Евреи-партизаны СССР во время Второй мировой войны - Джек Нусан Портер

Из-за снега мы должны были установить мину на путях перед самым приходом поезда. Рельсы охранялись немцами и крестьянами с рациями. Крестьяне к тому же разводили костры возле путей, чтобы согреться.

В первую ночь мы не смогли подойти достаточно близко к путям. На вторую ночь мы ждали, и когда услышали приближение поезда, я и один из братьев Цвейбель поставили мину. Поезд был слишком близко, и он, волнуясь из-за этого, подключил провод небрежно, мина взорвалась, и он погиб. Поезд остался стоять, и хотя я был потрясен, я встал и побежал обратно к группе. Пристыженные и опечаленные этим, мы вернулись на базу, и об этом несчастье нам пришлось доложить в главный штаб.

15 февраля 1959 года

Партизанский опыт

Из-за этого события штаб больше не хотел давать нам взрывчатки. Каждый кусок динамита был на вес золота.

Дела шли тяжело. Нам приходилось отправлять людей и оружие в Белоруссию в главный штаб, а дороги были опасны. Часто на это уходило от четырех до шести недель, потому что приходилось все нести на своих плечах.

Однажды мы с группой отправились обстрелять поезд, который вез людей на поле боя под Маневичами. Мы устроили засаду на охранников, которые следили за железнодорожным полотном. Большинство из них убежали, кроме одного, который казался мертвым. Я предложил выстрелить ему в голову, чтобы проверить, действительно ли он мертв. Услышав это, он вскочил и заявил, что он русский и наш друг. Мы все равно застрелили его.

С прибытием в наше подразделение украинцев и русских в нем появились различные новые должности. Были и такие русские, которым не нравилось, что ими командовал еврей, и однажды, возвращаясь с задания, они сказали Круку, что я пытался сорвать его. Крук снял меня с должности командира, и меня сменил его друг из Гривы.

Через несколько недель Крук получил приказ восстановить меня в должности, чтобы наше подразделение было полностью еврейским. Я все еще держал несколько неевреев, чтобы посылать их на те задания, куда евреям нельзя было ходить.

Моими помощниками были Иосиф Бланштейн, политрук Звода, Ицхак Куперберг и Зев (Вова) Верба в качестве представителя.

Мой первый оперативный район располагался между Выдертой и Камень-Каширском. Украинские полицаи и немцы ежедневно ездили туда и обратно. Я установил мины вдоль дороги и однажды подорвал машину с немецким генералом. Его адъютант и еще несколько человек были убиты, а сам он был ранен.

Затем я получил приказ отправиться в Камень-Каширский и разрушить виадук. Это было очень рискованно, и многие пытались отговорить меня, но я чувствовал, что как еврей я несу ответственность за своих братьев в отряде, и хотел пойти.

Приблизившись к деревне, где находился виадук, я послал ординарца, чтобы он сообщил мне, где расположена охрана, насколько она сильна и из кого состоит. На следующий день он вернулся и сказал, что держат охрану полицаи, а немцы осуществляют контроль. Здание охраняли два человека, и каждые два часа они менялись. Он сказал мне не продолжать, но я решил рискнуть. Поздно вечером моя группа вышла на главную дорогу, которая вела из Камень-Каширского в Ковель. До виадука оставалось около километра.

Я оставил там свою группу с взрывчаткой на случай, если им придется защищаться. С собой я взял Ицхака Куперберга и еще двоих, а также взрывчатку.

Мы подошли к входу на виадук и стали искать вход. Мы нашли его в ограде. Мы подошли к двери, но она была заперта, поэтому мы постучали в окно, представившись полицейскими, и попросили ключ у вахтера виадука. Он дал нам его, и мы, оказавшись внутри, заложили взрывчатку под механизмы. Мы быстро убежали, забрав с собой вахтера, и виадук взорвался. Немцы сразу же начали стрелять по нам, но мы благополучно убежали. Так был разрушен виадук между Ковелем и Камень-Каширским.

19 февраля 1959 года

* * *

Покончив с евреями, немцы стали убивать украинцев, имена которых им давали другие украинцы. Их клеймили как коммунистов, забирали из домов и убивали вместе с семьями. Мы, партизаны, делали то же самое с украинскими крестьянами, которые помогали немцам. Мы убили многих в селах Лишневка, Маневичи, Грива и Новая Руда.

Тем временем советская армия гнала немцев обратно, и наша задача по подрыву поездов стала еще важнее.

Со временем в нашу часть прибыл советский капитан Махмед. Он решил нашу проблему нехватки взрывчатки, показав нам, что в лесу есть много использованных взрывчатых веществ, которые можно использовать повторно. Нашему подразделению было поручено собрать их и, перезарядив, использовать снова. Этот процесс был очень рискованным, потому что многие бомбы были очень взрывоопасны, и такие люди, как Вольфич, Аврух и Сяма, были ранены, один из них тяжело.

После нескольких месяцев трудов в районе Камень-Каширского наша работа была закончена, и мы переехали в другое место между Брест-Литовском и Пинском. Здесь проходила основная связь с Белоруссией, и немцы перебрасывали туда людей и боеприпасы. Нам потребовалось две недели, чтобы добраться туда, и мы обнаружили на месте много сочувствующих и русских партизан. Однако спрятаться было трудно, так как лесов не было.

Немцы хорошо охраняли железнодорожные пути; тем не менее наши первые несколько операций прошли успешно. Мы взорвали около 15 поездов с тяжелым вооружением. В результате немцы перестали пользоваться этими путями по ночам и усиленно их охраняли. Мы продолжали подрывать пути, а они продолжали их чинить, и в конце концов их позиции ослабли.

Тем летом немцы начали отступать, и наши диверсионные атаки помогли русским. Мы, партизаны, ждали нашей окончательной победы, хотя ни у кого из нас не осталось семьи. Мы знали, что еврейская жизнь умерла, и понимали, что со свободой приходит боль. Однако мы сражались с гордостью и защищали свою честь, и мы никогда этого не забудем.

25 февраля 1959 года

* * *

В 1943 году мы увидели приближение свободы. Русские гнали немцев с оккупированных территорий. Из Москвы пришел приказ об упразднении отряда Крука и о нашем присоединении к отряду Макса, который действовал в Польше.

Крук был против этого и уговорил дядю Петю оставить ему один отряд. Он отобрал лучших людей, в том числе и меня, но я сбежал в отряд Макса. Макс заверил меня, что никогда не вернет меня Круку.

Через несколько дней отряд Макса получил приказ отправиться в Ровно, чтобы помочь освободить город. Когда Крук узнал об этом, он хотел,