И пожнут бурю - Дмитрий Кольцов

– Простите, месье, я всего лишь передал волю управляющего.

– Да черт бы побрал его, этого управляющего! – закричал Моррейн и вскочил из-за стола.

Не обращая внимания на посыльного, он поспешил в шатер Фельона. На часах показывало девять часов пополуночи, а значит, прямо сейчас должно было идти традиционное совещание. Традиционным оно называлось потому, что по понедельникам такие совещания начал проводить Мишель Буайяр с того самого года, как был назначен управляющим делами. Фельон, заступив на пост покойного старика, решил не отменять эту традицию. В его шатре собрались руководители всех «кварталов» и главные функционеры цирка, т.н. «лорды», как вы помните. Сидели они в кабинетной части шатра, на стульях по обе стороны от стола управляющего. Что они обсуждали – вроде бы нетрудно догадаться: планы на неделю, предполагаемые расходы и доходы, предполагаемое число посетителей и пр. В момент доклада Жоржа Франка по вопросу финансирования зверинца в шатер ворвался Моррейн. За ним забежали двое обычных охранников и один надзиратель, которым не удалось остановить Алекса. Двое надзирателей, дежуривших внутри помещения, насторожились и приняли позы, удобные для быстрой атаки. Франк от неожиданности небрежно упал на стул, едва не промахнувшись.

– Что все это значит, месье Моррейн? – возмутился Фельон.

– По какому праву меня перевели на работу на «Гору», месье? – прокричал Моррейн. – Чем я заслужил такую ссылку?

– Я посчитал это разумным, – резко ответил Фельон. – Есть какие-то возражения?

– Конечно есть! – взревел Алекс, топнув ногой. – У вас нет полномочий на это! Я – заместитель главного циркового врача! И я должен оставаться при нем!

– Я думаю иначе, – произнес Фельон и почесал бороду. – Как управляющий делами цирка, я волен принимать любые необходимые решения, если это находится в пределах моих полномочий. И поверь мне, такие полномочия у меня есть. Тебе будет намного полезнее работать на поезде, чем здесь.

– Да как вы смеете! Я донесу это до Хозяина, и тогда вам, месье, уж точно несдобровать!

Фельон разгневался и встал из-за стола.

– Ты мне дерзить вздумал? Кто ты такой, Моррейн? Ты как смеешь проявлять подобное непочтение! Если бы не твои медицинские способности, я тут же отрубил бы тебе твою гнилую башку! Увести его прочь отсюда!

Моррейна схватили надзиратели и потащили к выходу. Однако Алексу удалось обернуться и сказать:

– Всем известно, что вы совершенно никчемный и жалкий червяк, даже не человек! Бабский прислужник и содомит!

Послышались тихие усмешки со стороны сидящих.

– Увести сейчас же! И высечь десять раз! Живо! – бешеным голосом прокричал Фельон.

Моррейна увели, а Фельон устало сел в свое кресло. «Лорды» продолжали тихо посмеиваться, а один даже свистел со смеху. Фельону надоело это слушать, и он вновь закричал:

– Вы слишком дерзки, господа! Вы, видимо, забыли, кому служите. Так я напомню вам. Вы служите нашему многоуважаемому директору! И ваша обязанность, как самых главных цирковых функционеров, следовать его воле беспрекословно и бесконечно уважать его мнение, занижая при этом собственное. Насколько вы знаете, на должности управляющего делами и шпрехшталмейстера был назначен я. Как непосредственный представитель нашего директора и человек, занимающий высочайшие посты из доступных простому работнику цирка, только я уполномочен принимать решения касаемо деятельности всего цирка! Приказы вы получаете от меня! – он в манере Хозяина громко ударил кулаком по столу. – И если вы не начнете выказывать свое почтение и безмерное уважение ко мне и поим должностям – вас ждет суровое наказание, уж поверьте мне, господа! Мне хватит смелости, чтобы поочередно добиться казни каждого из вас без суда и расследования в городе, что вам положены по контракту. Лишь я решать ваши судьбы буду!

После этого смешки прекратились. Но «лорды» не почувствовали страха. Фельона никто почти не боялся. Вместо этого они ощутили истинное презрение к человеку, которому вынуждены были подчиняться. Человек, состоящий исключительно из недостатков и грехов, по их мнению, не должен стоять у руля такой громадной машины, как цирк «Парадиз». Но сейчас им ничего не оставалось, кроме как прикусить языки и покорно слушать управляющего. Вернее, дослушивать доклад Жоржа Франка, который, в общем, никого почти уже не интересовал. Фельон сидел за столом и трепал бороду, глаза его разбегались по сторонам, не находя одной точки для концентрации, а губы то оказывались зажаты между зубов, то снова выпускались из тисков. Он вновь надел новый костюм, на сей раз темно-фиолетовый, даже темнее цвета спелой сливы. В этом костюме отличительной чертой, помимо его цвета, был в последние годы необычный для континента крой сюртука – двубортный. На несколько лет мода на такие сюртуки исчезла, и вместо них распространились однобортные с жилетами. В этом костюме жилета не имелось, а часы хранились в кармане самого сюртука. Фельон также всячески старался показать окружающим свои новые запонки с аметистами. Он высовывал манжеты рубашки из-под рукавов сюртука, особенным образом ставил локти на стол, несколько раз даже упомянул эти самые запонки. Такое поведение Фельона сильно раздражало его подчиненных, и они молили Господа, чтобы оказаться уж лучше на совещании у Хозяина, нежели опять попасть в шатер к Фельону, пожранному гордыней.

Собственно, из всех «лордов» на совещании у Фельона не присутствовал только доктор Скотт, который находился как раз у Хозяина. Сам Пьер Сеньер завтракать не любил. Даже легкий континентальный завтрак он обычно замещал парой-тройкой чашек кофе без всяких дополнений вроде булочек. Сегодня он Скотта ждал только по одному вопросу, но доктор принес и вести, которых Хозяин слышать явно не хотел.

– Испытания над лекарством прошли успешно, мой господин, – сказал Герман, вручая Хозяину образец микстуры. – Теперь боли в желудке не должны вас беспокоить.

– Превосходно, – сказал Сеньер и поставил пузырек на угол стола. – У тебя все?

– К сожалению, нет, мой господин.

– Ну так говори.

– Сегодня пара моих санитаров ездили в город в местную аптеку за перетертыми травами для других лекарств, – начал Скотт. – Когда они вернулись, то доложили мне о крайне неприятном явлении, сопровождающем Невер последние несколько дней.

– Явлении? – усмехнулся Хозяин. – Что за явление такое неприятное?

– Из-за сильных дождей и последующего разлива реки та часть Луары, что протекает непосредственно на территории города, очень сильно загрязнилась. Когда очистные станции проверяли городские власти, то один из инспекторов выпил два стакана воды, чтобы убедиться в ее чистоте. Вода оказалась без грязи, однако на следующий день этот инспектор захворал и слег. Он заразился холерой, мой господин. Вчера поступили сведения о еще десяти заразившихся. К сожалению, на очистных станциях Невера появилась инфекция.