговорив, лишь когда Курт поднял к нему вопросительный ожидающий взгляд:

-  Есть над чем подумать, согласен. Хотя б над тем, что сам парень не стал бы вот так рваться в собственный шкаф, не отперев его - был бы взрослый, я б сказал, что спьяну, разве что...

-  Помолчи, - не слишком учтиво вдруг оборвал его Курт, присев на корточки снова и, упершись коленом в пол, махнул рукой, не отрывая взгляда от старых половиц: - Придвинь-ка стул сюда. А теперь смотри, - продолжил он тихо, когда подопечный исполнил его просьбу. - Вот ручка дверцы, вот спинка стула. Видишь?

Тот присел рядом, проведя ладонью по содранным древесным волоконцам спинки, смерил взглядом расстояние до ручки, исполненной в виде простого металлического штыря с утолщением для ладони, и предположил, уже без былой глумливости в голосе:

-  Стул был придвинут и подпирал собой дверцу - в довесок к крючку... Слушай, он и впрямь был напуган серьезно.

-  И не зря - невзирая на все его меры, дверцу все же открыли. Смотри еще сюда...

-  Я что-то не вполне понимаю, мы здесь что - чудовище в шкафу ищем? - послышался голос эксперта, и Курт резко обернулся, нахмурясь:

-  Ты еще не начал?

-  Извини, было интересно посмотреть, как работают следователи, мне это в новинку - вот так, без... способностей. Но ты ответь. Я тут для того, чтобы сказать, съели ли хозяина этой комнаты?

-  Ты тут, чтобы делать то, чему обучен. Насколько я знаю, обучали тебя давать экспертное заключение на мои предположения; так? Вот и дай мне его, и я был бы тебе весьма признателен, если б это произошло non аd Calendas Graecas[77].

-  Прав твой помощник, Гессе, - насупился тот. - Ты редкостный сукин сын. Подозреваю, что со временем ты займешь место Вальтера Керна в этом городе - причем это мало что изменит, как обер-инквизитор хамил всем без разбору, так и будет хамить.

-  Не смей трогать старика, - предупредил он жестко, чуть повысив голос. - Ты ему в подметки не годишься, понял?

-  Подеритесь, - предложил Бруно, не дав эксперту ответить, и Курт растянул губы в нарочито дружелюбной улыбке:

-  Хорошая мысль. Помнится, однажды это уже помогло.

-  Н-да? - чуть слышно уточнил подопечный, машинально тронув кончик носа со следом затянувшегося перелома. - Кому?.. Теперь мне ясно, почему вас разделили по разным монастырям при обучении - чтоб не поубивали друг друга.

-  Завидно? - поинтересовался Штойперт, пытаясь смотреть собрату по академии в глаза неотрывно; Курт фыркнул:

-  Тому, чтоб уметь не работать мозгами? Конечно, завидно. Смотрю на тебя - и понимаю, как хорошо жить без сего никчемного органа.

-  Господа макариты, - вновь вмешался Бруно, - быть может, выяснения, у кого длинней, а у кого толще, оставим на более удобное время? Во вред ведь делу.

-  Какому? - уже требовательно спросил эксперт. - Я так и не услышал ответа на свой вопрос.

-  Mera hoc age[78], - четко произнося каждое слово, выговорил Курт. - Или мне запрашивать другого эксперта?

-  Так аллегорически ты хочешь сказать, что накатаешь на меня жалобу?

-  Я хочу сказать, что тебе надо заняться делом, и говорю это прямо, безо всяких аллегорий! Мне, кстати сказать, тоже, посему давай-ка с препирательствами покончим. Хочешь объяснений? С удовольствием расскажу детальности, как только мы оба закончим.

От эксперта он отвернулся, не дожидаясь возможного продолжения, и вновь обратился взглядом в пол, махнув рукой подопечному.

-  Сюда смотри, - продолжил он с того, на чем прервался. - На полу царапины. Полагаю, не надо ставить сюда стул, чтобы ты понял, откуда они.

-  Ножки. Проехались по полу, когда дверца открывалась...

-  Верно. За одно можно поручиться уж точно: кто-то, и явно не Штефан, пытался открыть и открыл эту створку, запертую на крючок и заблокированную довольно тяжелым стулом. Будь это входная дверь дома - что ты предположил бы?

-  Что кто-то вламывался в дом, - мрачно отозвался Бруно, глядя на светлые на темных досках царапины. - Но...

-  А это тебе как? - осведомился он, остановив ладонь над полом, и, встретив непонимающий взгляд, указал пальцем на едва видную полоску жидкой грязи у нижней планки: - Сюда взгляни.

-  Грязь, - пожал плечами тот, и Курт качнул головой:

-  Кровь. Поверь мне. Желаешь убедиться - принеси со стола кувшин с водой; если капнуть на это пятно, оно станет красным. Проверишь?

