Чикатило. Зверь в клетке - Сергей Юрьевич Волков

– Полагаю, спит, – ответил Горюнов, закуривая.

– Можно было не спрашивать, – проворчал Ковалев. – Он днем из кабинета не высунется, а утром из койки и подавно.

– Может, и к лучшему.

Ковалев посмотрел на кусты, в которых работали эксперты.

– Что тут?

– Ничего нового.

– Это наш убийца, Александр Семенович, – добавил Витвицкий.

Ковалев перевел взгляд на Горюнова. Тот кивнул:

– Ножевые ранения, вспоротый живот, отрезанные соски. Одежда порезана и разбросана. Следы изнасилования.

– Еще тряпка есть со следами крови, – сказал Витвицкий. – Вероятно, кровь жертвы. Свидетели эту тряпку на дороге подобрали, говорят, убийца ей портфель вытирал… Вроде.

– Вроде у дяди Володи. Всё? – Ковалев тоже закурил.

Витвицкий кивнул.

– Нет, не всё.

Горюнов, Ковалев и Витвицкий обернулись – к ним от кустов, в которых обнаружили труп, подошел эксперт.

– Есть еще кое-что, – сказал он. – Идемте.

Следом за экспертом, который ловко уворачивался от веток, Ковалев, Горюнов и Витвицкий забрались в самую гущу кустов.

– Вы не волнуйтесь, товарищ капитан, – на ходу обернулся эксперт к Витвицкому. – Труп уже убрали.

– Я не волнуюсь, – сухо отозвался Виталий.

Эксперт остановился, присел, подсветил фонариком. На земле были отчетливо видны темные пятна крови.

– Вон тут лежало тело убитой женщины.

Эксперт перевел луч фонарика чуть в сторону.

– А теперь смотрите сюда.

На мягкой влажной земле был заметен отчетливый след, отпечаток ботинка.

– Сюда один из электриков лазил, – заметил Горюнов.

– Это не электрик, я уже обратил внимание на их обувь, – покачал головой эксперт. – Другой фасон, другой размер. И он сюда не заходил, он раньше развернулся и назад побежал. Вон там. Видите, где ветки поломаны. Кроме того, на дорожке, на асфальте, остались следы земли, прямо по траектории бегства убийцы. Так что это след нашего потрошителя. Мы сделаем фото и слепок.

Чикатило стоял над раковиной в ванной комнате и старательно оттирал ботинок влажной тряпочкой. В резких, быстрых движениях его чувствовалось нервное напряжение.

– Андрей, ты что здесь? Ты на часы смотрел?

Чикатило резко обернулся. В дверях стояла зевающая спросонья Фаина.

– Вот… Ботинки испачкал, – виновато улыбнулся он. Но улыбка вышла натужной.

– Ты вообще где до сих пор ходишь?

– Ты же знаешь, Фенечка, дежурства.

– Какие дежурства посреди ночи? Светает уже! – возмутилась Фаина. – Что вы там делаете на своих дежурствах?

– Работаем на благо государства. С преступностью бороться помогаем. Сегодня все серьезно было, с погоней даже. Прямо как в детективе по телевизору. «Один убегает, другой догоняет… таков непреложный закон жанра», – процитировал Чикатило. – Чуть не поймали… Вот и ботинки испачкал.

Он снова улыбнулся и развел руками с ботинком и тряпочкой. Фаина сердито сдвинула брови, не разделяя веселого тона.

– Ну тебя, Андрей. То у тебя командировки, то дежурства до середины ночи. О государстве все заботишься, а семью не видишь.

– Фенечка… – заторопился Чикатило.

– Иди спать, – оборвала разговор та, развернулась и вышла.

Сердито протопав по темному коридору, она удалилась в дальнюю комнату и хлопнула дверью.

Чикатило поставил ботинок на порожек ванной и принялся тщательно полоскать тряпочку. Улыбки на его лице больше не было, движения снова обрели нервозность.

Уже светало, когда невыспавшиеся Ковалев, Горюнов и Витвицкий подошли к зданию УВД. На улице было пустынно, только дворник сонно шаркал метлой да у входа курил дежурный. При виде начальства он поспешно отбросил сигарету и одернул китель, вытянувшись перед Ковалевым по стойке смирно.

– Здравия желаю! – отчеканил дежурный и добавил по-свойски: – Рано вы сегодня, товарищ полковник.

– Нормально, – отмахнулся Ковалев. – Это домой ехать досыпать поздно. А работать в самый раз. Без происшествий?

– Ну как сказать… – опустил взгляд дежурный. – Там наверху товарищ майор приехал… Старший лейтенант Овсянникова по электричкам дежурила… Отрабатывала по «Лесополосе»…

Недослушав, Витвицкий быстро схватился за ручку и потянул на себя дверь.

Как оказалось, разволновался Виталий Иннокентьевич зря. Поводов для беспокойства не было. В кабинете их ждали Липягин и Овсянникова. Последняя была жива-здорова.

У стола в наручниках сидел мужчина в плаще и шляпе. Под глазом его красовался свежий синяк.

– Товарищ майор, я же ничего не сделал, – жалобно ныл мужик, обращаясь не в первый уже раз к Липягину. – Я ж думал, она это… Как это сказать, чтоб культурно… Ну… Низкой социальной ответственности…

– Слышишь, ты мне своими думалками мозги-то не компостируй, – зло отозвался майор. – Ты девушку преследовал. В электричке, потом на станции, затем в лесополосе. Там же на нее напал.

Мужчина в плаще непроизвольно коснулся подбитого глаза.

– Это еще кто на кого напал, – пожалился он.

Горюнов не сдержался, отвернулся, пряча улыбку.

– Все ясно, – подытожил Ковалев и повернулся к дежурившим у дверей милиционерам. – Отведите его в кабинет, пусть даст письменные показания.

Мужчину подняли со стула, повели к выходу. Потерявший к нему интерес Ковалев поглядел на Овсянникову.

– Так, Ира, еще раз, без протокола: как дело было? – спросил он, когда за задержанным захлопнулась дверь.

– Я его заметила, – быстро и четко принялась докладывать Овсянникова. – Он под портрет и свидетельские описания подходил. Он меня тоже заметил. Пошел за мной.

Ирина покосилась на нервно постукивающего карандашом по столу Витвицкого.

– Я вышла, он вышел. Я пошла в сторону поселка через лесополосу, он за мной. Выждал, пока я подальше за деревья зайду, и сзади… – Ирина осеклась, снова поглядев на капитана, закончила поспешно: – Схватил, в общем. Ну а дальше я действовала как на тренировке: захват, бросок, болевой, наручники.

– Молодец, – похвалил Ковалев. – Хорошо сработала. Только это не он.

– Ну да, – согласился Липягин. – Не похож он на убийцу.

– Дело не в похожести, – включился в разговор Витвицкий, в голосе его все еще чувствовалось напряжение. – Наш потрошитель тоже на убийцу не похож. Только у этого алиби. В то время, когда он шел за Ириной… За