Возвращение Мюнхгаузена. Воспоминания о будущем - Сигизмунд Доминикович Кржижановский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Антиципация – предугадывание событий.
Амстердамский Интернационал… – II Интернационал оформился в Амстердаме в 1904 г.
…о модной бостонской религии… – Имеется в виду «Христианская наука» – религиозное учение, возникшее в Бостоне в 70-х гг. XIX в.; получило распространение в странах с преобладающим протестантским населением.
Черчилль Уинстон Леонард, герцог Мальборо (1874–1965) – крупнейший английский политический деятель XX столетия, неоднократно возглавлявший правительство либо занимавший в нем ответственные посты.
Чаплин Чарльз Спенсер (1889–1977) – американский киноактер и кинорежиссер, «комик-звезда номер один» немого кино.
…SSSR – Sancta, Sancta, Sancta Russia… – Пародируются модные в ту пору размышления религиозно-православных философов об особом пути и священной миссии России, которой поэтому надо пройти через крестную муку большевизма. Эти мотивы можно обнаружить у Н. Бердяева, о. С. Булгакова и др.
Аускультируя буквы… – Аускультация – метод исследования внутренних органов выслушиванием звуковых явлений, возникающих при работе этих органов.
…людям моей профессии лучше подальше от камней. – Намек на «побивание камнями» первохристианских пророков-мучеников.
…помимо Горациевой максимы «ничему не удивляйся»… – Гораций, «Послания». Книга I. Послание 6 – «К Нумицию». Строки 1–2: «Nil admirari prope res est una, Numici, solaque, quae possit facere et servare beatum» («Ничему не удивляться, Нумиций, – вот почти единственное средство сделать себя счастливым и остаться таким»); в стихотворном переводе (Н. Гинцбурга): «Сделать, Нумиций, счастливым себя и таким оставаться Средство, пожалуй, одно только есть: Ничему не дивиться»; эта «Горациевая максима» («Nil admirari») неоднократно цитируется философами, поэтами, прозаиками – в частности, теми, чьи сочинения входили в самый узкий из «кругов чтения» Кржижановского; Ф. Ницше («Странник и его тень»; «Несвоевременные размышления: Рихард Вагнер в Байрейте»; «Воля к власти. Опыт переоценки всех ценностей»), Дж. Байроном («Дон-Жуан». Песни V и XIII), Э. А. По («Система доктора Смоля и профессора Перро», – где персонаж, подобно Мюнхгаузену, спорит с Горацием); а также П. А. Флоренским («У водоразделов мысли»), Майн-Ридом («Квартеронка») и др.
– Нулям, если они хотят что-нибудь значить… – Ср.: «Нули (000) стремятся всегда быть справа: иначе они ничего не значат» (Записные тетради).
…прежде это называли: «предустановленная гармония»… – Понятие предустановленной гармонии – одно из центральных в философской системе Г. Лейбница.
«Бархатная книга» – родословная книга российского дворянства.
…расстрелять… из пугачей. – Строка из «Первой записной тетради».
…«Кондитерские изделия» и «Гроба». – О реальности подобных сочетаний Кржижановский писал в очерке «Московские вывески» (1924), где сказано о возможных недоразумениях, одно из которых и происходит с героем повести.
…и если уж любить, то лучше не глядя на женщину. – Ср. новеллу «В зрачке» (1927), написанную одновременно с «Мюнхгаузеном».
…все вбитое молотом будет срезано серпом… луны… – Намек на изрядно нашумевший в 1920-х годах своей «эротичностью» (и даже вызвавший обвинения в «порнографии») роман С. Малашкина «Луна с правой стороны» (1926).
Тициановские Amor Profana и Amor celeste… (правильно по-латыни: Amor profanus, Amor caelestis). – Имеются в виду аллегорические фигуры, изображенные на картине Тициана «Amor Sacro e Profano» («Любовь Небесная и Земная»).
«Почин дороже денег»… – Ср.: «„Почин дороже денег“, – как сказала девушка, которая, отдав свою невинность, не получила условной платы» (Записные тетради).
Фрэнсис Бэкон определял эксперимент так… – Автор (персонаж) цитирует в своем переводе сочинение Бэкона «Новый органон (афоризмы об истолковании природы и царстве человека)», книга I, афоризм IV; в данном случае остроумно использована омонимия возникающего в русском переводе слова «тело».
«Мы лишь увеличиваем или уменьшаем расстояние между телами…» – Эту формулировку Кржижановский впоследствии цитирует неоднократно, объясняя суть творческого метода, который он именует экспериментальным реализмом.
…жилищные условия страны… не допускают дальнейшего уменьшения расстояний… – О «жилищных условиях страны» см. также новеллу «Квадратурин» и начало «Автобиографии трупа»; в литературе 1920–1930-х годов эта тема была более чем актуальной, достаточно вспомнить «Воронью слободку» из «Двенадцати стульев» или фразу Воланда из «Мастера и Маргариты» («…Обыкновенные… люди… квартирный вопрос только испортил их…»).
