Сокровенная Россия: от Ладоги до Сахалина - Анджей Анджеевич Иконников-Галицкий

…Владыка умер, его подготовили к погребению. Вынули внутренности и мозг, набили татуированное тело травами, наполнили смолами. Одели в погребальные одежды и посадили на высокий трон, укрепленный на колеснице. В шапке, украшенной золотыми оленями, в ризах, расшитых золотом и разноцветной кожей, сидел он, величественный и немой, пока возили его по стойбищам, пока совершались прощальные тризны и жертвоприношения. А потом ушел спать в подземное жилище, рядом с которым стоим мы сейчас.

Странное чувство охватывает здесь: как будто сходит с неба столб света, пронзающий и землю, и душу человеческую, соединяющий небесный мир с земным, нашим, и с подземным миром мертвых.

С курганной насыпи видна глубокая воронка раскопа. На ее дне меж камней разбросаны куски бревен – фрагменты погребального сруба. Одно из бревен уходит в черную дыру там, в камнях и в земле. Дыра заплыла зеленой мутноватой водой. Это похоже на люк затонувшего корабля. Вход в иной мир.

Перевал Кату-Ярык. Телецкое озеро

От села Балыктуюль мимо Пазырыкских курганов пролегает грунтовая дорога в сторону реки Чулышман. Дорога спокойно бежит по холмистому плоскогорью, не предвещая путнику особенных сюрпризов. Вдруг все меняется. И взору открывается Кату-Ярык – один из самых фантастических перевалов в России, а может, и в мире.

Улаганское плато здесь заканчивается, и его край почти отвесно обрывается в долину Чулышмана. Высота обрыва – от 800 метров до километра. Вот с этой головокружительной высоты спускается, извиваясь, как будто цепляясь за склон, длинная узкая дорога. Крутизна склона в этом месте – 70 % (63 градуса). Поэтому дорога проложена гигантским серпантином, в девять поворотов. Он тянется на три с половиной километра с уклоном в среднем около 18 % (10 градусов). Спускаться и подниматься по такому пути – испытание и для машины, и для водителя, и для пассажиров. Уклон велик, повороты крутые, дорога узенькая (двум машинам не разъехаться), край ее размыт дождевыми потоками, а за этим краем, внизу, – сотни метров бездны. Мотор воет на пределе сил, тормозные колодки раскаляются, едва удерживая колеса. Глядеть вбок, вниз – страшно, дух захватывает.

Недаром старики-теленгиты побаивались духа Кату-Ярыка. Рассказывали, что в те времена (недавние, впрочем), когда не было дороги, а пролегала конная тропа, один охотник подстрелил здесь козу, принадлежавшую духу. А потом у его жены родился ребенок-козленок, оборотень, с шерстью и хвостом. Его хотели убить, но он сбежал в лес и до сих пор бродит вокруг перевала, наводя страх на путников.

В верхней части серпантина есть площадка. Если здесь остановиться, выйти из раскаленной машины – вид откроется незабываемый. Внизу – огромная долина Чулышмана. Вначале узкая, как ущелье, она постепенно расширяется к югу, и там, вдали, ее простор теряется в синей дымке за изгибом крутых горных стен. По дну этого пространства бежит синенькая лента реки, окантованная зеленью прибрежных рощ.

Спустившись в долину Чулышмана, попадаешь в другой мир. Чувство тревоги исчезает, сменяясь каким-то иным, столь же безотчетным и похожим на счастье. Дорога, бегущая вдоль берега веселой воды, мимо живописных тополиных и лиственничных рощ, приводит к Телецкому озеру.

Телецкое озеро, как огромный темно-синий сапфир в короне Алтая, светит внутренним светом. Его берега скалисты, обрывисты, всюду поросли густо-зеленым мехом тайги. Со скал сбегают многочисленные водопады. Русское название озера происходит от наименования алтайского племени теле (телесы, теленгиты), самого крупного из племен Восточного Алтая. Алтайцы называют его Алтын-Коль – Золотое озеро. Говорят, что золотой меч раненого хана Теле, родоначальника теленгитов, выпав из его рук, ударил в горные хребты, они разломились – и так образовалось озеро.

Это и не озеро даже, а огромный разлив, образованный Чулышманом и десятками других речек в сердце гор. Поэтому Телецкое озеро длинное и узкое, и уровень его заметно понижается от устья Чулышмана к истоку Бии – единственной вытекающей из него реки. Впрочем, глубина этого разлива серьезная: достигает 375 метров.

Вблизи от устья Чулышмана – прекрасный пляж. Искупаться в зеленовато-голубой озерной воде – и сидеть, глядя вдаль, на заповедные горы…

Каменное сердце Азии

Дорога к перевалам

Мы терлись о ребра гор,

дрожали мускулы шин.

Горел ледяной костер

на жертвенниках вершин.

Дороги живая нить

то падала, то росла,

то задыхалась вниз,

то к синеве несла.

Трепались лоскутья туч

на белых жердях дождей.

Архангелы на лету

касались наших одежд.

Здесь твердь потеряла вес.

Безмолвье – куда ни кинь.

В распадках наших сердец

ворочались ледники.

Как будто Создатель Сам

в глазницы наши молчал.

За перевалом Сап

вставал перевал Калчан.

Река Бугузун. Перевал Бугузун

Когда мы рассказывали знакомым в городе Кызыле, что проехали с Алтая в Туву этим путем, – нам не хотели верить.

Вначале от благоустроенного Чуйского тракта до ближних юрт ведет нормальная грунтовка; потом – подъем, дорога сменяется колеями, которые веером разбегаются по степи. А потом со всех сторон подступают горы, путь уходит в долину речки Бугузун, местами сужающуюся в ущелье.

Бугузун – правый приток Чуи. Берет начало неподалеку от одноименного перевала на стыке Курайского хребта Алтайской горной системы и массива Монгун-Тайги; впадает в Чую неподалеку от поселка Кош-Агач. По реке Бугузун проходит дорога, доступная только для внедорожников, соединяющая Алтай с Тувой. Высота перевала Бугузун – около 2600 метров.

Дорога то прогрызает черно-бурый скальник, то спускается в самое русло, теряясь среди крупного галечника, то выползает на покатый берег. Сейчас, в середине лета, Бугузун – ручеек, сверкающий посредине широкого каменистого русла. Пройдут дожди – и он превратится в бурный поток, а колея, ползущая по его берегу, станет вязкой и скользкой.

Юрт все меньше. Там, внизу, они стояли густо, в пределах видимости друг друга и группами по две-три; вокруг них бродили тучные отары и многочисленные табуны. Здесь войлочные жилища кочевников расставлены поодиночке, как-то неуверенно жмутся они к зеленым извивам берега. Вот и последняя юрта исчезла за поворотом. Единственный признак присутствия человека – эта перекрученная, как лента Мёбиуса, колея, прорытая могучими колесами ГАЗ-66 и «Уралов». Проезжает здесь машина, наверное, раз в неделю. Наши спутники – суслики, вскакивающие по-солдатски, любопытно бегущие за тенью. Невысокая тайга редеет, сменяется тундрой. Русло делает поворот и уходит в узкое ущелье. По его краю колея круто поднимается вверх – у шоферов это называется «тягун». Наш уазик