Биографический метод в социологии - Елена Рождественская

Однако заявка на исследование нарративной идентичности как эмпирического феномена обязывает отнестись к когерентности как не к априори данному, а достигаемому качеству либо самой личности рассказчика, либо характеристики текста. Очевидно, также необходима герменевтическая диспозиция исследователя, до известного момента уверенного в когерентности идентичности и биографии рассказчика. «Но всякое понимание вообще строится в горизонте обманутого ожидания, – утверждает М. Ямпольский. – Когда мы начинаем читать любой текст, мы понимаем его только потому, что проецируем на него какое-то ожидание смысла и несостоятельную традицию» [Ямпольский, 2007].

В заключение подчеркнем, что перспектива эмпирического исследования нарративной идентичности оформляется в виде «тройственного» междисциплинарного союза социологии, лингвистики и литературоведения, хотя такая перспектива и пугает некоторых теоретиков. Так, И. Ильин, суммируя итоги постмодернистской нарратологии – восприятие сознания как текста, структурированного по законам языка, и организация его как художественного повествования, – делает вывод, что «сама личность в результате своего художественного обоснования приобретает те же характеристики литературной условности, вымышленности и кажимости, что и любое произведение искусства, которое может быть связано с действительностью лишь весьма опосредованно и поэтому не может претендовать на реально-достоверное, верифицируемое изображение и воспроизведение любого феномена действительности, в данном случае действительности любого индивидуального сознания» [Ильин, 1998, с. 100–101]. Нам представляется, что скептицизм И. Ильина выращен на анализе теорий нарратологии в узком ее смысле, как порожденной литературной теорией структуралистского направления (личность как «самоповествование» у Б. Слугосского и Дж. Гинзбурга, «рассказовые структуры личности» у К. Мэррея, повествовательные модусы Н. Фрая). Более широкое толкование нарративности, распространяемое на социологические понятия действия, идентичности и повседневного знания, верифицируемое не через литературные источники, а через эмпирически доступные феномены биографического дискурса, открывает иной когнитивный стиль исследования – деперфоматизацию биографии, т. е. деконструкцию обжитой нарративной формы биографического перформанса.

Глава 3

Концепции нарративного интервью у Ф. Шютце, Г. Розенталь

Методологические размышления в рамках качественного исследования концентрируются в отношении эмпирического анализа социальных феноменов чаще всего на двух макровопросах:

Как индивидам удается в процессе коммуникативного взаимодействия с их окружением прийти к определенному представлению об окружающем мире и оценкам преднаходимых в этом мире феноменов?

Как индивиды структурируют свое социальное поведение в условиях соответствующего контекста действий и специфических ситуативных условий?

Оба вопроса взаимосвязаны, поскольку взгляд встроен в способ действия, и, наоборот, опыты, приобретенные в действии, способствуют накоплению знания и тем самым пониманию социального порядка. Связующей нитью между восприятием и действием является интерпретация, которая интегрирует опыты, полученные в социальном мире, в типизированные образцы, представления. Эти опыты стимулируют способность к действиям, которые делают доступным и новые опыты. В социальном анализе слитность осмысленного действия разбивается на два этапа исследования. Первый этап – анализ специфического способа присвоения знания в социальном мире и тех критериев, на основе которых индивиды выстраивают интерпретации происходящего. Эта попытка понять, как функционирует повседневное понимание в виде представлений о социальном мире, ведет ко второму этапу – к размышлениям, как социальные акторы на этой когнитивной основе выстраивают свои действия и какие следствия результируют из этой связи. Поэтому системная динамика жизненного мира всегда означает интерактивное взаимодействие, в котором внешний мир последствий действий связан с внутренними мирами представлений, причем независимо от интенции участвующих персонажей.

