Князья тьмы. Пенталогия. (Звездный король - Машина смерти - Дворец любви - Лицо - Дневник мечтателя.) - Джек Вэнс

«Я выполнил все условия! — отрезал Наварт. — Неприглядная истина заключается просто-напросто в том, что нынешнее обличье Виоля Фалюша мне неизвестно. Я знал его, когда он был мальчишкой, Фогелем Фильшнером. Виоль Фалюш изменил лицо и ведет себя по-другому. Он может быть одним из трех или четырех человек. Единственный способ его найти заключался бы в том, чтобы поочередно срывать маски с гостей и отправлять в павильон тех, кого я не узнал — до тех пор, пока я не смогу указать вам на Фалюша».

«Значит, так мы и сделаем!»

Наварт упорствовал: «В таком случае меня лишат жизни — так или иначе. Я возражаю. Я сумасшедший поэт, а не баран, смирно бредущий на заклание!»

«Несущественно! Придется прибегнуть к предложенному вами методу. Будьте добры, попросите четырех упомянутых вами кандидатов собраться в павильоне».

«Нет, нет! — хрипел Наварт. — Это невозможно. Есть другой способ, он гораздо проще. Достаточно следить за девушкой. Фалюша притянет к ней, как магнитом, и тогда вы его опознаете».

«Полдюжины других гостей тоже начнут за ней волочиться».

«Тогда заявите свои притязания на нее. Только один из гостей осмелится с вами соперничать».

«Что, если никто не бросит мне вызов?»

Наварт развел руками: «Что вы потеряете?»

Оба повернули головы, глядя на Зан-Зу. «Действительно, что я потеряю? — откликнулся Герсен. — Что вас связывает с этой девушкой? Почему она у вас живет?»

«Она — дочь моего старого приятеля, — любезно, без запинки ответил Наварт. — Можно сказать, моя подопечная. Я сделал все возможное, чтобы вырастить ее и воспитать в лучших традициях».

«А теперь, воспитав ее в лучших традициях, вы предлагаете ее каждому встречному и поперечному?»

«Наш разговор становится утомительным, — заметил Наварт. — Смотрите! К ней подошел один из гостей».

Герсен развернулся в кресле. К Зан-Зу подошел кандидат № 2, явно обратившийся к ней с какими-то страстными излияниями. Зан-Зу вежливо слушала его. Так же, как в кафе «Небесная гармония», Герсен почувствовал прилив какой-то горячей волны. Похоти? Ревности? Защитного инстинкта? Какова бы ни была природа этого порыва, он заставил Герсена подняться на ноги и подойти к девушке и ее собеседнику.

«Как вам нравится банкет? — с наигранным благодушием поинтересовался Герсен у кандидата № 2. — Чудесный день — еще не холодно, ясное небо. Наварт великолепно умеет устраивать вечеринки — тем не менее, он никого никому не представил. Как вас зовут?»

«У Наварта, несомненно, были причины для такого упущения, — вежливо отозвался тот. — Лучше не снимать маски — ни в прямом, ни в переносном смысле».

«Разумная точка зрения», — согласился Герсен. Повернувшись к Зан-Зу, он спросил: «А ты как думаешь?»

«У меня нет имени — мне нечего скрывать».

Кандидат № 2 предложил: «Почему бы не поинтересоваться точкой зрения Наварта по этому вопросу?»

«Думаю, что это бесполезно. Наварт будет в замешательстве. Он допустил серьезный промах. По-видимому, он надеется способствовать близкому личному знакомству между безличными персонажами маскарада. Разве это возможно? Сомневаюсь. В любом случае, не в той степени интенсивной интимности, на которой, по-видимому, настаивает Наварт».

«Прекрасно, замечательно! — кандидат № 2 начинал раздражаться. — Будьте так добры, оставьте нас наедине. Вы прервали мою частную беседу с этой молодой особой».

«Прошу прощения за вмешательство. Но я и эта особа уже собирались заняться сбором цветов на лугу».

«Вы ошиблись! — настаивал кандидат № 2. — Когда все вокруг носят маски и нарядились арлекинами, очень легко обознаться».

«Даже если я обознался, это только к лучшему — предпочитаю собирать цветы в обществе именно этого обворожительного создания. Вам придется нас извинить».

Кандидат № 2 излучал дружелюбие: «В самом деле, любезнейший! Ваше притворство переходит все границы! Неужели вы не понимаете, насколько бесцеремонно вы нарушаете все правила приличия?»

«Не думаю, что нарушаю какие-либо правила. В таком собрании, где каждый ощущает пульс жизни обнаженными нервами, где среди нас бродит смерть, полезно проявлять уступчивость. Обратите внимание на женщину слева. Судя по всему, она разговорчива и готова обсудить любой интересующий вас вопрос. Почему бы вам не присоединиться к ней и не болтать столько, сколько вам заблагорассудится?»

«Да-да, и она восхищается именно вами, — сухо сказал кандидат № 2. — Чего вы ждете? Идите к ней!»

Герсен повернулся к Зан-Зу: «Похоже на то, что тебе придется выбирать. Болтовня или сбор цветов?»

Зан-Зу колебалась, переводя взгляд с одной маски на другую. Кандидат № 2 устремил на нее пылающий, страстный взор: «Да, выбирай — если здесь можно говорить о каком-либо выборе — между этим развязным нахалом и мной. Выбирай — но, смотри, не ошибись!»

Зан-Зу скромно повернулась к Герсену: «Пойдем собирать цветы».

Кандидат № 2 оцепенел; он бросил взгляд в сторону Наварта, словно собирался призвать поэта на помощь, но передумал и сразу ушел.

Зан-Зу спросила: «Вам действительно хочется собирать цветы?»

«Ты меня узнала?»

«Конечно».

«Нет, мне не хочется собирать цветы — если у тебя нет такого желания».

«О! А тогда чего вы от меня хотите?»

Герсену трудно было ответить на этот вопрос: «Я сам не знаю».

Зан-Зу взяла его под руку: «В таком случае пойдемте собирать цветы, и тем временем, может быть, вы поймете, чего хотите».

Герсен посмотрел вокруг. Кандидат № 2 наблюдал за ними издали. Кандидаты №№ 1 и 3, по-видимому, не обращали внимания ни на Герсена, ни на девушку. Зан-Зу продолжала держать Герсена под локоть; они направились в рощу. По пути Герсен обнял ее за талию; Зан-Зу вздохнула.

Кандидат № 2 резко повел плечами — и этим движением словно отбросил всякую сдержанность. Угрожающе мягкими, размашистыми шагами он пустился вдогонку за Герсеном и девушкой; в руке у него блеснуло небольшое оружие. Дальше — запечатлевшись в сознании Герсена, как в мгновенном снимке — стоял Наварт, глядя на всех троих со смешанным выражением стыда и злорадства.

Герсен поспешно столкнул девушку на землю и спрятался за стволом дерева. Подбежавший кандидат № 2 остановился, повернулся к Зан-Зу и, к величайшему изумлению Герсена, направил дуло лучемета на нее. Герсен выскочил из-за дерева и ударил негодяя по руке; луч энергии опалил почву под ногами, опавшие листья задымились. Два соперника стояли маска к маске, испепеляя друг друга глазами, полными ненависти... Раздался оглушительный свист. Из леса послышался тяжелый топот — к поляне бегом приближались не меньше дюжины жандармов, понукаемых лейтенантом в золотом шлеме и бешено жестикулирующим стариком в парчовом сером плаще.