-  Нет, - спустя мгновение раздумий, отмахнулся подопечный. - Тебе верю на слово. Но это тоже ни о чем не говорит - быть может, парень просто порезался?

-  Да... - протянул он с невеселой усмешкой. - Стоило бы к каждому следователю, чтоб не расслаблялись, приставить вот такого Бруно, который станет во всем сомневаться и заверять, что мчащееся по небу рогатое, хвостатое и смердящее серой существо - новая разновидность гуся... Спорю, вот это ты принял за кусочек коры или мелкую стружку; так?

-  Что - вот это? - переспросил тот, потянувшись подобрать; Курт шлепнул его по руке:

-  Не трогай. При твоей брезгливости ты испоганишь тут весь пол... Это ноготь. Обломок человеческого ногтя; присмотрись, и сам увидишь. Дополнишь высказанное ранее сам, или я скажу, как все было?

-  Здесь - царапины поменьше, - почти неслышным, тусклым голосом произнес Бруно. - Не будь по ту сторону этот чертов шкаф, я бы сказал, что их оставил человек, которого кто-то тащил, и он... Господи, он цеплялся за доски пола ногтями... Но этого просто не может быть!

-  Почему? - возразил он устало, опустив голову и упершись в колено лбом, пытаясь припомнить, когда в последний раз он спал и ел - кажется, в день приезда Штойперта в Кельн. Позавчера; всего чуть более суток назад, а между тем кажется, что целую вечность...

-  Да потому что это - как... как ведьма на летающей свинье, как привидение в соседском заброшенном доме! Это небылица, которую все рассказывают, но никто не видел, сказка, которой не бывает!

-  Я тоже так думал. - Курт распрямился, потирая ладонями лицо, словно надеясь, что усталость сотрется, как пыль; встряхнув головой, с силой сжал и поднял веки, пытаясь разогнать цветных мошек перед глазами, и продолжил, вновь указав на пол: - Чего я не могу объяснить, так это - вот. Доски пола у самого шкафа влажные, а в щелях - вода; и не криви губы, это вода. Но, хотя эта комната и под самой крышей, потолок сухой - стало быть, крыша не протекает, да и не было дождя ночью.

-  Вот уж здесь вовсе ничего диковинного не вижу. Вода - и вода...

-  А ты просто попытайся помыслить себе ситуацию, при которой вода может появиться у шкафа в комнате. Ну?

-  Ну... - повторил Бруно задумчиво, - взял стакан с водой и подошел к шкафу...

-  Для чего? Дать попить деревянной лошадке? Чего ради с водой в руках бродить по комнате? Это бывает со взрослыми - попивать глотками воду, ходя в задумчивости туда-сюда, но так не делают дети. Те наливают, пьют и уходят по своим делам... Как верно заметил наш старик, коли уж волей-неволей тебе приходится постигать работу следователя - даю бесплатные уроки. Урок первый. Самая простая вещь, самая обыденная, но в странной ситуации (вот как эта вода, как свеча - под кроватью, иголка - в потолке или что-то в таком духе) - есть подозрительно. Попытайся дать истолкование, и если оно отдает...

-  ... натяжкой?

-  Да. Значит, есть над чем задуматься.

-  И как ты объяснишь вот это?

-  Я уже сказал - не знаю, - вздохнул Курт, поднимаясь с корточек, и обернулся к эксперту. - Так я дождусь сегодня...

На полуслове он осекся, не договорив и нахмурясь: Штойперт стоял посреди комнаты, точно каменная статуя, памятник жертвам малефиции - вытянувшийся, как струна, с заострившимися чертами лица и огромными, как у ребенка, глазами, полными даже не страха, а потустороннего, противоестественного ужаса, и обращенных к нему слов совершенно явно не слышал.

-  Ах ты, черт, - пробормотал подопечный тихо. - Интересно, их в таком состоянии трогать можно или...

Курт раздумывал мгновение; об особенностях работы подобных служителей Конгрегации он ничего не знал, в академии этому слишком много внимания не уделяли, однако то, что он видел перед собою, ему не нравилось - лицо Штойперта все более серело, и из взгляда, кажется, мало-помалу исчезали последние обломки осмысленности. Даже если, вырванный из его странного оцепенения, тот лишится сознания, это много лучше, чем если вызванный по его требованию эксперт лишится рассудка.

В два шага приблизившись, Курт встряхнул его за плечо, окликнув, и, не добившись результата, попросту и от всей души вкатил собрату по академии звучную оплеуху. Штойперт дернулся, подпрыгнув на месте, и отшатнулся вспять, споткнувшись о половицу и едва не упав; воздух он набрал в грудь жадно, со свистом, точно удушенный.