Наследие Иверийской династии. Господин Демиург - Нина Малкина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Именно поэтому мы должны приложить все усилия, чтобы сдержать веллапольцев! – горячо заявил Биттернак, и коридор Претория подхватил его голос эхом, отчего консул вздрогнул и заговорил тише: – Ваша милость, вы выслушали мой план. Он имеет шансы на успех. Это ещё не конец. Мы выразим им огромную благодарность за сотрудничество все эти годы и дадим надежду на новый династический брак. На то, что королева готова признать заключённый союз недействительным и остаться верной соглашению Галиофа Иверийского…
– Генерал лин де Голли, сколько времени потребуется для ввода флота в Холодное море? – вставила я.
– Гхм, – нахмурился генерал. – Самое малое – месяц. Возможно, быстрее, корабли давно в боевой готовности. Нужно уточнить у адмирала Дельгара.
– Готовьте приказы. Вводите флотилию в залив.
– Это равносильно объявлению войны! – снова всполошился Биттернак. – Шанс на мирное урегулирование будет утерян. Позвольте мне отправиться туда и попробовать их убедить.
– Позволяю, – кивнула я. – Ваша идея прекрасна. Поезжайте сразу, как будете готовы. Обязательно выразите благодарность и предложите им столько торговых сделок, сколько потребует их алчная экономика. Пообещайте им мою кандидатуру в качестве невесты. Скажите, что я согласна на низкородного мужа из побочной княжеской ветви, если они вздумают этим меня унизить. Также перед поездкой загляните в ложу вестников и напишите письмо от лица новых короля и королевы Квертинда с предложением сотрудничества и мира. Это будет официальное обращение их величеств.
– Но король и королева отдыхают, – заспорил Биттернак. – Разве стоит их беспокоить?
– Они отдыхают, – подтвердила я. – А мы должны работать.
Колокола замолчали. В установившейся тишине стало слышно, как трещат свечи в ближайшем из канделябров.
– При всём уважении, госпожа Ностра, флот на морской границе и мобилизация…
– Неизбежны, – закончила я за Биттернака. – Как и война. Вы должны ввести веллапольцев в заблуждение, чтобы выиграть нам время для сбора сил. От ваших успехов зависит, насколько хорошую позицию Квертинд займёт перед началом боевых действий. Будьте убедительны, примените всё своё обаяние и профессионализм, консул. Заставьте их поверить, что вы на их стороне. Опишите бедственное положение армии Квертинда и нашу расслабленность, скормите им ложную информацию. А для весомости мы дадим вам несколько фальшивых ориентировок из ложи стязателей. Конечно, разбавив их настоящими.
– Преторий не выполнит ничего из обещанного мной, – наконец понял дипломатический консул и заметно погрустнел. – Если веллапольцы заподозрят обман, я окажусь под угрозой.
– Вам могут отрезать голову, – слегка насмешливо подтвердила я. – Впрочем, веллапольцы – не таххарийцы, и ваша участь может оказаться куда менее эффектной. Сумеете выиграть время и вернуться невредимым – я оставлю вас на должности и оправдаю перед королём. Вставать на сторону врага не рекомендую: лично вы от скорой войны ничего не выиграете, а положения в Веллапольском княжестве не займёте. После провала здесь, в Квертинде, даже Рутзский не имеет там силы и не сможет предоставить вам защиту. Вдобавок, стязатели из моей личной охраны найдут вас на любой земле, если вы снова вздумаете интриговать.
Консул угрюмо замолчал, оглянувшись на стязателей. Молчали и генерал с экзархом. Слышалось только тяжёлое дыхание да голоса проснувшегося города – глашатаи бодро славили вернувшуюся династию и воскресшую из небытия спасительницу. Никто не подхватывал их речей; за этими стенами не верили, что Иверийская королева выжила и существует на самом деле. Новости со свадьбы и неизбежные слухи ещё не успели достигнуть столицы. Именно поэтому мне нужно было скорее попасть в хранилище реликвий.
– Задача сложная, понимаю, – подбодрила я Биттернака, игнорируя городской шум. – Вам необходимо одновременно завоевать доверие веллапольцев и вернуть моё. Но вы справитесь, консул, – я коснулась его плеча. – Я вижу в вас потенциал.
Он не ответил. Глянул исподлобья, прекрасно понимая своё положение разменной фигуры. Квертинд рисковал, но мало: в случае неуспеха или предательства война просто начнётся так же быстро, как без попытки её отсрочить. Существенно рисковал только Биттернак. Жизнью. Что ж, это большая честь для истинного верноподданного.
– Генерал лин де Голли, займитесь усилением западных границ, – я торопливо зашагала вдоль мраморных статуй. Колокола запели снова, неся радостную весть. – Думаю, Его Величество будет со мной согласен. Задействуйте все резервы…
– Боюсь, это невозможно, – послышалось из темноты.
В анфиладе дверей показалась фигура в чёрном. От неожиданности, внезапного ночного испуга я…
…вижу Крона во всех зеркалах. Он серебром стекает из рам, ползёт по полу, собирается в человеческую фигуру. Опустевшие зеркала показывают меня – в дорожном плаще, бегущую к дому Ганса Рилекса, в новеньком зелёном жилете, режущую глотку стязателю, в роскошном платье за завтраком… Я затыкаю уши. Закрываю глаза. Это не помогает: мёртвый бог проник куда глубже — в мой разум, под веки. Крон молчит, но шевелит губами – он молится. За упокой моей души…
– Пошёл прочь! – ору я и кидаю кубок в зеркало – там Юна Горст нежится в роскошной ванной мелироанской академии. – Ты не убьёшь меня. Не дамся. У меня здесь слишком много дел. Прочь!
– Что здесь… Ох, – возникает в анфиладе некто. – Ваше Величество, вы не поранились?
– Прикажи принести вина и лауданума, – отдаю приказ.
– Вам стоит отдохнуть от попыток, – шелестит мягкий голос.
– Времени на отдых нет, – я опускаю голову, прячась за волосами. – У меня не получается. Ничего не получается. Иверийская магия едва ли подчиняется моему разуму. Всё без толку… Я не справлюсь.
Я устало падаю на трон. Вытаскиваю из ножен сразу оба кинжала и слышу голос Аспида. Он советует…
– Прочь! – крикнула я видению.
Понимание того, в каком времени нахожусь, пришло не сразу: разбавленная слабым светом тьма и белые фигуры статуй казались отражёнными в зеркалах.
– Шестой день от Красной луны, двести двенадцатый год, – прошептала Джулия, помогая мне принять устойчивость. – Госпожа, вам нужно поторопиться…
– Б-благодарю, – произнесла я дрожащими губами.
Переизбыток магической памяти придавал лихорадочной дрожи. В полусознании, сжимая в кулаках края бордовой мантии, я вернулась к беседующим у дверей консулам. К несчастью, новой фигурой оказался не Кирмос лин де Блайт, а Партимо Батор, сильно изменившийся после гибели сына. Наместник южного удела заметно потерял в весе и хромал больше обычного. Беда выпила из полного жизни консула его южную яркость, и теперь он походил на старого воина с болот Астрайта. Хмурый. Немногословный. Олицетворение символа дурных вестей.
– Боевые маги необходимы в Баторе, – пояснил для меня суть беседы скорбящий отец, деликатно игнорируя моё состояние. – Менее часа назад улицы Мелироана заполонили древние грязекровки. Сотни, тысячи икша не разрушили город только потому, что после свадьбы