…началось с бревен, которые люди начали вынимать из глаз друг друга. – Ср.: «В своем глазу бревна не замечает, а в чужом видит соломинку. Изменились отношения. Начали таскать бревна из своих глаз. Так возникли лесозаготовки» (Записные тетради).
…посоветовал ему поставить гоголевского «Ревизора»… по-мюнхгаузеновски… – Пародирование постановок классики Мейерхольдом; ср: «Театр имени покойного Всеволода Мейерхольда, погибшего, как известно, в 1927 году 〈sic!〉 при постановке пушкинского „Бориса Годунова“, когда обрушилась трапеция с голыми боярами…» (М. Булгаков. «Роковые яйца»). Эта перекличка, разумеется, не случайна: и «мхатовец» Булгаков, и «таировец» Кржижановский весьма критически относились к мейерхольдовским опытам; не повторяя уже сказанного по сему поводу исследователями булгаковского творчества, упомяну лишь, что в 1924 г., когда Таиров осуществлял постановку «Грозы» – явно полемичную по отношению к «Лесу» в постановке Мейерхольда, только что взбаламутившей театральную Москву, – Кржижановский опубликовал в газете Камерного театра (7 дней МКТ. 1924. № 10–14) свои «Этюды об Островском», из которых видно, на чьей стороне он в этом споре. Тем интересней творческое противоречие: собственная драматургия Кржижановского некоторыми чертами оказывается близка именно театру Мейерхольда – об этом говорили члены Московской секции драматургов (А. Арго, В. Волькенштейн, М. Гальперин, М. Левидов и др.) на обсуждении 10 апреля 1934 г. его комедии «Поп и поручик»; они были убеждены, что только Мейерхольд способен вполне справиться со сценическим воплощением пьесы, диапазон которой – от лирики до эксцентрики и буффонады.
…были ангажированы из ближайших к Москве округов две дивизии… – Фантазия барона делает всего один шаг – от кино к театру: армейские части (бесплатные массовки) использовались кинорежиссерами при съемках батальных и прочих «многолюдных» сцен, о чем сотрудничавший в кино Кржижановский, конечно, знал; что до «военного переворота», то страх перед ним довольно долго владел большевистскими вождями, хорошо помнившими, что именно снятие с фронта и ввод в Петроград двух (!) дивизий (чтобы предотвратить обещанное большевиками «повторение» в конце августа июльских событий 1917 г.) и «братание» солдат с воинственно настроенными рабочими сыграли решающую роль в успехе Октябрьского переворота.
…я старался не пропускать ни одной научной лекции. – Равно как и Кржижановский в первые свои «московские» годы.
Первая была посвящена вопросу о прарифме… – Автор посмеивается над своим добрым знакомым Г. Шенгели с его «Трактатом о русском стихе» – глобально затеянным исследованием истории русского стихосложения и обстоятельными докладами на эту тему на заседаниях возглавлявшейся им секции изящной словесности ГАХН (Академии художественных наук в Москве).
Маститый физиолог демонстрировал работы Института по нивелированию в области электрификации мышления… – Вариации на тему «модной» в середине 1920-х годов полемики между физиологией и психологией, когда некоторые открытия в каждой из этих наук пропагандировались как панацея от всех недугов (в том числе и «социальных»), а их практическое применение провозглашалось чуть ли не решающим для будущего человека и человечества – в сочетании с важнейшей, по Ленину, составляющей социализма: «электрификацией всей страны» (адептом и проектировщиком которой был, как известно, однофамилец писателя – Г. М. Кржижановский), понятой демонстративно-буквально: если «всей», то, значит, и населяющих ее людей.
«Снявши волосы, по голове не плачут» – еще один пословичный перевертень, напоминающий читателю, что Мюнхгаузен – все же иностранец.
Легенда… рассказывала об одном французе… – Здесь интересно отметить ассоциативное движение мысли барона (и автора): первомайский праздник видится ему в образе громадного красного петуха – одновременно это и фольклорно-русский символ пожара («мировой пожар революции»), а «галльский петух» – символ революционнейшей из европейских стран, обитатель которой и является персонажем следующей затем легенды.
…у Николы Малого на Петуховых Ногах. – Вся легенда построена на игре слов: на двойном переводе – с русского на французский и обратно – обиходного названия церкви Николая Чудотворца на Курьих Ножках (потому «в оригинале» она французом не опознается); церковь находилась неподалеку от дома, где жил Кржижановский, – на углу Большой Молчановки и Ржевского переулка (разобрана в 1930-х гг.).
Никола Мокрый. – Церковь находилась в Мокринском переулке (Зарядье), закрыта в 1920-х гг., разобрана в 1932 г.
Никола Красный Звон – храм XVIII в. в Ильинке (Юшков переулок).
Никола на Трех Горах (в Новом Ваганькове). – Церковь находилась
