Мифы Дальнего Востока. От хозяина тайги Дуэнте и шаманки Кытны до духов вулканов и мухоморных девушек - Татьяна Владимировна Муравьева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пошел тогда Мамбу в лес. Поклонился лесным людям: человеку-березе, человеку-пихте, человеку-лиственнице. Говорит Мамбу: «Помогите мне, лесные люди! Вы и реку переплывете, и посуху пройдете! Отомстите за три наших рода!» Зашелестели деревья: «Ладно, поможем! Отомстим!»
Взял Мамбу топор, нарубил толстых бревен, расколол их на чурки. Вырезал на чурках глаза, чтобы видели лесные люди дорогу, вырезал носы, чтобы чуяли они запах дыма от сожженных селений, которым пропитались халаты грабителей. Прыгнули люди-деревья в воду, поплыли туда, откуда пришли никанцы. Выбрались на берег и двинулись в город. А там в самом лучшем доме сидят царский наместник и никанец-толстяк, добычу делят, пролитой кровью похваляются. И воины тут же, делят имущество ульчей, из-за каждой шкурки дерутся.
Вдруг распахнулись настежь все двери, повылетали окна, ввалились в дом люди-деревья. Начали они никанцев бить. Ни мечей, ни копий они не боятся, криков не слышат — нет у них ушей, с ног их не собьешь — нет у них ног, пощады не попросишь — нет у них сердца. Перебили древесные люди всех никанцев, от главного толстяка только жирное пятно на полу осталось.
А древесные люди вернулись к Мамбу и сказали: «Мы всех побили! Что дальше делать?» Поблагодарил мэргэн древесных людей, потом взял топор, закрыл им глаза, стесал носы. Стали древесные люди опять простыми бревнами.
Нарубил Мамбу тальника, связал из бревен плот, встал на него и заплакал: «Прощайте, родные места! Как мне жить одному? Не может человек быть один! Других людей искать пойду. Имя свое позабуду, в чужой род попрошусь!»
Оттолкнулся Мамбу шестом от берега и поплыл вниз по Амуру. Как завидит селение, так кричит: «Люди! В свой род меня прими́те! Своим назовите! Новое имя мне дайте!»
Какой род принял к себе Мамбу, какое получил он новое имя — про то неведомо. А про роды Сулаки, Зоринча и Сенкинча с тех пор никто больше не слышал. Только в сказках о них рассказывают.
КУЛЬТ БЛИЗНЕЦОВ
Подобно многим другим народам, ульчи воспринимали рождение двойни как явление сверхъестественного порядка. Считалось, что близнецы рождаются от духов и один из них «таежный», а другой — «водяной» человек. Появление близнецов было благоприятным для всего рода, поскольку все родичи через них вступали в родство с духами-хозяевами воды и тайги, и те посылали им удачу в промысле. Ульчи говорят: «Рыбу ловить, медведя ловить — близнецы счастье дают».
Сруб для хранения пуповины близнецов. Ульчи. До 1927 г. МАЭ 3618-153.
Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера)
Женщина, родившая близнецов, пользовалась особым почетом, однако причастность к миру духов не проходила для нее даром. По свидетельству этнографов, ульчские женщины — матери близнецов были подвержены истерическим припадкам. Чтобы вернуться в нормальное состояние, такая женщина должна была спеть под аккомпанемент бубна особое священное предание «Дорога близнецов». А. М. Золотарёв, записавший это предание, отметил в примечании, что рассказчица, со слов которой оно было записано, «долго отказывалась диктовать, уверяя, что как только она начнет рассказывать, с ней случится припадок».
Предание представляет собой пересказ сна матери близнецов. Ей привиделось место моления, где стояли два амбара, два дома, три музыкальных бревна и три туза, то есть ритуальных дерева или шеста, на которые вешали священные стружки, а у подножия ставили идолов. От этого места начиналась «дорога близнецов», изобилующая разными препятствиями и опасностями. Героиня предания пошла по этой дороге, ей встретились три озера, три сопки, три реки, а затем торчащие из земли острые копья, медвежьи берлоги, желтая гора, каменная скала и многочисленные духи в разных обличьях. Женщина «мимо костра прошла, мимо хозяина тигров прошла, мимо хозяйки огня прошла» и наконец достигла жилища хозяина тайги59.
