Действие вместо реакции - Олег Юрьевич Цендровский

Подобная узость перспективы многое упрощает. Она делает человека беззаботным и открытым для опасных экспериментов, и она же наделяет первые два десятилетия жизни особыми очарованием и красотой.

Оборотной стороной неразумности является бесконтрольность движения по жизни, эмоциональная несдержанность и несомые ей американские горки из провалов в пучину страдания и, увы, куда более редких вознесений на облака счастья. Из-за узости восприятия мы допускаем много ошибок в управлении своей внутренней и внешней жизнью.

Понимание того, что ум молодого человека еще не имел достаточно времени, чтобы развиться, легло в основание законодательных систем по всему миру. Закон наделяет несовершеннолетних меньшим объемом прав, нежели совершеннолетних, и устанавливает для них значительно меньшую меру ответственности за те же самые преступные деяния.

Действительно, в этом возрасте еще рано предоставлять человеку полную свободу некоторых решений: слишком высока вероятность, что он плохо ей распорядится и причинит вред как своей жизни, так и миру вокруг.

Одновременно представляется справедливым, что прегрешения юности трактуются законом как более простительные. На раннем этапе жизни послушание закону, понимание сущности правил и вообще разумность в любых ее проявлениях даются тяжелее – по сугубо нейробиологическим причинам. Предъявляемые нами требования и наказание за их неисполнение должны эти обстоятельства учитывать.

Разум и чувства: взаимоотношения возницы и коней

Разум есть высший интегративный орган мышления и управления поведением, и в сколь-нибудь развитой форме он имеется лишь у человека – да и то с горем пополам. Он стягивает всю релевантную информацию к одной точке, что позволяет нам принимать наиболее надежные решения для навигации по жизни.

Можно потому сказать, что разумный отличается от неразумного так же, как человек от животного. Или же как взрослый отличается от ребенка. Разум дает цельность и возможность работы внутри этой цельности. Благодаря нему становится возможным произвести выбор между потребностями, желаниями и вариантами их реализации. Сами они просто не оснащены аппаратурой для сравнения, они лишь могут тянуть колесницу на себя.

Его наиболее заметные проявления – это способность откладывать или полностью останавливать удовлетворение определенных потребностей, простирать собственную волю над просторами прошлого и будущего, анализировать себя самого и целенаправленно меняться. И зверь, и ребенок в этом крайне неумелы.

Вид на мозг сбоку и снизу (закрашено примерное расположение вмПФК)

Одним словом, без разума человек не видит дальше собственного носа. Он становится все равно что слеп. Не стоит, однако, считать, что так называемые чувства и всю лимбическую систему было бы полезно выбросить за борт как досадную помеху. Идеал холодного интеллекта, эдакого лишенного эмоций робота, крайне нереалистичен и непродуктивен. Вспомним, что возница в колеснице Платона не тащит всю эту громаду сам и при всем желании был бы не в состоянии это сделать. Он только пытается ей управлять.

Аналогично разум не обеспечивает тягловой силы и собственноручно производит лишь малую толику совокупной информации в мозге. В основном он лишь собирает то, что производится в других его отделах, и правит вожжами. Это финальный командный пункт, куда стекаются ключевые донесения.

Если избавиться от резвых скакунов, наша колесница просто не поедет. Кроме того, мощные компьютеры лимбической системы перестанут снабжать разум теми самыми данными, на основе которых он и должен всем движением управлять. Организм тотчас же развалится на составляющие, потому что ни двигаться, ни выполнять другие жизненно важные функции он уже не сможет.

Сегодня мы знаем это и из экспериментов, которые позволяют увидеть, как будет вести себя человек, у которого лимбический компонент поведения заторможен.

Когда дело доходит до принятия поведенческих решений, в коре головного мозга у лимбической системы имеется свой уполномоченный представитель — вентромедиальная префронтальная кора (вмПФК)[26]. Она выступает от имени легионов платоновых коней и исполняет их народную волю. Будучи во многом прямым оппонентом дорсолатеральной, вмПФК расположена поблизости, но несколько ниже и поближе к центру.

Понять, что будет, если начать агрессивно подавлять лимбическую систему, можно с помощью метода ТМС или же наблюдая за пациентами с повреждениями вмПФК.

Сперва их решения могут показаться трезвым расчетом. Они перестают учитывать интересы и чувства других и начинают упорно преследовать собственную выгоду. Впрочем, тотчас оказывается, что именно игнорирование чужих интересов и чувств вредит их собственным интересам более всего, но они не способны этого понять.

Их расчетливость крайне узка, а рациональность неразумна и в конечном счете оказывается вредной[27]. Они не умеют сотрудничать, устанавливать социальную гармонию, проявлять милосердие и чуткость. Все это порождает конфликты с окружающим миром.

Так, к примеру, при решении моральных дилемм они предпочитают наказать человека, который случайно убил другого. Одновременно, они отпускают восвояси того, кто замыслил убить троих, но его попытка сорвалась. Их логика проста: в первом случае убийство было совершено, и оно должно быть наказано, а во втором ничего такого не произошло.

В духе той же специфической рациональности люди с нарушениями вмПФК стабильно выбирают убить одного родственника ради спасения пятерых незнакомцев[28]. Казалось бы, это вновь логично: математическое преимущество очевидно, потому что пять – больше, чем один, а совершение убийства хуже несовершения убийства. Но если окинуть эти дилеммы более цельным взглядом, становится понятно, что это маложизнеспособные стратегии для выживания в социуме и исполнения судейского долга. Это разумно лишь на первый взгляд.

Наконец, люди с подавленной лимбической системой теряют умение предсказывать поведение окружающих и моделировать то, что происходит в головах. Они в полной невинности допускают самые чудовищные бестактности и никогда не стесняются произносить то, что считают правдой, даже если от этого все проигрывают.

К примеру, вместо выражения соболезнований по поводу смерти супруги своего друга они могут сказать, что в конечном счете это только к лучшему, потому что теперь его финансовые дела пойдут в гору и он все равно найдет себе другую. И это не будет ни образчиком черного юмора, ни намеренной провокацией. Они просто не понимают, что здесь может огорчить и вызвать осложнения.

Исследования также показали, что, так как люди с повреждениями вмПФК не понимают чужих мотивов и эмоций, они не замечают, когда кто-то намеревается причинить им вред[29]. Это вновь ставит их выживание и их интересы под непосредственную угрозу.

Сам по себе их разум прекрасно работает и, подобно острому орлиному глазу, проницает мир перед собой, однако огромная часть этого мира погружена для него в непроглядную тьму. Мир без помощи лимбической системы крайне сузился. Разум не получает больше необходимую информацию от потребностей и чувств для проведения своих расчетов. Его алгоритмы