Чтобы понять биографию как социальную систему, необходимы исследовательские стратегии, которые позволят обнаружить невидимую динамику влияющих социальных структур и процессов. Существенная часть содержательных концепций об устройстве общества в рамках качественного подхода ориентируется на Дж. Мида, рассматривавшего действия индивида в социальном контексте. Все реальные действия, а также все высказывания в интервью испытывают влияние структур и процессов жизненного мира, окружающего индивида. В этом смысле действующие индивиды никогда полностью не автономны, зависимы от жизненных обстоятельств, от ситуации их действия в социальном и ситуативном контекстах. В основе эмпирического анализа лежит именно это взаимодействие между индивидами и их социальным окружением. Это взаимодействие осуществляется через коммуникацию, что выводит коммуникативные процессы в ранг центральной предпосылки для генезиса стабилизации и изменения социального порядка. Поэтому для реконструкции этого порядка постоянно воспроизводимых правил действия следует прежде всего исследовать коммуникацию, в процессе которой индивиды транслируют, проговаривают проживаемую повседневность, связывая индивидуальную и социальную перспективы. Интерпретативный подход опирается здесь на социальный конструктивизм, на общее понимание социальной действительности как социального конструкта. Этот эпистемологический базис структурирует качественные исследовательские стратегии, которые основываются на следующих допущениях:

внешняя реальность принципиально недоступна человеческому сознанию, открываясь лишь частично и искаженно. Поэтому познание в исследовательском процессе строит суждения о реальности посредством ее реконструкций;

конструирование действительности – активный и системный процесс. Генерируемые в повседневности представления о социальном мире постоянно меняются вслед за осществляемыми опытами, поэтому задача исследования – сфокусироваться на условиях возникновения и изменения представлений о действительности;

социальные феномены наделяются смыслом в контекстуальном процессе социального конструирования. Решающим моментом здесь является социальная динамика регулирования активного действия, событий, которые также влияют на процессы регулирования (нормы, роли, ожидания, взгляды и способы действия);

из вышеназванных допущений следует невозможность производства объективной и всеобщей истины, поэтому интерпретативный подход нацелен на доступное – на поиск и производство возможно более надежного и полезного способа понимания. Для этого необходимы стратегии организации исследования как методически систематизированного и контролируемого процесса измерения качественных данных.

Важнейшими компонентами качественного анализа социальных систем являются коммуникация, смысл, структурирование. Коммуникация как фундамент социальных систем выступает, по Н. Луману, как «синтез между тремя фазами – отбора информации, отбора сообщений этой информации и избирательного понимания или недопонимания этих сообщения и информации» [Luhman, 1988, S. 11]. В интервью как методе есть возможность тематизировать процессы селекции описанных действий и событий в анализируемых системах и тем самым обнаруживать косвенные ссылки на системную динамику.

Смысл возникает в коммуникации при упорядочивании своих и чужих сообщений для достижения понимания – как совокупность контекстуально выстроенных взаимосвязей, как упорядоченная система значений. Смысл можно также определить как переживание заложенных в опыте возможностей. Следуя Г. Блумеру, можно утверждать, что генезис смысла в качественно ориентированном социальном исследовании возникает в результате интерпретативного процесса социальной интеракции. Здесь нам важно различать субъективный смысл (как смысл, сознательно придаваемый индивидом объекту или процессу), объективный смысл (как лежащий в основе всех событий и как гипотетическая конструкция представляемого мира, но не осознаваемый индивидом) и практический смысл (интегрирует смыслопроизводство в жизненный процесс). Для интерпретативного анализа важны все три уровня смысла: субъективный, чтобы получить доступ к типичным способам действий акторов в их контексте, объективный, чтобы вычленить правила действия, практический, чтобы понять развитие сложных динамик в социальной системе.

Многоуровневость, или многослойность, социальных систем, к которым принадлежит и жизненный мир индивида, оформляемый в биографию, связана со структурированием. Как оно соотносится со смыслопроизводством? Функция любого смысла заключается в ориентации в социальном пространстве и в редукции его сложности, что позволяет как акторам, так и социальным системам преодолевать ограничения и противоречия в интерпретации окружающего мира. Но смысл как достижение индивидуального сознания остается нерелевантным для социальных систем до тех пор, пока он не будет привнесен коммуникативно в социальные системы. Процесс смыслопорождающей редукции сложности окружающего мира можно представить как структурирование, на понимание которого нацелен интерпретативный анализ. Проблемы интерпретации структурирования заключаются в следующем: