Добыча: Всемирная история борьбы за нефть, деньги и власть - Дэниел Ергин

тем или иным путем в советский лагерь, а это будет угрозой всему Ближнему Востоку, особенно Саудовской Аравии, Кувейту и Ираку и, следовательно, концессиям в этих странах. Могут возникнуть и чисто торговые проблемы: русские выбросят большое количество иранской нефти на мировой рынок по демпинговым ценам. Коммунистическая угроза в Иране служила оправданием участия компаний в экономике Ирана. Но было в этом и одно явное преимущество: американские компании смогли бы контролировать, хотя и не полностью, уровень добычи в Иране, который в любом случае должен быть увязан с уровнем добычи в Кувейте и Саудовской Аравии.

Герберт Гувер-младший прибыл в Лондон и сообщил сэру Уильяму Фрейзеру, что альтернативы нет и Англо-иранская нефтяная компания должна сделать первый шаг. «Тот, кто платит скрипачу, вправе звать гостей на бал», – сказал Гувер. Таким образом, в декабре 1953 г. Фрейзер созвал председателей крупных американских компаний в Лондон для переговоров о создании консорциума. Фрейзеру было крайне унизительно признать себя побежденным, рассылая такие приглашения. Но и американские компании вовсе не жаждали принять их. Вице-президент Jersey писал государственному секретарю Даллесу: «С чисто экономической точки зрения наша компания не особенно заинтересована во вхождении в такую группу, но мы хорошо понимаем, что здесь затронуты интересы национальной безопасности. Так что мы готовы предпринять все разумные действия»[420].

Но прежде чем Jersey и другие компании могли что-то сделать, нужно было преодолеть еще одно препятствие. Ситуация была чрезвычайно неловкой: правительство США опять возбудило дело о нарушении антитрестовского законодательства теми самыми нефтяными компаниями, которых само же и толкало к новому консорциуму в поддержку Ирана. Министерство юстиции снова вело дело против компаний за принадлежность к «международному нефтяному картелю» и участие в таких деловых отношениях, созданию которых в Иране сейчас способствовало правительство. Положение дел оставалось чрезвычайно запутанным и не внушало компаниям желания присоединиться к консорциуму.

Дело о нефтяном картеле

Два противоречащих друг другу направления политики в отношении к нефтяным компаниям постоянно сменяли друг друга в общественной жизни США. Периодически Вашингтон защищал компании, способствовал их расширению для достижения каких-то политических, экономических, стратегических целей или национального благосостояния. В другие времена эти же самые компании подвергались популистским обвинениям в жадности, монополизме и скрытности. Однако никогда ранее оба направления не сталкивались так резко, создавая тупиковую ситуацию, экономические и политические последствия которой могли быть весьма серьезными.

Министерство юстиции с большим подозрением относилось ко всякого рода объединениям среди нефтяных компаний. Юристы говорили, что система, возникшая под руководством Гарольда Икеса для обеспечения снабжения нефтью во время Второй мировой войны, – просто скрепленный официальной печатью довоенный картель. Они с отвращением смотрели на Aramco, еще одно крупное объединение конца 1940-х гг. Везде искали руку Рокфеллеров и игнорировали другие объяснения необходимости создания объединения, подобного Aramco: экономический и политический риск, очень большие капиталовложения, сооружение нефтепровода и создание системы переработки и транспортировки нефти – и некоторое поощрение со стороны правительства США. Но подозрения росли не только у юристов. В 1949 г. Федеральная торговая комиссия использовала свое право вызова в суд, чтобы завладеть документами компаний. Вскоре появился самый обширный и подробный анализ международных связей компаний. Он стал исторической вехой в этой области и по сей день остается пособием для изучающих отрасль.

Точка зрения авторов была ясна из заглавия – «Международный нефтяной картель». Один из ведущих специалистов по нефти в Государственном департаменте отозвался об этом исследовании как о «чрезвычайно тенденциозном и необъективном». Сложные явления в основном интерпретировались в соответствии с основным тезисом о том, что на мировом рынке правит нефтяной картель. Никакой другой отчет так не отражал пробела в понимании основ функционирования отрасли, ведь если в мире правит международный нефтяной картель, то нефтяным компаниям не надо подчиняться воле и требованиям правительств – ни антимонополистических правительств 1930-х гг., ни диктаторских режимов по всему миру, ни британского и французского правительств, ни правительств стран-производителей, которые всегда хотели большей прибыли и могли в любой момент аннулировать концессию.

Доклад Федеральной торговой комиссии ужаснул всех, кто был связан с международной политикой в Государственном департаменте, министерстве обороны и ЦРУ. Они считали его находкой для тех, кто пытался подорвать позиции Запада на Ближнем Востоке, да и во всем мире. По мнению Консультативного разведывательного комитета Белого дома, он «очень поможет советской пропаганде и будет способствовать достижению советских целей во всем мире». Более неподходящее время для такого доклада трудно было представить. США были заняты корейской войной и попытками разрешить иранский кризис, а те самые компании, которые явились объектом нападок Федеральной торговой комиссии, должны были обеспечить поставки нефтепродуктов для военных нужд и компенсировать перебои в снабжении, возникшие в результате остановки производства нефти в Иране.

Опасаясь неблагоприятных последствий, администрация Трумэна засекретила доклад. Но слух уже просочился, политическое давление, особенно в преддверии президентских выборов 1952 г., росло. В конце концов Трумэн разрешил сенатской подкомиссии опубликовать доклад, хотя и с некоторыми купюрами. Его воздействие было велико. Нашлись внимательные читатели от Эр-Рияда до Каракаса, и неудивительно, что он стал предметом обсуждения даже на «Радио Баку», вещающем на Ближний Восток.

Еще за несколько месяцев до опубликования доклад Федеральной торговой комиссии окончательно убедил высокопоставленных чиновников в министерстве юстиции выступить с иском против компаний, обвиняя их в нарушении антитрестовского закона и в осуществлении так называемого «заговора "как есть"». История «нефтяного картеля», написанная Министерством юстиции, изобиловала ошибками и странными инсинуациями. Например, говорилось, что спотовые цены были «самыми высокими за всю историю». Явно подразумевалось, что это было результатом махинаций «картеля» и не имело никакого отношения ни к прекращению иранской добычи и недопоставок нефти, ни к корейской войне, ни к экономическому буму. По версии министерства юстиции, не было никаких иностранных правительств, предъявляющих требования к нефтяным компаниям, не было даже Техасского железнодорожного комитета.

Для Государственного департамента доклад Федеральной торговой комиссии был и так уже достаточно несвоевременным, а длительный судебный процесс стал бы еще опаснее. Сам факт судебного разбирательства заклеймит компании как правонарушителей, и демарш министерства юстиции не только поможет всем другим правительствам, особенно ближневосточным, наброситься на нефтяные компании, но и санкционирует эти нападки. Такое судебное преследование сделает невозможным урегулирование иранского кризиса с помощью привлечения в Иран американских компаний. Тем не менее в июне 1952 г. президент Трумэн уполномочил Министерство юстиции начать расследование, назначить присяжных и подготовить повестки в суд.

Министерство юстиции хотело добраться и до иностранных компаний, таких как Shell, Англо-иранская нефтяная компания и CFP. Все они были членами Iraq Petroleum Company. Им тоже вручили повестки и велели представить документы. Правительство Великобритании негодовало, действия американского Министерства юстиции нарушали, как оно считало, суверенитет и навязывали недопустимые притязания на