Цветы в зеркале - Ли Жу-чжэнь

– Я приехала сюда из-за моря искать отца. В пути я вдруг встретила этих чудовищ, и теперь моя жизнь в опасности. Если мне удастся спастись, то я отдам себя служению небу…

Не успела она произнести эти слова, как в темнице вдруг появилась какая-то монахиня. Подойдя к Сяо-шань, она сказала:

– Не бойтесь, я пришла сюда, чтобы спасти вас.

Но о том, как монахиня спасла Сяо-шань, будет рассказано в следующей главе.

Глава 46

Усмиряет чудовищ святая,

милость свою проявив.

Побуждает сердечность подругу

отправиться в горы с Сяо-шань.

Итак, монахиня сказала: «Не бойтесь, я пришла сюда, чтобы спасти вас» – и осталась с пленницами. Когда вернулись люди с вином, монахиня заявила им:

– Эти-то все не пьют, а я выпить горазда. Давайте сюда вино!

– Мне казалось, что когда мы привели вас сюда, вас было пятеро, а вас, оказывается, шестеро, – сказал один из прислужников и поставил перед монахиней вино. Монахиня тут же все выпила и велела принести еще. Люди опять засуетились, снова принесли вина, но монахине все было мало.

– Ну и пьет же! – удивлялись слуги.

Когда весь запас вина был исчерпан, а монахиня продолжала требовать, чтобы несли ей еще и еще, люди побежали доложить хозяйке о необыкновенной пленнице. Та не могла этому поверить и вместе с тремя мужчинами явилась взглянуть сама. Монахиня встретила вошедших тем, что раскрыла рот и направила на них стремительный поток вина. Все вокруг наполнилось необычайным ароматом. И неудивительно: вино здесь изготовлялось из самых разнообразных фруктов и обычно одного его аромата было достаточно, чтобы опьянить душу и сердце всякого понимающего толк в вине и любителя выпить.

Обдав вошедших потоком вина, монахиня взмахнула рукой и разжала кулак – раздался оглушительный раскат грома. В блеске молнии показалось радужное облачко, а на нем было четыре плода: персик, слива, мандарин и финик.

– Что медлите, преступные твари! – прикрикнула тогда монахиня на вошедших. – Сейчас же примите свой подлинный облик!

Те бросились было бежать, но плоды с облачка вдруг стремительно полетели им прямо на головы и сбили их с ног. Все четверо упали на землю и тут же приняли свой первоначальный вид. Это оказались какие-то маленькие шарики, и издали трудно было понять, что это такое. Монахиня нагнулась и подобрала эти шарики. Тем временем все прислуживавшие в пещере тоже приняли свой первоначальный облик и разбежались. Оказалось, что все это были обитатели лесов и подводного царства.

Тогда пленники, которые за это время уже успели прийти в себя, собрались вокруг монахини и стали благодарить ее.

– Позвольте спросить вас, – обратилась к монахине Сяо-шань, – кто вы и что это были за оборотни?

– Я отшельница – покровительница всех плодов, и явилась я спасти вас, потому что связана с вами общей судьбой, – ответила монахиня. – А те четыре чудовища – вот они! – И монахиня показала всем шарики, которые она подобрала с земли. Это оказались косточки персика, сливы, финика и мандарина.

– Ведь таких косточек сколько угодно на свете, – обратился к монахине До Цзю гун, – каким же образом они смогли принять обличие человека? Или это особая порода этих плодов, что ли?

– Нет, это не какая-нибудь особая порода, – ответила монахиня, – но все эти плоды выросли еще во времена династии Чжоу, и ныне этим косточкам по тысяче с чем-то лет. Косточка сливы – это от той самой красной сливы, которую ела красавица Си Ши. Косточка персика – это от того персика, половину которого красавец Ми Цзы-ся [358] предложил своему властелину, повелителю княжества Вэй. Косточка мандарина – от того мандарина, которым владыка удела Чу угостил советника Янь-цзы [359], когда тот приехал в Чу. Косточка финика – это из сорта козьих фиников, тех самых, которые любил мудрец Цзэн Си [360]. Эти никому не нужные косточки, побывав во рту выдающихся людей того времени, восприняли ту или иную сущность внутреннего мира этих людей, и со временем эта сущность, сгустившись под воздействием лучей солнца и луны, обрела жизненную силу, форму, образ, и косточки эти превратились в живые существа, которых вы только что видели.

– Как же так! – воскликнул До Цзю гун. – В обличии женщины и того красивого юноши, вероятно, действительно было кое-что от Си Ши и Ми Цзы-ся. Но скажите, неужели же Цзэн Си и Янь-цзы были похожи на тех двух уродов?

– Си Ши и Ми Цзы-ся, которые лишь красотой своей пленяли государей, никак нельзя сравнивать с Цзэн Си или Янь-цзы, людьми положительными, мудрыми, чьи имена всегда будут жить в потомках, – ответила монахиня. – Разве может какая-нибудь нечисть принять их образ?

– А не знаете ли вы, как далеко отсюда до Малого Пэнлая? – перебила монахиню Сяо-шань.

– И далеко, словно на краю небес, и близко, как перед глазами. Не спрашивайте у меня, а обратитесь к сердцу своему.

С этими словами монахиня спрятала косточки и вышла из пещеры.

* * *

Линь Чжи-ян и До Цзю гун проверили, все ли люди налицо, после чего все направились к джонке.

– Вот уже который раз барышню Тан спасают необыкновенные существа. И все это благодаря ее дочерней почтительности и силе ее любви к родителю, – сказал До Цзю гун, обращаясь к Линь Чжи-яну, когда джонка снова двинулась в путь. – Если верить тому, что говорила устрица, почтенный Тан Ао, наверно, стал уже бессмертным.

– Ну, если он стал бессмертным, – ответил Линь Чжи-ян, – тогда нет ничего удивительного в том, что его дочь выручают святые. Как говорится, «чиновник выгораживает чиновника», так почему же «святым не выгораживать святых»? Я вот только чего не пойму: почему это они называли племянницу богиней Всех цветов, может быть, она действительно воплощение всех цветов.

Услышав это, Сяо-шань рассмеялась:

– Я понимаю, что в одном человеке мог бы воплотиться какой-нибудь один цветок, но чтобы все цветы воплотились во мне одной… Нет, этого не может быть, а если бы даже и могло быть, то я лично не хотела бы, чтобы эта счастливая доля выпала именно мне.

– Почему же тебе этого не хочется? Цветы – это такая прелесть… Красненькие, синенькие…

– Цветы это ничто! – перебила его Сяо-шань. – В них нет никаких врожденных качеств, чтобы стать бессмертными. Мне когда-то говорили, что лисам очень трудно стать бессмертными, что им нужно много совершенствовать себя, чтобы сначала принять человеческий образ, а потом уже стать земным божеством. Ведь это двойной труд. А для того чтобы цветку