Добыча: Всемирная история борьбы за нефть, деньги и власть - Дэниел Ергин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Общая перспектива на будущее была мрачной. Согласно общему мнению о состоянии рынка, «мини-избыток» к весне 1981 г. должен был иссякнуть. Комитет ОПЕК по долгосрочной стратегии выступил с планом, предполагавшим 10–15 %-ное повышение цен на нефть, начиная с текущего уровня, что означало $60 за баррель по истечении пяти лет. Учитывая мрачность сложившейся ситуации, сомневаться в том, что так и произойдет, не стоило. Через пять дней после провала попытки освобождения заложников директор Центрального разведывательного управления, давая показания в одном из сенатских комитетов, сказал: «В политическом плане главное сейчас то, насколько ожесточенной станет борьба за поставки энергоносителей». «Нефть и упадок Запада» – так резюмировал общее мрачное настроение летом 1980 г. заголовок статьи в Foreign Affairs.
В июне 1980 г. страны ОПЕК снова собрались на совещание в Алжире. Саудовцы, при поддержке Кувейта, опять попытались положить конец беспорядку на нефтяном рынке и унифицировать цены – и опять безуспешно. Средняя цена на нефть теперь была $32 за баррель, почти в три раза выше, чем полтора года назад. Именно в это время, сидя в кофейне алжирской гостиницы, непонятый большинством делегатов и все еще размышлявший об «установленных свыше законах спроса и предложения», Ямани поделился со своим другом одолевавшими его мыслями. «Они слишком жадны, слишком жадны, – сказал он. – И они за это поплатятся».
Действительно, спрос, как и предупреждал Ямани, сократился, цены на нефтяном рынке снова начали понижаться, и, судя по тенденциям рынка лета 1980 г., алжирские прогнозы Ямани, похоже, могли скоро сбыться. Запасы были слишком велики, уже появились признаки экономического спада, в странах-потребителях цены на нефтепродукты и спрос на них падали, а излишки запасов все увеличивались. Компании предпочитали хранить нефть даже в супертанкерах, как бы дорого это ни обходилось, а не продавать ее с убытком на рынке. Теперь наступила очередь покупателей отказываться от контрактов, и спрос на нефть ОПЕК сокращался. Действительно, в середине сентября ряд стран ОПЕК, чтобы удержать цены, добровольно согласились сократить нефтедобычу на 10 %.
Тем временем приближалась 20-я годовщина создания ОПЕК. За два десятилетия из незаметной группы эта организация превратилась в колосса мировой экономики, и к саммиту ОПЕК в ноябре готовились грандиозные торжества. В преддверии праздников специальный комитет разрабатывал планы их проведения. Готовилось официальное издание книги по истории организации, а также снимался фильм. На великое торжество, которое должно было состояться в Багдаде, где в 1960 г. была создана ОПЕК, предполагалось пригласить полторы тысячи журналистов. Утром 22 сентября 1980 г. министры нефти, финансов и иностранных дел стран ОПЕК собрались в бывшей резиденции Габсбургов в Вене, чтобы продолжить планирование багдадского торжества. Но через несколько минут в зале вдруг возникло какое-то замешательство, и в обстановке почти полной растерянности конференция превратилась в закрытое совещание.
В Багдаде спланировали совершенно иное событие[561].
Вторая битва за кадисию: ирак против ирана
В тот день, когда министры готовились открыть заседание в Вене, военные самолеты Ирака без предупреждения стали наносить бомбовые удары по целям в Иране, а войска, широким фронтом вторгшиеся на его территорию, обстреливали из тяжелых орудий города и ключевые объекты. Внезапное начало войны снова потрясло регион Персидского залива и подвергло опасности всю систему поставок нефти, угрожая третьим по счету нефтяным кризисом.
Пограничные инциденты и стычки между Ираком и Ираном происходили задолго до 22 сентября, и уже с прошедшего апреля война представлялась все более вероятной. Вражда между Ираком и Ираном уходила корнями в глубокое прошлое, и теперешнюю войну можно было рассматривать как продолжение конфликтов, возникших почти пять тысячелетий назад, на заре исторически зарегистрированной древнейшей мировой цивилизации в «Благодатном полумесяце». Тогда между воинами Месопотамии, современного Ирака, и Элама, нынешнего Ирана, происходили кровавые сражения. В одной из поэм древности сохранилось описание страшной гибели гордого и славного города Ур, где крепостные стены были «высоки, как сияющие вершины гор», города, который был разграблен и разрушен воинами Элама четыре тысячи лет назад:
Не черепки, а мертвыеУсыпали подступы,Зиявшие ранами стены.Врата и дорогиЗавалены трупами.Где праздновали и веселились,Теперь лежали они, растерзанные,Плавясь в адском солнечном пекле.Через четыре тысячелетия картина оказалась примерно такой же, когда современные наследники Месопотамии и Элама безжалостно уничтожали друг друга на тех же болотах и в тех же выжженных солнцем раскаленных пустынях[562].
Начало войне положило соперничество: этническое и религиозное, политическое и экономическое, идеологическое и личное. Сыграли свою роль борьба за господство в регионе, слабая национальная сплоченность и чисто произвольный подход к созданию «государств» и определению их границ на карте прекратившей свое существование после Первой мировой войны Османской империи. Так что в центре конфликта определенно лежала и география.
Шах был в ссоре со светским режимом партии Баас Багдада со времени ее прихода к власти в 1968 г. Один из главных спорных вопросов касался Шатт-эль-Араб, извилистой дельты реки, образованной слиянием двух иракских рек, Тигра и Евфрата, и нескольких рек Ирана. По Шатт-эль-Араб на протяжении 120 миль проходила граница между двумя странами. Эта река имела исключительно большое значение для Ирана как главный, хотя не единственный, путь к Персидскому заливу – в Абадане, на речных наносах в низовье реки был построен его нефтеперерабатывающий комплекс. Но для Ирака Шатт-эль-Араб служила единственным выходом к морю. Протяженность береговой линии Ирака составляла всего около 28 миль, Ирану же принадлежали 1400 миль береговой полосы. Басра, главный порт Ирака, находился почти в 50 милях вверх по течению Шатт-эль-Араб, где из-за мелководья и скопления ила часто приходилось вести дноуглубительные работы. Таким образом, суверенитет над Шатт-эль-Араб приобретал конкретное и жизненно важное значение. Положение осложнял и тот факт, что значительная часть нефтяной инфраструктуры обеих стран – нефтепромыслы, насосные станции, перерабатывающие мощности, трубопроводы, погрузочные комплексы, нефтехранилища – была сконцентрирована вдоль Шатт-эль-Араб и так или иначе зависела от нее. В качестве альтернативы транспортировке нефти по реке шах предусмотрительно построил трубопроводы, а также морской терминал на острове Харк, куда могли подходить супертанкеры. Ирак же экспортировал значительную часть своей нефти по узкому рукаву Шатт-эль-Араб, хотя существовали трубопроводы через Сирию и Турцию.
Шах и воинствующие баасисты уладили претензии, заключив соглашение, оформленное в Алжире в 1975 г. и подписанное от имени Ирака Саддамом Хусейном. Для
