Штрафной удар сердца - Алекс Винтер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что ты думаешь? – пробубнила она.
Я включил чайник, дождался, пока он закипит, налил в две немытые кружки кипятка, бросил туда по чайному пакетику. Агата, не поднимая головы, открыла ящик, вынула пакет с желейными конфетками и бросила на стол. Я выудил парочку разноцветных конфет из кучи и, впившись в мягкое желе зубами, задумчиво сказал:
– Интересная получается картина. У нас есть дружок по команде, который вместе с отчимом проворачивает темные сделки по части побед и поражений. Мать Романова показала, что муженек очень нуждается в деньгах, да и, вообще, считает его ничтожеством. Это мотив. Сомов при этом крутит с Алисой Серебряковой, и тут любовный треугольник. Это тоже мотив.
– Она же его бросила, – пробурчала Агата. Головы она при этом так и не подняла.
– Якобы бросила, – уточнил я. – Никаких подтверждений этому нет. Алиса – девушка волевая и тренированная, вполне могла тюкнуть любимого по затылку.
– Для чего ей это?
– Пока не знаю, – ответил я и прихлебнул обжигающий чай, пахнущий веником. – Ревность, месть. Меня напрягает, что все пытаются представить их поход в бассейн как нечто совершенно невинное. Это странно, они все молодые, половозрелые особи. Какие-то амуры там должны были крутиться. У нас же лишь история закончившегося романа Алисы и Антона, и все говорят, что Антон ее бросил, сама же Алиса утверждает, что мутила с ним просто так. Это подозрительно. Хотя, если верить показаниям девчонок, Алиса могла пойти на убийство, только если бы ее карьере что-то мешало. Тут выплывает история о сливе игры. Как скандал с победой в хоккейном матче мог помешать фигуристке?
Агата подняла голову, подперла ее рукой, придвинула к себе кружку и стала одной рукой неуклюже разворачивать фантик. Я смотрел за ее потугами, затем забрал конфету и, развернув, отдал обратно.
– По-моему, никак, – ответила она. – Если только не имелась в виду какая-то имиджевая история. Типа она не могла связать свою судьбу со спортсменом, замаравшим свое имя скандалом. Но в этом случае убивать его – тупость несусветная, проще разбежаться. Не нравится мне эта версия, она совершенно идиотская, это не наши методы. Между ними, как я поняла, никаких обязательств нет. А вот допинг… Другое дело, если Антон не знал о нем, а потом на него снизошло озарение, и он пригрозил, что все расскажет. Вспомни, его считали идейным. Ему не понравилось, что друг сливает игру, отчим берет за это деньги, а девушка ради победы сидит на допинге. Он пригрозил разоблачением и получил по голове.
Я отхлебнул чай, возможно, излишне шумно – Агата посмотрела на меня и скривилась.
– Ну, допустим, – покачал я головой, – но это тоже очень зыбкая версия. Ему же никто не выкручивал руки женитьбой, да если бы выкручивал, – тоже мне, проблема! Допингом спортсменов не удивить, вряд ли Антон был такой уж невинной овечкой. У отчима алиби нет, дружок замешан… Их махинации могли стать причиной убийства. Слитые результаты – это очень серьезно, здесь замешаны огромные деньги, ставки, букмекеры, все могли быть в доле, и тут такая подстава. Но куда пристроить сыночка главного безопасника и ограбление? В качестве убийцы он вписывается в историю идеально. Психованный алкаш, с трудом отмазанный от хулиганской статьи, выведал у отца коды и ключи, ограбил Торадзе, а потом был застигнут Романовым. Либо Романов был с ним в сговоре, и Лаврентьев не пожелал делиться.
– Психопат в сговоре с парнем из хорошей семьи, перспективным спортсменом? – уточнила Агата.
– Ну и что? Мало тебе попадалось преступников из хороших семей, что шли на дело в первый раз? Цацки Торадзе стоили почти миллион долларов, тут и святой соблазнится. Не говоря уже о том, сколько на самом деле было в ее сейфе. Правда, бриллианты надо где-то реализовать. Допустим, золото Денис сдал на лом, но камни? Хотя их Лаврентьев мог просто выбросить. А вот если Романов был в сговоре… У него куда больше связей, мог и пристроить.
Агата встала, с хрустом выгнула спину и сделала несколько резких движений плечами, разминая их после долгого сидения. Подойдя к окну, она открыла створку, вынула из сумочки сигареты и вновь не закурила, разминая бумажный цилиндрик в руке и вдыхая аромат табака.
– Меня не оставляет странное ощущение, что это убийство какое-то дурацкое, – недовольно сказала она. – Не вяжется одно с другим, как будто мухи отдельно от котлет. Еще меня очень интересует то самое исчезнувшее сообщение с неизвестного номера в телефоне. Кто-то ведь писал ему буквально за час до убийства. И мне кажется, что это и был убийца. Именно с ним Романов встретился в бассейне. Только зачем? Нужно было вновь проникнуть внутрь, отключить сигнализацию, хотя с тем же успехом можно встретиться снаружи. Я сейчас задумалась над твоими словами, что все они молодые и половозрелые, и что-то должно было происходить между Антоном и кем-то из девчонок. Тогда он вернулся, чтобы встретиться с одной из них наедине. Или же его выманили под этим предлогом убийцы.
– Если Романов связан с ограблением, он мог вернуться для того, чтобы забрать добычу, – предположил я. – Это уже более вероятно. Предположим, сейф вычистил Денис Лаврентьев. Девушки показали, что некоторое время его не видели, а потом он прыгнул с вышки второго этажа, куда мог проникнуть прямо из коридора, ведущего в соседний корпус. Но уходили они из бассейна все вместе, Денису нужно было выйти со свободными руками. Все бы запомнили, что он не сгибался под тяжестью награбленного, если бы об их развлечениях стало известно.
– Мог по карманам распихать, – возразила Агата.
– Вряд ли. Сумки при нем не было. Если верить камере, он был в узких джинсах, в куртку все не положишь, разве что в потайной карман. Помнишь, они обнимались на прощание и хлопали друг друга по спине, кто-то мог почувствовать, что карманы набиты деньгами и брюликами. Думаю, Денис все спрятал где-то внутри помещения, потом написал Романову, чтобы он вернулся за барахлом. Тот пришел, а Денис его уже поджидал, прихватил молоток, ударил, понял, что тот еще жив, и притопил, после чего вылез в окно. Заметь, Романов прекрасно знал Лаврентьева, тот не впервые устраивал ему эти вылазки в бассейн. И, что примечательно, мать Антона была осведомлена о дружбе с Сомовым, а вот про Лаврентьева понятия не имела. Так что Романов мог быть вовсе не
