Человек, который изобрел джинсы. Биография Ливая Страусса - Марк Григорьевич Блау
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Впрочем, «белый труд» на швейной фабрике Л. Страусса был достаточно дешев, потому что был преимущественно женским. По тем временам тот факт, что женщинам платили меньше, чем мужчинам, возмущения не вызывал. Работницы на фабрике Страусса получали три доллара в день. Шестьдесят женщин сидели рядами вдоль длинных столов. Работа была организована по принципу конвейера. Перед каждой работницей стояла швейная машинка. Каждая выполняла свою часть общей работы, после чего передавала изделие соседке. А в конце стола готовая продукция упаковывалась и отправлялась на склад.
Брюки и куртки от Ливая Страусса сначала продавали главным образом в Калифорнии. Но со временем представительства компании появились во всех западных штатах Америки, в Мексике, а также, переплыв океан, на Гавайских островах, в Таити и в Новой Зеландии.
2 января 1874 года скончался Дэвид Стерн. Ему был только 51 год. Он оставил после себя восемь сыновей и дочерей. Для Ливая Страусса Дэвид Стерн был и родственником, и многолетним другом, и компаньоном. В течение 21 года Страусс и Стерн работали плечом к плечу, поднимая и развивая компанию. Фирма была их общим детищем.
Дэвид Стерн был также и видным представителем еврейской общины Сан-Франциско, одним из пионеров деловой активности в Калифорнии. Его похоронную процессию сопровождали на кладбище многочисленные друзья и коллеги.
После положенного недельного траура, который он провел вместе с семьей покойного, Ливай Страусс вышел на работу. Управление компанией теперь целиком лежало на его плечах.
Смерть компаньона напомнила Страуссу: следовало уже подумать и о том, в чьи руки передать дело своей жизни. Место Дэвида Стерна должен был занять его старший сын, Джейкоб, который родился в 1851 году уже в Калифорнии. Пока был жив отец, Джейкоб работал клерком на складе компании. Ливай Страусс перевел племянника в центральный офис, где начал обучать совсем не простому искусству менеджера. Прочие сыновья Д. Стерна, Зигмунд, Луис и Авраам, были еще слишком молоды. Хотя никто не сомневался (в первую очередь, сам Ливай Страусс), что им предстоит стать наследниками и продолжателями дела отца и дяди. Компания сложилась, как семейное предприятие, и по известному присловью, все должно было оставаться в семье.
Партнером Ливая Страусса и Дэвида Стерна был также Уильям Салейн, женатый на второй сестре Ливая, Мэри. Салейны сначала жили в Нью-Йорке, а затем перехали в Сан-Франциско. У них было трое детей, Мозес, Генри и Роза. Мэри умерла в 1873 году, а в 1875 году Уильям Салейн и Фанни Стерн поженились.
Прежний дом на Пауэлл-стрит оказался тесным для образовавшегося клана. Ливай Страусс, Солейны и Стерны перебрались в новый, более просторный, дом на Ливенуорт-стрит. Вход в него был украшен колоннадой. В доме был большой центральный зал и богато убранная гостиная. Паркетные полы покрывали ковры, а на стенах висели картины. На втором этаже размещались спальные комнаты.
Впрочем, переезд в новые роскошные аппартаменты не изменил привычный распорядок жизни Ливая Страусса. Разве что изменился путь, по которому он теперь шел на работу. Ливай Страусс не изменил своей привычке ходить пешком. Утренние прогулки он считал полезными для здоровья. А о здоровье уже следовало думать всерьез.
Дорога на работу занимала почти час. Ливай выходил из дома в 9 часов утра и приветствовал соседей, таких же, как и он преуспевающих бизнесменов. Соседи были его ровесники, как правило, евреи немецкого происхождения. В этом районе все друг друга знали, ходили друг к другу в гости, дети женились друг на друге.
По пути Страусс вежливо раскланивался со встречными мужчинами, обмениваясь с ними несколькими словами о погоде и о том, как идут дела. На подходе к офису компании на Бэттери-стрит, происходил обмен приветствиями с владельцами соседних фирм. Ровно в 10 часов утра босс входил в здание компании, здоровался со служащими и поднимался к себе в кабинет. Впрочем, в компании хозяина было принято называть не «босс» и не «мистер Страусс», а просто по имени, «Ливай». Для молодых работников у Ливая Страусса всегда находилась улыбка и ободряющие слова. Старательного молодого человека он неизменно брал на заметку и лично заботился о его продвижении.
Доброжелательность и внимание не оставляли Ливая Страусса и при посещении новой швейной фабрики. Фабрика находилась в нескольких кварталах от конторы. Здесь была вотчина Джэйкоба Дэвиса, который стремился добиться наивысшей производительности труда. Хозяин фирмы часто наведывался в цеха. Рабочие знали босса в лицо, и приветствовали Ливая, когда он проходил мимо них в сопровождении Джэйкоба Дэвиса.
День хозяина фирмы начинался с анализа вчерашних продаж. Затем — рутинные встречи с работниками и с оптовыми покупателями. После обеда Л. Страусс обычно проводил встречи с акционерами и управляющим персоналом компании. К вечеру он возвращался в контору, где вместе со своим другом, главным бухгалтером Филиппом Фишером, разбирал счета и писал деловые письма.
Рабочий день заканчивался поздно. Вернее, заканчивался рабочий день в конторе. Не менее важные встречи продолжались в неформальной обстановке. Чаще всего они происходили в ресторане отеля «Saint Francis». На эти встречи нередко приглашались племянники, Натан Страусс, сын проживавшего в Нью-Йорке брата Луиса и Зигмунд Стерн, сын сестры Фани. Ливай Страусс ненавязчиво вводил своих племянников и будущих наследников бизнеса в круг деловой элиты Сан-Франциско.
Да, Ливай Страусс был одним из самых известных жителей Сан-Франциско. И одним из самых богатых. 24 июля 1877 года его имя появилось в недлинном списке жителей города, чье состояние превысило 4 миллиона долларов. Известен он был не только богатством, но также честностью и незапятнанной репутацией. Ливай Страусс был и среди главных городских меценатов.
В начале 1880-х годов городу Сан-Франциско и штату Калифорния было едва за тридцать. Замечательный возраст, когда в настоящем все возможно, а будущее видится светлым и прекрасным.
Сан-Франциско стал в высшей степени импозантным городом. На месте палаток и бараков появились высокие красивые дома. Они поднимались от бухты вверх по склонам холма. По замощенным улицам ездили кареты и роскошные экипажи. Город пережил два больших землетрясения и множество пожаров, но нынче, казалось, все беды в прошлом.
Сан-Франциско был открыт всему миру. Тихий океан — ворота на Дальний Восток, в Австралию и Новую Зеландию. Железная дорога, уверенно пересекавшая Скалистые горы и прерии, уже связывала город с Восточным побережьем. «Золотая лихорадка» ушла в прошлое, но добытое нелегким трудом золото способствовало украшению города и расцвету сельского хозяйства Калифорнии. Город и штат уверенно смотрели в будущее.
Ливай Страусс
