Пропавшая глава - Роберт Голдсборо

Я представил их Вульфу, который удостоил каждого едва заметным кивком, сохраняя безучастный вид; для него это обычное состояние. Пембертона, как главаря, я усадил в красное кожаное кресло, а мисс Рейс и мистеру Мак-Клеллану предложил расположиться в жёлтых.

— Желаете что-нибудь выпить? — спросил Вульф, обводя посетителей хмурым взглядом. — Сам я предпочитаю пиво.

Все отказались — кто жестом, кто — словами. Клод Пембертон, прокашлявшись, сказал:

— Прежде всего, мистер Вульф, я хотел бы извиниться за столь внезапное вторжение, а заодно поблагодарить вас за то, что вы согласились нас принять. Все мы являемся членами, а заодно и руководителями КСПОБ, «Клуба страстных поклонников Орвилла Барнстейбла». Вы, вероятно, считаете нас ненормальными…

Вульф оборвал его предостерегающим жестом.

— У меня нет ни малейшего предубеждения против вас, — он обвел все трио взглядом, — и вашей организации. То, что кому-то кажется эксцентричным, другими воспринимается как вполне нормальное и здравое поведение.

Пембертон заулыбался.

— Спасибо, мистер Вульф. Так вот, как я уже сказал по телефону мистеру Гудвину, наши ряды насчитывают более тысячи членов, примерно половина которых проживает в Нью-Йорке, хотя крупные отделения созданы также в Торонто, Чикаго, Лос-Анджелесе и даже Лондоне. Мы очень любили книги Дариуса Сойера и были счастливы, когда его дело продолжил Чарльз Чайлдресс.

— Насколько единодушно вы воспринимали качество произведений мистера Чайлдресса? — спросил Вульф.

— О, мы их обожали, — ответила Вильма Рейс, оживленно жестикулируя. — Большинство из нас считало, что он целиком воспроизводил стиль мистера Сойера. Верно? — обратилась она к обоим мужчинам.

— Кое в чем книги Чайлдресса нравились мне даже больше, — заявил Дэн Мак-Клеллан. — К тому же они были более современными, что немаловажно.

Вульф снова поднял руку.

— Вы сказали по телефону, — промолвил он, глядя в упор на Пембертона, — что хотели кое-что со мной обсудить. Что именно?

— Да, конечно, — закивал долговязый президент, выпрямляясь. — Если не ошибаюсь, то прошло пять дней — Вильма меня поправит, с тех пор как Хорэс Винсон сказал нам о том, что вы занялись расследованием гибели мистера Чайлдресса. — Вильма энергично закивала. — Я позвонил мистеру Винсону, который несколько лет назад присутствовал на одном из заседаний нашего клуба, и поинтересовался, не располагает ли он какими-либо сведениями о случившемся, которые не попали в печать. И вот тогда он и сказал, что убеждён, что Чарльза Чайлдресса убили, хотя никакими доказательствами не располагает. Он добавил также, что обратился за помощью к вам. — Пембертон перевел дух и продолжил: — Это, понятно, задело нас за живое и вот за три дня, обзвонив членов нашего клуба, мы собрали двенадцать тысяч триста долларов. — В голосе президента КСПОБ прозвучала плохо скрываемая гордость.

— С какой целью? — осведомился Вульф.

Пембертон хлопнул себя по темени.

— Ах, извините, я не с того конца начал! — извиняющимся тоном пояснил он. — Эти деньги мы собрали, чтобы внести посильный вклад в проводимое вами расследование. Вот заверенный чек на всю сумму.

Он протянул Вульфу конверт.

— Я восхищён вашим предложением, сэр, но вынужден от него отказаться, — произнес Вульф, безучастно взирая на конверт. — Я, как вам известно, предпочитаю сотрудничать лишь с одним клиентом, а он у меня уже есть.

Вильма Рейс сочла своим долгом вмешаться.

— Дело в том, — сказал она, — что почти все наши члены, узнав о том, что вы взялись за это дело, восприняли это настолько близко к сердцу, что сами начали посылать нам деньги. Для всех нас — это просто святое!

Я попытался припомнить, видел ли за последнее время более искренне лицо, но решил, что — нет.

— Поразительно, — пробормотал Вульф. — И что, все они успели перевести деньги в Нью-Йорк за столь короткое время?

— Нет, — ответил Мак-Клеллан. — Пока мы получили лишь несколько чеков — главным образом, из Нью-Йорка, Филадельфии, Бостона и Принстона, — но многие устно подтвердили, что высылают деньги, а для нас слово члена клуба — то же самое, что наличные. Мы подсчитали все вместе, а недостающую сумму Клод внес сам, из своего кармана.

— Мы знаем цену нашим людям, — кивнул Пембертон. — Они пришлют все, до последнего цента.

