Покуда я тебя не обрету - Джон Ирвинг

Эмма решила извлечь выгоду из этого знакомства и однажды вечером затащила его в "Американ Пасифик", Звали похотливца Лоуренс.

— Запомни, только Лоуренс, ни в коем случае не называй меня Ларри, — сказал он Джеку, внушительно подняв бровь.

Из той встречи ничего особенного не вышло, но Лоуренс от имени Джека позвонил паре других агентов, разумеется, не из Си-эй-эй, а из того, что Лоуренс называл "списком Б" (хотя, скорее всего, имел в виду "список В" или даже "Г").

В результате Джек поговорил с человеком, чью фамилию прочно запомнил как Ротвейлер (порода собак), хотя того звали иначе. Ротвейлер сказал, что все Джековы роли в колледже и рекомендательное письмо гроша ломаного не стоят.

— То же самое касается ролей в летних театрах — за исключением Бруно Литкинса.

У Бруно были связи в Голливуде, к нему обращались за консультациями, подбирая людей на роли трансвеститов.

— Или трансвестистов, в общем, не важно, как это говно на самом деле называется, ты меня понял, — сказал Ротвейлер.

Дверь в большой мир приоткрылась — благодаря тому, что Джек очень понравился Бруно, и тот поставил его играть свою гейскую Эсмеральду.

— Впрочем, я бы не сказал, что рынок подобных ролей такой уж шикарный, — добавил Ротвейлер.

Ну, Джек и не хотел играть исключительно трансвеститов, равно как и трансвестистов.

Другой агент из "списка Б" (а может, "В" или "Г") свозил Джека на пробы куда-то в Ван-Нейс[15], в особнячок, переделанный под съемочный павильон. Гримерша сказала Джеку, что фильм называется "Шлюха-вампир Муффи — 3", тот сначала решил, что это шутка, но затем к нему подошла другая женщина, Милли, продюсер, блондинка с огромной копной волос (не прическа, а байкерский шлем), шикарно одетая, словно только что с заседания совета директоров какого-нибудь банка (серый брючный костюм в тонкую полоску и при этом старомодное жемчужное ожерелье, из тех, что носят члены дамских клубов по бриджу). Первым делом она потребовала показать ей пенис:

— Как говорится, коротких болтов не предлагать!

Джек ответил, что, видимо, вышло недоразумение, и собрался уходить.

— Ну и что с того, болт все равно можешь показать, — сказала Милли, — как говорится, бесплатная возможность проверить, в какую... хмм... весовую категорию ты попадаешь.

Обмен репликами привлек внимание бодибилдера с хвостом и грудастой девицы с вампирским выражением лица. Эти двое сидели на диванчике и смотрели фильм на видео — кадры их же самих, наверное, из ленты "Шлюха-вампир Муффи — 2", длинный и скучный минет; периодически кроме члена на экране возникали и вампирские клыки. Хочется верить, что когда она переходит к делу и начинает сосать уже кровь, то хотя бы кусает бодибилдера в горло, а не куда-нибудь еще, подумал Джек и отметил, что у живой Муффи вампирских клыков нет, она мирно жует жвачку.

Бодибилдер нажал на паузу, и все трое — он, Муффи и Милли — уставились на член Джека. Джек не собирался делать карьеру в порнофильмах, но мужчинам вообще интересно, как их пенисы выглядят в сравнении с аппаратурой коллег, а тут целая экспертная комиссия.

— А чего, отличный болт, парень, — сказал бодибилдер.

— Не вешай ему на болт лапшу, Хэнк, — сказала Милли.

— Вот именно, Хэнк, — сказала Муффи.

Хэнк вернулся к экрану и включил минет.

— Чего вы, отличный болт, на мой взгляд, — сказал он.

— Очень симпатичный, верно, — сказала Муффи, — впрочем, в порно акцент скорее на другом.

— Не скорее, а совсем, — отрезала Милли. Ей было на вид за пятьдесят, может, все шестьдесят. Один из операторов сказал Джеку, что Милли сама бывшая порнозвезда, но, наверное, решил Джек, тот шутит — если отвлечься от обильной шевелюры, Милли была вылитая мама Ноя Розена.

— Он у тебя очень симпатичный, а размер не имеет никакого значения, — шепнула Муффи на ухо Джеку и вернулась на диван к Хэнку.

— Короче, с таким болтом в порно делать нечего. Поскольку размер, естественно, имеет значение, причем решающее. А симпатичный он у парня или нет — никого не интересует.

— Спасибо, — сказал Джек и застегнул ширинку.

Хэнк, чье орудие то и дело мелькало на экране, проводил Джека до машины; член у него был совершенно несимпатичный, зато гигантский.

— Ты не печалься, главное — здоровое питание. Тебе подойдет такая диета — мало жиров, мало солей, мало углеводов, — посоветовал он Джеку.

— Хэнк, ты готов? — закричала из дома Милли.

