Борись за нее - Лиз Плам

После нескольких минут молчания Элайджа добавляет:

— Э-м-м, а вот здесь девушка обычно начинает защищаться и говорить приятные вещи о своем парне.

— А если я не могу ничего сказать?

— Ну, тогда тебе стоит задать вопрос самой себе.

Я сажусь рядом с Элайджей.

— Послушай, я долгое время думала, что это любовь. Вначале я хотела быть рядом с ним, потому что он был кем-то новым и интересным и казался мне более чем привлекательным. Звездный квотербек хотел меня; как я могла отказаться? А учитывая, что на протяжении долгого времени я пребывала в депрессии, этого было достаточно, чтобы сделать меня счастливой. Он оказался рядом в трудную минуту, когда я больше всего нуждалась в сочувствии. Сразу после смерти Макса.

— Ты часто говоришь в прошедшем времени, — замечает Элайджа.

Я не знаю, что сказать, поэтому просто смотрю на деревья за окном.

— Я ведь люблю его, верно? Он звезда, он привлекательный, он забавный, он любит меня… Он — все, чего должна хотеть девушка. Не знаю, наверное, красота — это только внешний атрибут. Раньше я думала, что со мной он становится самим собой, но теперь я осознаю, что его истинное «я» проявляется в те моменты, когда меня рядом нет. Я ненавижу его грубость, ненавижу, как он издевается над тобой. Я ненавижу все это, Элайджа. И моя ненависть настолько сильна, что я уже не хочу этих отношений.

Мое признание, которое я озвучила впервые, заставляет меня замолчать.

Спустя мгновение я неуверенно продолжаю:

— Искра куда-то пропала, и я вдруг заметила, что не хочу проводить с ним время. Он целует меня… но я ничего не чувствую. Я больше не думаю о Джеке, хотя раньше он был единственным, кто занимал мои мысли.

Элайджа задает мне вопрос, который я пыталась не поднимать:

— Тогда почему ты все еще с ним?

— Ну, я была бы идиоткой, если бы рассталась с таким популярным парнем.

— Ты сама знаешь, что причина не в этом.

Я отворачиваюсь. Да, Элайджа прав.

— Я боюсь, что если отпущу его — вместе с ним я отпущу свое счастье. Он единственный, кто после смерти Макса сумел подарить мне радость. Я не хочу вновь погружаться в отчаяние, Элайджа. Я просто не смогу.

— Но разве он делает тебя счастливой?

Я молчу, потому что не знаю ответ. Если бы я совсем ничего не чувствовала, разве стала бы с ним встречаться?

— Я вижу, что тебя что-то беспокоит.

Хотя я говорю с Элайджей, я не понимаю, что говорю и кому. Я просто выплескиваю мысли, извергая все, что приходит на ум.

— Если бы я рассталась с самым популярным парнем в школе, я бы не только потеряла счастье, но стала бы фриком в глазах других. От меня все бы отвернулись. Я не могу допустить, чтобы это случилось.

У меня дыхание перехватывает в горле, когда я вспоминаю свои слова. Не могу поверить — я только что призналась, что не хочу становиться фриком; я не хочу быть тем, кем, по мнению школы, является Элайджа. Я чувствую его гнев, но он отказывается отводить от меня взгляд.

— Ты боишься стать фриком. Как я.

— Элайджа, я не считаю тебя…

— Это не имеет значения, Скарлет. Все остальные считают, и ты боишься, что они к тебе начнут относиться точно так же. Особенно если ты порвешь с Джеком, чтобы проводить больше времени со мной. Все это навредит твоей репутации, не так ли?

В его словах я не слышу обвинений. Напротив, они хорошо продуманы и имеют определенную цель.

Я не думаю, что он меня обвиняет. Я думаю, он просто меня проверяет.

Я не отвечаю, потому что отчасти он прав. Есть много причин, по которым я не знаю, стоит ли разрывать с Джеком, и одна из них — страх перед школой. Я прекрасно понимаю, что меня не должно волновать чужое мнение, однако я боюсь, что надо мной будут издеваться. Я не хочу оказаться на дне после того, как пожила на вершине. Я не хочу отказываться от образа жизни, который отвлекал меня от печали.

Элайджа очень сильный, раз смог справиться со всем, через что Джек заставил его пройти. Но я не знаю, смогу ли я.

Мне приходится отвести глаза.

— Я понял, Скарлет, — говорит он с легкой насмешкой.

А затем он спрыгивает, засовывает руки в карманы куртки и уходит, не оглянувшись.

Глава 16

В последнее время Элайджа со мной мало общался. За последние несколько дней он не звал меня на поединки и даже не обращал на меня внимания в коридорах. Джек заметил недостаток общения между мной и Элайджей, чему был несказанно рад. Очевидно, он не замечает моей грусти, к которой Элайджа имеет непосредственное отношение.

Сейчас он разглагольствует с Брайсом о глупой игре, которую техасцы провели прошлым вечером. Я, как обычно, иду с ним бок о бок, вот только речи моего парня обращены не ко мне. Я тем временем тону в мыслях об Элайдже и Джеке.

Я действительно любила Джека. Наши отношения были настоящими, а мои чувства к нему казались нерушимыми. Вот только это не значит, что я не способна его разлюбить. И я думаю, что именно к этому все и пришло. Кроме того, потеря чувств заметно сказывается на моем состоянии.

Сердце учащенно забилось: я вижу, как по коридору идет хорошо знакомый мне черный балахон. Голова Элайджи высоко поднята; поза излучает уверенность в себе, которая кажется почти невозможной для такого человека, как он. Я не свожу взгляда с Элайджи, пытаясь привлечь его внимание, но он отказывается смотреть в мою сторону.

Джек замечает Элайджу и мгновенно прекращает свой рассказ.

— Эй, Брайс, посмотри-ка! Это же фрик Элай!

Элайджа останавливается и резко поворачивается лицом к Джеку. Глаза его горят от злости. Джек ухмыляется, довольный тем, что привлек внимание Элайджи настолько, что тот впервые