— Мисс Рейс, — сказал Вульф, — джентльмены, я очень признателен за ваше доверие, однако ещё раз подчеркиваю, что могу сотрудничать лишь с одним клиентом. Да, цель вашей организации и мистера Винсона совпадает: все вы хотите узнать, кто убил мистера Чайлдресса. Если мне удастся изобличить убийцу, то ваша цель будет достигнута без всяких затрат с вашей стороны.

— Вы правы, — согласилась Вильма Рейс, — однако мы — члены КСПОБ хотим сами принять участие в этом деле. Если Чарльза Чайлдресса убили, а вам удастся найти его убийцу — в чём мы не сомневаемся, — для всех нас жизненно важно не просто внести посильную лепту, но почувствовать свою сопричастность — понимаете? Назовите это гордостью, солидарностью — не важно. Главное — это наше желание.

— И ещё, — добавил Мак-Клеллан. — Может и не стоило это говорить, но я все же скажу. — Он расправил плечи и поджал губы. — Все мы читали, как вы собираете здесь у себя всех подозреваемых, когда намереваетесь назвать убийцу, и надеялись…

— Дэн! Это уже слишком! — воскликнул Пембертон.

— На что вы надеялись, мистер Мак-Клеллан? — требовательно спросил Вульф. Самому ему ничего не стоит перебить кого угодно, а вот другим он это не дозволяет.

Я поневоле посочувствовал парню, который испуганно втянул голову в плечи, оказавшись между двух огней. Он затравленно посмотрел на своего президента, затем перевел взгляд на Вульфа и наконец, судорожно сглотнув, решился.

— Мы надеялись, что вы пригласите одного из нас сюда, в эту комнату, когда… ну, в общем, когда назовете имя убийцы! — выпалил он.

Вульф хмуро воззрился на него.

— Сэр, это мой рабочий кабинет, а не театр. Более того, он не превращается в театр даже в тех случаях, о которых вы упоминаете. Поэтому ваше предложение, мягко говоря, непрактично, а по большому счёту просто нелепо.

— Мистер Вульф, — вмешался обескураженный Пембертон, — позвольте мне пояснить вам, что имел в виду Дэн. Главная наша цель состоит, конечно, не в том, чтобы один из нас присутствовал при развязке, хотя, признаться честно, мы обсуждали такую возможность, а в том, чтобы, как сказала Вильма, хоть таким образом поучаствовать в расследовании, показав вам всю глубину нашей поддержки ваших усилий.

— Я признателен за вашу поддержку, — сухо сказал Вульф, — хотя не вижу никакого смысла в материальном стимуле. Тем не менее вы и в самом деле можете помочь мне, ответив на несколько вопросов.

— Спрашивайте о чём угодно, — расцвел Пембертон, растопырив длинные ручищи.

Вульф осушил стакан и снова наполнил его из второй бутылочки. Полюбовавшись на пену, он спросил:

— Знаете ли вы, чтобы у кого-либо из членов вашей организации были причины желать смерти мистера Чайлдресса?

Поклонники Барнстейбла переглянулись и дружно замотали головами.

— Даже не могу такого представить, — ответил Пембертон. — Мистер Чайлдресс пользовался огромным уважением в наших рядах. Он дважды выступал перед нами, больше часа отвечая на вопросы.

Вульф нахмурился.

— А не говорил ли мистер Чайлдресс о том, что получал угрозы от недовольных читателей?

— Не припомню такого, — сказала Вильма. — А ты, Клод? Дэн?

Мак-Клеллан покачал головой из стороны в сторону, а Пембертон откинулся на спинку кресла, призадумавшись. В следующую минуту он заговорил:

— Вообще-то он упоминал пару записок от читателей, которые обнаружили в его книгах мелкие неточности. Мне показалось, что он был несколько раздосадован из-за них, но мы не стали останавливаться на этих эпизодах.

— Вы сказали, что мистер Чайлдресс отвечал на вопросы больше часа, произнес Вульф. — А о чём его расспрашивали?

— О, обычное дело, — отмахнулся Пембертон. — Вроде «Как вы придумываете сюжеты?», «Насколько трудно вам было воспроизвести сойеровские персонажи?» или «Как и когда вы пишете?»

— Не показались ли вам необычными какие-либо из его ответов?

— Пожалуй, нет, — произнес Пембертон, чуть подумав, а его коллеги дружно закивали. Я уже чувствовал, что Вульф теряет к посетителям интерес, и думал только, каким образом он от них избавится. Ждать пришлось недолго.

Вульф выпрямился и поочерёдно кивнул каждому из троицы.

— Прошу вас меня извинить, — сказал он, — но меня ждут другие дела. Мистер Гудвин запишет, как с вами связаться, на тот случай, если мне понадобится узнать ещё что-нибудь. Всего доброго. — Обогнув стол, он резво устремился к дверям и вышел в прихожую.