Женский хор - Мартин Винклер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В пятницу, в восемь утра, я подошла к больнице. Около лестницы стояла молодая девушка. Она затушила сигарету и протянула мне руку:
— Вы… доктор Джинн?
— Да, — ответила я и улыбнулась своему новому титулу.
— Я Манон, дочь Алины.
У нее были те же глаза и тот же волевой рот, что и у матери, но на этом сходство заканчивалось. Ее внешность была настолько же строгой и изысканной, насколько странной была внешность ее матери. Передо мной стояла высокая очаровательная девушка, которая выглядела старше своих лет из-за прически каре, брючного костюма и макияжа. Я не заметила на ней ни татуировок, ни пирсинга, ни украшений.
— Да, — сказала она, заметив мой взгляд, — когда нас с мамой видят вместе, меня принимают за ее старшую сестру! Меня это раздражает.
Однако внешний вид — это одно, а речь — совсем другое. В течение получаса Манон рассказывала мне обо всем, что волнует людей ее возраста: соперничество и ревность девушек, психология мальчишек, сексуальность и болезни, передающиеся половым путем, и контрацепция. Что до ее профессионального будущего, то тут ей приходилось обороняться, чтобы защититься от родителей. Особенно от отца, который, по ее словам, был лучшим отцом на свете. Чтобы я лучше ее поняла, она привела в пример свои детские воспоминания, показывая, как сильно ей повезло. Однако я знала, что ее что-то тревожит. Всегда очень трудно понять, что творится в голове женщины, но я тоже единственная дочка любящего отца, и я отлично ее понимала, когда она рассказывала о своем отце как об образце, от которого она старается оторваться. Она описывала его как «великана, который тает, стоит мне сказать целую, папочка», и который «всегда очень волнуется, если вечером меня нет дома, и просит после полуночи присылать ему сообщение о том, где я и что делаю».
Она постучала ладонью по столу.
— Но я не такая, как большинство моих подруг! Я не сплю со всеми подряд, я еще ни разу не занималась любовью, мне не хочется, меня не соблазняет ни один парень. Поэтому он и решил, что я навсегда останусь маленькой девочкой. Но я хотела его предупредить, я пыталась ему сказать, что однажды домой не вернусь и что в два часа ночи у меня могут быть занятия поинтереснее, чем писать ему сообщение. Кроме того, придя домой, я должна зайти к маме, если она дома, и пожелать ей спокойной ночи, потому что, если я не приду и не обниму ее, она плохо спит, по ее словам.
— Ваши родители не живут вместе?
— Живут, но мы обитаем в другом конце города, у папы рядом с работой маленькая студия, так что иногда по вечерам он остается там работать, и мама уходит к нему, и иногда он домой не возвращается. Короче, они сами разберутся, они большие и делают что хотят.
— Мммм… Понимаю.
Я понимаю ее настолько хорошо, что чувствую себя дурой из дур.
— Папа такой понятливый со всеми вокруг, на работе, а когда дело касается меня, он вообще ничего не понимает.
— Он не отпускает вас гулять? Следит за вами?
— Это было бы ему неинтересно! И вообще это не в его стиле. Да и мама бы ему не позволила.
— Хорошо… Что я могу для вас сделать? — сказала я, чтобы заполнить первую паузу… за полчаса консультации.
— Ну, я пришла просто поговорить. Мои родители только и делают, что говорят, а я и слова не могу вставить, а когда задают мне вопрос, мне приходится отвечать немедленно, даже если мне нечего сказать. Анжела посоветовала прийти к вам. С ней я об этом говорить не могу, она слишком близка с моей мамой, у меня было бы впечатление, что я разговариваю с тетей, понимаете?
— Понимаю…
— Она правильно сделала, что посоветовала прийти к вам, мне стало гораздо легче, это правда, вы очень симпатичная, очень забавная. А еще вы очень красивая и женственная, на вас приятно смотреть! Мне надоело, что девчонки называют меня чопорной дамой, потому что я предпочитаю одеваться прилично, а не абы как, и потому что хожу, высоко подняв голову, а не глядя в пол.
— Хорошо, я была очень рада вас выслушать. Приходите когда хотите…
— О, вы очень скоро меня снова увидите! Я решила установить спираль.
— Правда?
— Да. Тогда, если я однажды решу заняться любовью, с презервативами или без, я буду защищена. Как говорит мой отец, любовь может нагрянуть внезапно.
Она не должна была заметить, что после этой фразы, которая подтвердила мои подозрения, я остолбенела, а она легко вскочила, протянула мне руку, открыла дверь, высунула голову, чтобы удостовериться, что коридор пуст, и походкой знатной дамы исчезла за стеклянной дверью.
Ошеломленная, я вышла из кабинета и встала посреди коридора. Через пятнадцать секунд из-за регистрационной стойки вынырнули головы Алины и Кармы.
Кретины. Идиоты. Болваны. Дураки.