— Эта работа не для всех, — продолжил несколько извиняющимся тоном Хэнк, — очень большие нагрузки.

Говорил он очень высоким голосом, что было странно при его комплекции.

— Хэнк!

На веранду вышла Муффи, улыбаясь до ушей, — она как раз вставила вампирьи клыки, видимо готовясь к очередному дублю.

— Уже иду! — крикнул ей Хэнк, а Джеку сказал: — Знаешь, если бы я сначала встретил ее сестру, все было бы иначе, но я наткнулся на Милдред.

— У Милли есть сестра? — заинтересовался Джек.

— Мира Ашхайм, она в кино на легальном положении, это Милдред отвечает у них в семействе за порнуху.

К Муффи присоединилась и Милли:

— Хэнк, ты задерживаешь съемки!

— И что она делает в кино на своем легальном положении?

— Она вроде агента, — ответил Хэнк. — Когда-то вела дела Вэла Килмера, а может, Майкла Фокса; да у нее людей такого уровня полно было. Понимаешь, тут все построено на знакомствах.

Хэнк зашагал обратно к дому с видом человека, которому предстоит долго-долго заниматься сексом со шлюхой-вампиром. Кажется, он не очень-то был рад такой перспективе.

— Удачи! — крикнул ему вслед Джек.

— Надеюсь вскоре увидеть тебя на большом экране, — сказал Хэнк и показал пальцем в небо; видимо, он считал, что небеса и большой экран — синонимы.

— Удачи, короткоболтовый ты мой! — крикнула Милли.

Хэнк вдруг остановился и повернулся к Джеку:

— Если встретишь Миру, не говори ей, что знаком с Милдред. Если Мира об этом узнает, тебе конец.

— Ну, я же не пробовался на самом деле, — сказал Джек.

— Малыш, не обманывай себя — это были самые настоящие пробы. В общем, будешь играть — я пойду смотреть.

Джек тоже решил следить за успехами Хэнка, хотя и не сказал ему об этом. Порнопсевдоним у того был Длинный Хэнк, играл он больших, красивых мужчин, регулярных посетителей спортзалов, подчеркнуто немногословных (вероятно, из-за неподходящего голоса). Джек с тех пор посмотрел штук двадцать "фильмов для взрослых" с его участием; ни сюжет, ни названия ему ничем не запомнились.

Лицо его тоже можно было не запоминать — и Джек и Эмма узнавали Хэнка по пенису. Они смотрели фильмы с его участием вместе.

— Эмма, остерегайся заглядывать в Ван-Нейс, — сказал Джек, вернувшись домой, — там бегают парни с во-от такими болтами.

— Тоже мне, напугал ежа сам знаешь чем, — сказала Эмма.

Джек рассказал ей все по порядку, и про то, как Милдред Ашхайм объявила его пенис "слишком коротким", и как Муффи назвала его же "симпатичным", хотя с болтом Длинного Хэнка ему и правда не сравниться.

— Ну, конфетка моя, твой не сказать чтобы такой уж маленький, но, признаюсь тебе, видала я болты и подлиннее, — сказала Эмма; эти слова ударили по самолюбию Джека больнее, чем презрительный вердикт Милли. Эмма это заметила: — Милый, ну что ты, ей-богу, ты же не порнозвездой думаешь стать!

Подбодрив таким образом Джека, она сразу же набрала номер Лоуренса из Си-эй-эй и первым делом сказала ему, что трахаться с ним не станет.

— Эта тема закрыта раз и навсегда, надеюсь, ты понял, — сказала она. — Так я вот о чем: у тебя есть еще идеи насчет того, с каким агентами пообщаться Джеку? — Закрыв трубку рукой, она сказала: — Он говорит "нет".

— Спроси, не знает ли он некую Миру Ашхайм.

Через несколько секунд Эмма доложила Джеку:

— Он говорит, она отработанный материал, конфетка моя. Мол, ее все давно послали. У нее даже помощника больше нет.

— А мне кажется, с нее-то нам и надо начать, — сказал Джек. — Попроси его ей позвонить, что ему стоит?

Эмма передала это своему похотливцу.

— Он говорит, у нее даже офиса нет!

— Вот и отлично! — ответил Джек.

— Лоуренс говорит, ни в коем случае нельзя упоминать при ней имя ее сестры.

— Я уже знаю, одна Мира, другая Милдред, и у второй я уже был. Не перепутаю.

Вернувшись из "Американ Пасифик", Джек обнаружил на автоответчике три сообщения. Джек боялся, что ему звонила одна домохозяйка из Бенедикт-Каньон, он с ней трахался в последнее время. Дама была явно не в себе, утверждала, что из ее спальни видна часть поместья Сьело-Драйв, где убили Шарон Тейт; Джек не сумел разглядеть ничего похожего. Более того, утверждала она, когда дуют ветры Санта-Ана[16], она слышит крики и стоны мисс Тейт и других жертв — словно бы убийства продолжаются до сих пор.