Манчикатут - Ольга Шахматова

«Почему Айнаркатут увидела смерть Захара, а смерть своей племянницы не увидела? По всему выходило, что должна быть жива она. Гордеевна утащила и спрятала ее в горах. А сбежать? … Нет не о том говорили ее глаза, когда они расставались. Нет, сначала надо найти Гордеевну»

Вскочив на коня, Егор ловко вписываясь в крутой витиеватый спуск перевала, скакал теперь в Уймон.

Первым делом отыскал Афанасия.

– Здорово Егор, лица на тебе нет, что случилось?

– Скажи не томи, где Гордеевна?

– Да в горах она, на Мультинском озере.

– А девушка при ней?

– Вместе уходили.

– А монгол не приезжал к вам?

– Так с ней и были монголы. Видать отец с матерью, да охрана. Но это после того как Гордеевна с девчонкой в горы ушли.

– А кроме этих, никто не приезжал?

– Да был там переполох на Коксе, и монголы приезжали, но сюда никто не заезжал.

– Спасибо тебе Афанасий. Дай Бог здоровья крепкого!

От радости руки и ноги не слушались Егора. Тело окаменело, он чуть не валился с седла.

– Егор, ты бы передохнул, а потом в горы. Лица на тебе нет. Пойдем хоть накормлю тебя, уж поди дней пять не ел.

– Пожалуй, хлеба краюху возьму с собой. Останавливаться не буду, ты уж извини, тороплюсь.

Глава двенадцатая

Егор пробирался сквозь таежные дебри к озеру. Он часто сбивался с тропы. Как ни тяжел был путь, в глазах его светилась радость. Он бредил Манчикатут. И вот со склона холма показалась заимка. Скатившейся слезой растянулось Нижнее Мультинское озеро. Вода играла в солнечных лучах серебром и лазуритом. Две женские фигуры хлопотали по хозяйству. Сердце бешено заколотилось. Егор присел, чтобы успокоиться, унять дрожь. Не гоже с таким волнением перед ней являться. Он прикрыл глаза, но ему виделось ее милое личико, ее бездонные зеленые глаза. Чувствуя, что полного спокойствия ему не обрести, Егор начал спускаться.

Он осторожно остановился у лиственницы, возле которой провела свою последнюю ночь Манчикатут. Не веря своим глазам, он наблюдал за Манчикатут. Она сильно переменилась. В ней проснулась женственность, но и сохранился мальчишеский задор. Все говорило ему о том, что она с нетерпением ждала его, что вся перемена в ней только ради него.

Вдруг Гордеевна заметила Егора, остановилась, как вкопанная, уставилась на него, как на лешего. Не поворачивая головы, Манчикатут все поняла. Она почувствовала его. Радость, восторг, страх и вдруг появившиеся слезы. Секунду помешкав, она бросилась в заросли жимолости. Егор за ней. Поймав ее за руку, он нежно потянул ее к себе, а она не сопротивлялась. Глаза их встретились. Губы шептали ненужные слова. Они не верили в реальность происходящего. Он обхватил ее своими сильными руками, и притянул для поцелуя. Сладостней этого долгожданного поцелуя не было на свете. Она вся подалась ему на встречу. А он, боясь, что кто-то может вновь разлучить их, все гладил ее нежное лицо и шею своими руками и покрывал поцелуями. От каждого прикосновения она чуть вздрагивала и все больше прижималась к нему.

– А где же волосы?… И крестик на тебе, неужто крещение приняла?

– Сегодня, милый крестилась. Теперь имя мое – Марина. Так легче тебе называть меня будет. А волосы… в пропасти волосы лежат, укрывая мать мою. Так показала мне сегодня великая Манчи-хатун.

– Твоя мать лишила себя жизни во имя жизни твоей, во имя нашей любви. Я видел то место, и чуть не лишился рассудка, думая что это ты. И уж было хотел туда следом… но слова Айнаркатут остановили меня. В Кош-Агаче я встретился с Югурчином. Он повез хану весть о твоей гибели. Он уверен, что на дне пропасти ты. Так что теперь тебе ничего не угрожает.

– Пойдем, Гордеевна заждалась уж.

На заимке устроили большой праздник в честь крещения Марины и возвращения Егора. Женщины напекли пирогов, на вертеле зажарили кабаргу. Дед Панкрат спрашивал Егора о новостях в мире, как идет торговля в Ташанте. Егор рассказывал о самых ходовых товарах, о положении в приграничных деревнях. Рассказал о чудовищном племени тубалар.

После праздника помянули и помолились за погибших Захара и мать Марины.

