Штрафной удар сердца - Алекс Винтер

– Пару месяцев назад Александра подходила с просьбой. У нее тяжело болела мать, что-то с почками, требовалась операция в Израиле. Нужна была серьезная сумма.

– Вы помогли ей?

Торадзе поджала губы, явно не желая отвечать, но затем нехотя призналась:

– Нет. И очень сожалею об этом, но я тогда была так на нее зла! Она откатывала новую программу и выходило из рук вон плохо. Я сказала, чтоб она не лезла ко мне с глупостями. Кажется, была очень груба, ляпнула, что я не благотворительный фонд. Не знаю, почему, мне бы это совсем ничего не стоило. Но вот какой-то тогда момент был неудачный. Подошла бы она пораньше или попозже, я бы помогла. Я еще какое-то время держала это в голове, думала, ну пусть еще попросит, не мне же за ней бегать. Какая-то идиотская гордыня вылезла на первое место. Плохо это, конечно, но у всех свои проблемы.

– И как отреагировала на ваш отказ Александра?

– Ну… больше она не лезла. Саша очень гордая. Она не из тех, кто просит дважды.

– А ее мать? Что с ней стало? – спросила Агата.

– Ей сделали операцию здесь, в городской больнице, после чего она скоропостижно умерла. Я слышала, что шептались: врач был неопытный, зарезал. Чушь. Ее оперировал очень хороший хирург. Саша не знала, что я нашла лучшего. Мне было неловко, что я не дала денег сразу, постаралась хоть тут помочь. Но такое бывает. Просто не смогли спасти. Увы. Я виню себя в том, что не помогла, но, понимаете, ее нельзя было даже транспортировать в Израиль, она не вынесла бы дороги. Очень затянули с лечением, потому так и получилось. А когда она скончалась, я смалодушничала и не смогла объяснить все Саше, попросить прощения. Впрочем, она и не ждала объяснений, всегда делала вид, что все в порядке. А я вот предпочла не будить лиха, но инстинктивно отдалилась от нее, на тренировках до сих пор не могу на нее смотреть. Кажется, Саша меня просто ненавидит. И я даже не могу сказать, что девочка так уж неправа. Иногда она так на меня смотрит, что хочется убежать подальше. Я каждый раз, сталкиваясь с ней в коридоре, боюсь, что она меня ударит…

– Если Александра не знала, что вы пытались ей помочь, могла она отомстить и ограбить вас?

– Я бы не удивилась. Но если она не имеет отношения к смерти этого несчастного мальчика, я прощу ей любые украденные деньги. Как я могу поступить иначе? Это же моя девочка, я за нее в ответе.

Больше ничего интересного Софико Левановна сообщить не могла. После ответов на несколько незначительных вопросов мы попрощались. Когда Торадзе ушла, Агата посмотрела на меня.

– Что думаешь?

– Какие-то у меня двоякие чувства. Торадзе пожалела мужчину, что растил сына в одиночку, и не пожалела воспитанницу, у которой умирала мать. Девчонка должна быть ближе, но она упомянула об этой истории с болезнью, как о чем-то бессмысленном. А вот в истории с Лаврентьевыми мне послышалась какая-то жалостная нотка в голосе. Я очень сомневаюсь, что, если ее обчистил младший Лаврентьев, код от сейфа он подобрал методом тыка. И меня очень интересует история Александры. Если бы ей нужны были деньги на операцию матери сейчас, она могла бы пойти на ограбление и, застигнутая врасплох, убить Романова. Но та уже умерла, так что это преступление было запоздалым.

– Если она не занимала деньги на лечение, – возразила Агата. – Мать умерла, но долги отдавать надо. И тут подвернулся удобный случай. Да, Александра – темная лошадка с дохлым алиби. И Торадзе будто старательно ее топит, хотя минуту назад готова была порвать нас за своих девочек. За всех, кроме Александры, которая не состоялась как спортсменка, похоронила мать и просила помочь с деньгами. Ей не нравится Кротова с ее… как она сказала… репутацией девицы легкого поведения, хотя она якобы считает себя в ответе за нее. Да, теоретически Кротова подходит на роль соучастницы или даже убийцы. Только никак в дело не вписывается этот молоток. Зачем она его взяла? Не сейф же ломать? К этому моменту он наверняка уже был вскрыт. Блин, опять мозги вскипели… Но стало интересно. Покопаюсь я в этой истории.

– А я поищу спортсмена, с которым подрался Романов, – сказал я. – Не так много у нас хоккеистов с именем Омар.

* * *

Помимо поисков хоккеиста из казахстанской команды я потратил уйму времени на поиски еще двоих фигурантов: Эндрю-Дениса Лаврентьева и Дмитрия Сомова. Однако оба как в воду канули. Никто их не видел, что наводило на мысли об их возможной причастности к убийству. Я даже подумывал попросить Агату объявить их в розыск, но она предложила повременить и поискать обычными методами: обходами, опросами свидетелей и пробивкой геолокации. Телефон Лаврентьева в последний раз подавал сигнал у него дома несколько дней назад, Сомов, судя по траектории, хаотично перемещался по городу несколько дней, после чего сигнал пропал.

Я подключил к делу участковых, но особо на успех не рассчитывал. Участковые не обрадовались моей просьбе и, судя по нулевому результату, ее проигнорировали. Однако совсем уж безрезультатными мои поиски не были. Имя Андрея Лаврентьева засветилось в старых сводках. Парня несколько раз задерживали за дебоширство, один раз он даже разбил витрину, однако он выскакивал из тисков, словно угорь. Из психиатрической больницы на запрос нам ответили скупо, описав состояние Лаврентьева как депрессивное, однако последние пару лет его досье было чистым. Либо поправился, либо перестал попадаться.

Агата, похоже, обрадовалась, что Лаврентьев был замаран хулиганством по пьяной лавочке. Его криминальное прошлое делало Дениса первым подозреваемым. Поиски ничего не дали, Андрей-Денис исчез. Хуже всего было то, что куда-то пропал и его отец. Отправленный на квартиру оперативник принес странную информацию: квартиру Лаврентьевых выставили на продажу и оперативно продали, если верить соседям. Злая Агата всерьез жалела, что поздно объявила их в розыск.

К моему величайшему разочарованию, имя Омар, упомянутое Ереминой, в команде «Белых барсов», что с треском продули «Стальным волкам», не встретилось. Был один Аскар и один Олжас. Остальные имена фонетически не подходили, но я сделал скидку на то, что девушка ошиблась и могла вообще не так расслышать, подумать не на того. Вот, к примеру, Болат, тоже вполне себе подходящее имя. Или, вообще, Нурлан. Я поехал в бар, поскольку, в отличие от мифического Омара, питейное заведение никуда не делось.

Внутри было шумно, в воздухе витали пары алкоголя и кисловатая пивная вонь, застарелая и въевшаяся в стены. Посетители смотрели хоккейный