Я сделала вид, будто ничего не произошло, подошла к ним и небрежно сказала:
— Ах, вы здесь? Как у вас дела?
— У меня красивая дочка, правда? — спросила Алина.
— Ах, это твоя дочь? — сказала я, делая вид, что разглядываю список консультаций.
— Да, и моя тоже, — пробормотал Карма.
— Ясно. Значит, вы переспали по меньшей мере один раз. Хорошо.
Они затаили дыхание, потом расхохотались.
— Но я поспешу забыть эту конфиденциальную информацию… Уважение к личному… Объективность целителя, и все такое. Для нее будет лучше, если я забуду.
— Ты злишься, что тебе ничего не сказали.
— Но вы не должны были мне ничего говорить, — сказала я самым холодным тоном, на какой была способна. — Это ваша личная жизнь, а не моя.
— Она говорила о нас гадости? — спросили они одновременно.
— Раз вы ее так хорошо знаете, спросите у нее…
— Но это все же моя дочь! — воскликнула Алина.
— И моя! — добавил Карма.
— Возможно, — с сомнением сказала я, — но я свидетельства о рождении не видела и поэтому не могу быть уверена до конца. Зато я уверена в том, что, если она входит в мой кабинет, чтобы поговорить со мной, значит, она — моя пациентка…
* * *Эти четыре мерзавца (Анжела, Манон, Алина и Карма, все заодно) ввергли меня в невыносимое состояние. Весь день я думала о Daddy, о детстве, фильмах, поездках в Англию, о радостных часах, проведенных в торговом доме «Харродс», куда я всегда с удовольствием возвращалась, о том, как я, закрыв глаза ладошками, ходила в музей Мадам Тюссо, а ему хотелось спуститься в подвал, в Комнату ужасов, об историях, которые он мне читал на ночь. Черт! Черт! Черт!
В полдень я не выдержала и достала мобильный. Он прилетел во Францию накануне. В своем письме он указал номер мобильного. Я сохранила его под клавишей быстрого набора, *2, подумав, что в любом случае звонить не стану, буду ждать, пока он сам позвонит, он достаточно меня мучил, если хочет меня увидеть, то пусть меня заслужит… Но вот я не выдержала, закрыла глаза, набрала номер, я не хотела слышать его голос, поэтому держала телефон далеко, и, когда услышала тихий гудок, предлагавший оставить голосовое сообщение, быстро пробормотала: «Я поклялась, что не буду тебе звонить, но, видишь, я всего лишь девчонка, которая не знает, чего хочет, я знаю только… что мне тебя не хватало, очень сильно не хватало, я хочу тебя увидеть, позвони или приезжай ко мне, сегодня вечером или завтра… или через две недели… мне все равно, но приезжай!» Задыхаясь и покрывшись пунцовой краской, я отключила связь и поспешила в зал ожидания, чтобы утопить свои эмоции в эмоциях следующей пациентки.
* * *Вечер. Ни звонка, ни голосового сообщения, ни письма. Одолеваемая мрачными мыслями, я поехала домой. В машине я орала во все горло, проклиная свою слабость: «Ты и правда думаешь, как мужик!» Черт, да! Я такая же баба, как и все остальные, не смогла удержаться и бросилась звонить своему Daddy сразу после того, как какая-то девчонка рассказала мне о своем папочке.
Я вошла в квартиру, захлопнула дверь, бросила все вещи на пол и взревела еще раз. Проклятие! Как противно чувствовать себя дурой! Залезла в холодильник, взяла пиво, открыла его о край стола, и в тот момент, когда собиралась выпить за свое здоровье, раздался звонок домофона.
Звонок повторился. Я стояла не шевелясь.
Позвонили еще, и тогда я подумала, что нужно что-то делать, не могу я вот так пригласить его и не впускать, поэтому я нажала на кнопку, открыла дверь и завертелась как сумасшедшая, на пороге, с бутылкой пива в руках, неспособная ни поставить его, ни выпить. Не знаю, сколько времени я вертелась и кружилась на одном месте, но у меня было ощущение, что уже через несколько секунд в дверь постучали, я, не раздумывая, ее открыла, — и, увидев его, разинула рот, выронила бутылку и не успела подумать: Черт, как он уже протянул руку и поймал пиво на лету, а когда выпрямился с этой улыбкой, перед которой я никогда не могла устоять, я подумала: Браво, барышня, ты только и умеешь что ошибаться, ты нажала не на кнопку *2, а на кнопку *1, я же говорила тебе, что его номер нужно удалить, что однажды ты перепутаешь, — и едва я успела пробормотать его имя, как через секунду затащила его в квартиру, бросилась на него, обняла, стала кусать его губы: о, Жоэль, мне так жаль, что я так с тобой говорила, я ошиблась, если бы ты знал, как я злюсь на себя, я знаю, что это плохо… но иногда это хорошо, понимаешь, сегодня вечером я ошиблась, если бы ты только знал, как я счастлива…