После венчания прямо на заимке, молодые отправились к перекату Шумы. Егор смотрел на любимую, и ему не верилось, что теперь это его жена перед Богом и перед людьми. Там у переката Марина облюбовала такое чудное место: берег озера, большая поляна перед ним с редкими кедрами и лиственницами, сзади огромные валуны, разделяющие нижнее озеро от среднего, с права высоченная гора со скальной короной, слева сам перекат огромный, шириной в 30 метров. Грохот от переката такой, что в двух шагах не слышно друг друга. В ясный день вся поляна освещена солнечным светом. Здесь совершенно нет ветра. Теплый оазис. Шелковый ковер пряных трав, среди валунов бадан, курильский чай, багульник.

Пока Мариша хлопотала с приготовлением обеда, Егор раскинул походную палатку, расстелил в ней тот самый ковер, что передала Айнаркатут и сел любоваться женой. Она проворно управлялась с приготовлением пищи, устраивала уютное гнездышко для посиделок с видом на озеро. Собирая травы для чая, она подошла к Егору:

– Я боюсь Егор, что вдруг все это когда-нибудь закончится.

– Нет, не закончится. Не будет нас, будут наши дети. Они будут так же счастливы как мы, а у них будут еще дети и так всегда. Посмотри сюда.

Егор отодвинул край палатки, показывая ковер. Мариша обомлела. Она припала к нему, поглаживала руками его шелковистый ворс и вопросительно смотрела на Егора.

– Айнаркатут передала его тебе!

– Егор! Если б ты знал, что за подарок ты привез мне! Этому ковру не одна сотня лет. Он хранит в себе тепло и любовь семей, в которых он побывал по наследству. Он даст супругам мудрость. Он согреет во время ссор. Иди ко мне Егор.

Последние слова она проговорила лишь губами. А он услышал и без слов. Осторожно вошел в палатку, присел на ковер рядом с ней, и уже не сдерживая своего желания, а лишь продляя наслаждение, наклонился для поцелуя. Она прикрыла глаза, руками обвила его шею, дыхание становилось глубоким грудным. Его пальцы скользили по хрупкой спине вдоль позвоночника, заставляя откликнуться каждый ее нерв на его призыв. И оба уже не контролируя своих желаний и эмоций, слились в святом соитии.

Глава тринадцатая

Вот уже неделю по деревне шли толки и пересуды о семействе Гориных. Всех интересовала столь длительная отлучка среднего сына, Егора. После того, как Фадей вернулся из торгового похода в Монголию один, в деревне считали, что и Егор погиб вместе с Захаром. Отец оплакивал младшего сына, но о среднем не говорил ни слова. Он не знал, как воспримут его монгольскую жену, тайком бежавшую от мужа. Очень опасно было принимать у себя беглянку, когда всюду сновали монголы, искали ее. Смерть на Коксе не убедила подозрительного Югурчина. Он оказал милость семье Манчикатут, вернул владения отцу и братьям ее, а сам надеялся, что если жива девчонка, то уж родные постараются связаться с ней. За братьями постоянно наблюдало острое око Югурчина.

Фадей, после недельного отдыха отправился в Усть-Коксу к Егору передать повеление отца. Петр Алексеевич собрал небольшой обоз с товаром для отвода любопытных глаз.

Молодые не возвращались в Усть-Коксу. После отбытия рыбаков с Мультинских озер один из двух домов остался свободным. С благословения старца Панкрата новокрещеная Марина с Егором его и заняли.

В сентябре явился Фадей. Он глядел на счастливого брата и не мог им нарадоваться. С интересом он разглядывал хрупкую Маришу. В первую их встречу Фадей и предположить не мог, что под одеждой воина скрывается такая неземная красота.

– Рад видеть тебя живым и здоровым, брат!

– И тебе, Фадей мое почтение! Вижу, новости привез ты мне от батюшки. Не томи, выкладывай.

– А и выкладывать особо нечего. Конечно, сердился отец твоей выходке, суровый ходил, работника поколотил даже. Никого не пускал к себе. Тут конечно и смерть Захара его разбила окончательно. Какие надежды возлагал на вас.

– Да, тут получается, вроде как, двоих потерял.

– Злился, что без благословения отцова! Получается, не признаешь ты его волю, не признаешь как родителя. А теперь вот гляжу на жену твою, и глаз отвести не могу. Перед такой красавицей, и батька вряд ли устоял.

– Ну, так что родитель наш?

– В общем, рассказал я ему всю вашу историю. Лихо все у вас закружено. Отец обдумал все хорошенько. Велел вам сидеть здесь тихо! Если шум какой, уходите дальше в горы. Зимой мало вероятности, что монголы в горы пойдут. Про Ончин-тайчи отец говорит, я знаю его, у Архиереевых видал. В Таре есть такой Пятков Михаил Федорович – купец первой гильдии, чайная торговля у него с Китаем. Я, говорит, ему лучших соболей Телецких, да войлока мягкого в подарок пошлю, авось и поможет чем. С Ончин-тайчи связь держать нужно, но не напрямки, а в обходную. Как уляжется все, вызовет домой вас.