Там она видит, что перед хозяином тайги стоит разная еда — «кушанья простых людей», то есть та ритуальная пища, которую приносят ему во время моленья. В предании особо оговаривается, что «еда должна быть хорошей».
Комментируя довольно запутанный рассказ, Золотарёв пишет: «Это предание… имеет ярко выраженную нормативную установку. Мол, в конце дороги близнецов, описанной столь красочно, есть дом. В этом доме живет хозяин близнецов, тигров, медведей, который ест кушанья, посылаемые ему молящимися людьми. Взамен этих кушаний он дарует им удачу в промыслах. Отсюда мораль: нужно молиться и жертвовать хозяину тайги только хорошие кушанья, ибо плохие, “грязные” кушанья до хозяина тайги не дойдут».
НАНАЙЦЫ
Нанайцы — самый крупный среди тунгусо-маньчжурских народов, относящихся к южной ветви. Их численность — более одиннадцати тысяч человек. Самоназвание нанай означает «местные люди».
Нанайцы живут в южной части Амурского бассейна по берегам самого Амура и его многочисленных притоков, а также на озерах, причем обитающие вдоль рек называли себя биранкан — «речные», а живущие на берегах озер — хэвэнкэн, то есть «озерные».
Как и другие тунгусо-маньчжурские народы, нанайцы придавали большое значение своей родовой принадлежности, причем наиболее древние роды считали, что ведут свое происхождение от самого хозяина моря.
Основным занятием нанайцев, живущих в долине Амура, было рыболовство, а у тех, что жили по берегам его притоков, преобладала охота. В своем историческом развитии нанайцы испытали многовековое влияние китайцев и маньчжуров. Традиционное жилище нанайцев напоминает китайскую фанзу с отапливаемыми нарами — каннами, а распространенная одежда нанайцев — халат китайского типа.
Мифологические представления нанайцев во многом совпадали с верованиями других тунгусо-маньчжурских народов, однако в них заметно и китайское влияние. В частности, из Китая к ним пришло почитание дракона как благожелательного существа, подателя здоровья, богатства и благополучия. Его изображения вырезались на деревянных столбах нанайских жилищ, орнаментом в виде драконьей чешуи украшались халаты невест. Нанайская поговорка гласит: «Когда дракон появляется в небе, злые духи прячутся».
«КРУГОМ БЫЛА ВОДА»
В нанайских мифах о сотворении мира рассказывается, что в изначальные времена «кругом была вода, одна только вода» и так было «долго-долго».
Но как-то раз поднялся сильный ветер, вода вспенилась и понеслась бурным потоком, который закрутился мощным водоворотом. Пена в водовороте начала сбиваться, подобно маслу, твердеть и в конце концов превратилась в землю. После этого вода успокоилась и потекла вокруг земли широкой рекой.
Поначалу земля была пустынной, и только время от времени над ней пролетали разные птицы. И вот однажды утка выронила из клюва ветку лиственницы — и на земле выросли лиственничные леса; потом тетерев бросил ветку кедра — и среди лиственниц поднялись могучие кедры. Синица уронила на землю сережку тальника — и тальник стал расти по берегам рек; ворона выронила веточку березы — и появился светлый березняк. Так на земле выросла тайга.
Пожилой мужчина с женой и внуком. Нанайцы. 1957 г.
Wikimedia Commons
В этом мифе мир возникает без участия какой-либо божественной силы, но известен и другой сюжет, в котором землю создает орел и некий загадочный старик. Примечательно, что и в том и в другом варианте мифа в мире изначально, как данность, уже существуют птицы.
Вначале была вода, и над водой летал орел. Долго летал, устал. А сесть ему некуда. Другие птицы на воду садятся, а орел не может. Вдруг он увидел небольшой клочок земли. Опустился на землю, сидит, отдыхает. Хозяином той земли был один старик. Просит его орел: «Дай мне немного земли».
