И пожнут бурю - Дмитрий Кольцов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Почему же он тогда никого об этом не предупредил? – задался вопросом Юби, посмотрев на Катрин с удивлением.
– Ты лучше не делаешь, совсем, – нервно произнесла Катрин, глядя на Юби.
– Я пойду еще раз его поищу, – сказал Мартин и направился к выходу.
Его остановила Катрин, перегородив проход.
– Ты точно уверен, что хочешь в столь позднее время отправиться на поиски Иштвана? – спросила она его. – Если тебя заметят надзиратели у «кварталов» или, не допусти Господь, у ворот или ограждений, – они разбираться не будут, сразу кинут в тюремную повозку.
– Я уверен, Катрин, – спокойно ответил Мартин. – Можете не беспокоиться за меня. Отправляйтесь отдыхать.
Когда Катрин пропустила Мартина, тот быстрым шагом направился к Большому шапито, надеясь обнаружить Иштвана там. Как можно было предположить сразу, Большое шапито оказалось пустым, а надзиратели, дежурившие внутри, едва не заметили Мартина, так что ему пришлось скорее уйти. Следующим местом стал шатер-столовая, в котором, однако, Иштвана тоже не оказалось. Обойдя еще несколько известных мест в цирке, Мартин отчаялся и подумал было совершить проступок и пробраться в «кварталы», но вдруг, медленно проходя между шатром костюмеров и малым складом, он увидел невдалеке чью-то мужскую фигуру, от которой исходил едва заметный сигарный дым. Обретя уверенность и надежду, Мартин, применяя все свои артистические способности, практически не издавая звуков побежал к мужчине, надеясь всем сердцем, чтобы им оказался Иштван.
Глава XX
Мужчина шел не навстречу Мартину, а от него, так что последнему пришлось еще немного пошуметь, дабы привлечь его внимание и к тому же не напугать.
– Постойте, сударь! – окликнул мужчину Мартин и, как только поравнялся с ним, положил руку ему на плечо, уповая на то, чтобы им оказался Иштван.
Однако разочарование, постигшее Мартина в следующие секунды, разрушило всякую надежду его на вероятность найти друга. Мужчиной оказался комиссар Обье. Он был несколько удивлен столь поздним появлением Мартина на улицах цирка, однако не выразил это совершенно никакими эмоциями, дабы себя не дискредитировать.
– Месье Бедивер, какая неожиданность, – произнес Обье, обернувшись. – Вы видно потеряли кого-то, раз в…э… (он залез в карман и достал золотые часы) почти одиннадцать часов пополудни! Нет, я, конечно, ничего против ваших поисков, собственно, не имею, однако, советую вам учесть маленькую особенность данного заведения, о которой вам, по сути, положено знать куда больше, нежели мне. Я имею в виду уважаемых вежливых людей, коих вы ласково величаете надзирателями. Мне они ничего не сделают, поскольку право ночных прогулок я выпросил у вашего директора, но у вас права такого явно не присутствует. Я же гуляю для того…
Мартин резко перебил комиссара:
– Месье комиссар! Мне нет дела до причин ваших ночных прогулок, потому что это ваше дело, и влезать в него я не вправе. Однако! Скажите, пожалуйста, не видели вы кого-нибудь на территории цирка в ближайшие пару часов?
– Месье, вы слишком широко думаете, – язвительно процедил Обье и спрятал часы. – За последние пару часов я видел почти сто человек. Можете сказать точнее – кто вам нужен? От меня скрывать смысла нет – узнаю, рано или поздно…Лучше рано…
Вздохнув, Мартин сказал:
– Я ищу Иштвана Золле, он…пропал несколько часов назад. Весь цирк обыскал, но не нашел. Думал, что вы – это он, однако, как оказалось, ошибся.
– Не кручиньтесь, месье Бедивер, – сказал Обье, подойдя поближе к Мартину. – Скажу честно, я видел месье Золле вечером.
Глаза Мартина вспыхнули от потрясения.
– Да? Где? Прошу! – лихорадочно просил он. – Прошу, комиссар! Я волнуюсь, ведь он мой друг!
– Не нервничайте же, успокойтесь, – Обье, казалось, сверкнул своими ястребиными глазами, стараясь погасить огонь в глазах Мартина. – Ваш дорогой друг, насколько я понял, через три часа после завершения ужина, я тогда как раз совершал первую вечернюю прогулку, спешно направлялся к комплексу врачебных шатров. Только я не разобрал, в лазарет ли он шел, или же именно в шатер доктора Скотта.
– Боже, какой ужасный поступок, Иштван! – еле сдерживая крик, промолвил Мартин. – Комиссар! Моей благодарности не будет ограничений, я вас уверяю! Пусть Господь вас хранит!
– Полно, месье Бедивер, полно, – отмежевался Обье. – Я лишь, как верный своему долгу офицер полиции, оказал помощь нуждающемуся гражданину.
Поклонившись, Мартин поспешил к шатру Скотта, но в последний миг комиссар добавил ему вслед:
– Передавайте большой привет своему батюшке!
Не останавливаясь, Мартин продолжил движение, пребывая, однако, в ощущении полнейшего изумления и непонимания. Вход в шатер охраняли все те же охранники, давно заснувшие и лежавшие друг на друге. Безо всяких проблем преодолев их, Мартин вошел в шатер отца. Долго искать не пришлось: из одной из операционных раздавались громкие и до боли знакомые голоса. Поначалу надзиратели, стоявшие прямо на проходе в нужную операционную, не заметили ловкого и быстрого Мартина, но, когда тот попытался пройти непосредственно мимо них, они, разумеется, сразу же его схватили и затащили внутрь, оказав, тем самым, тому фактически «медвежью услугу».
Данному происшествию оказался особенно удивлен даже не Скотт, хотя и он тоже весьма опешил, но Иштван, заговаривавший все это время доктора и отсрочивавший время наступления жуткой операции, удивился особенно сильно. Хотя, слово «удивился» здесь не слишком подойдет, потому что невозможно точно подобрать слово, чтобы описать ту степень потрясения, объединенного со страхом и растерянностью, что воцарились на сердце и, что намного важнее, в душе у Иштвана в тот момент, когда надзиратели втащили Мартина в операционную.
– Иштван, наконец-то я нашел тебя! – не сумел сдержаться Мартин. – Что с тобой? Почему ты привязан какими-то ремнями к креслу? – голос его стал дрожать, а глаза невольно наполнились слезами. – Отец, что ты с ним собираешься делать? Ответь мне!
– Мартин! – мгновенно прокричал Иштван, оборвав открывшего рот Германа, чем изрядно его задел. – Вот на кой черт ты сюда пришел! Как я был глуп! Господи, теперь он и тебя замучает!
– О чем ты говоришь? – с недоумением спросил Мартин. – Что отец надумал?
– Да какой он тебе отец! – не выдержав, снова крикнул Иштван. – Он самый настоящий дьявол!
Диалог Мартина с Иштваном сильно злил Германа, то и дело пытавшегося вставить слово. Но через пару реплик он прекратил попытки вмешаться, решив понаблюдать за их разговором.
– Он как-то унижал тебя? – Мартин все еще не мог понять, что происходит, он смотрел только на Иштвана и не успел заметить человеческие конечности на столах
