Европейская поэзия XVII века - Автор неизвестен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
АНТОНИО ГАЛЕАНИ
* * *Я столько раз взывал к тебе сквозь слезы,И ты опять, Дамон, меня довел:Ты видишь, где пасется твой козел?Он беспощадно пожирает лозы.
Для урожая нет страшней угрозы,И ты не знаешь, до чего я зол!Ты лучше бы козла на травку свел,Или теперь ее не любят козы?
Быть может, ты чураешься вина,Что часто голову твою туманит,Которая от роду не ясна?
Когда хоть раз еще сюда потянетТвою скотину, так и знай: онаОт рук моих, Дамон, безрогой станет.
АНТОН МАРИЯ НАРДУЧЧИ
КРАСАВИЦА, ИЩУЩАЯ ВШЕЙО, как плутает в золотом лесуТвой частый гребень из слоновой кости;Уязвлены блуждающие гости,—Им не дано затмить твою красу!
Сколь чист твой труд! Ты держишь на весуРасческу, — и, в сетях любви и злости,Злодеи гибнут, словно на помосте…Я этого блаженства не снесу!
Меж трав златых и золотых ветвейБредет амуров ласковое стадо,Упитанное сладостью твоей.
Ах, стать бы жертвою твоих затей!Порой немного мне для счастья надо:Так притчу ты мою и разумей!
ДЖИРОЛАМО ФОНТАНЕЛЛА
К ЖЕМЧУЖИНЕПрибоем эритрейским рождена,Ты горней красотой чаруешь око,Бесценный дар богатого востока,Ты из росы природой создана.
Твоим лучом озарена волна,Тебя на дне таившая до срока,Твой мягкий свет богиня чтит высоко,В твою улыбку нимфа влюблена.
Сверкающую белизной росистой,Рожденную подводной темнотой,Тебя нельзя представить водянистой.
Без пятнышка, сияя красотой,На суд небесный ты приходишь чистой,Невеста под воздушною фатой.
ВООБРАЖАЕМАЯ ЛЮБОВЬЯ у Амура не был школяром,Но, словно мне вполне любовь знакома,Я описать могу любой симптом,Не испытав ни одного симптома.
Я говорю и словом и перомО молниях очей, не зная грома,Я слезы лью — но это лишь прием,И в горле ком — и никакого кома.
Пишу — и не боюсь впросак попасть:Я столько слышал о любовной доле,Что как бы сам изведал эту часть.
Я не учился у Амура в школе —И пел в своих стихах чужую страсть,Чужие радости, чужие боли.
К ЛУНЕВолшебная звездаНад царством тишины в ночном эфире,Ты всходишь — и тогдаРедеют тени в просветленном мире.Наперсница живительного сна,Ты входишь в ночь, величия полна.
Ты светом благодатнымОкутываешь сумрачную тишь,В противоборстве ратномСтрелами тени с высоты разишьИ, раздвигая светлые границы,Объемлешь мир, соперница денницы.
Серебряной уздеПокорны в колеснице звездной кони,И не найти нигдеТакого хора, как на небосклоне,—И вторит звездным колокольцам нощь,Благодаря тебе, царица рощ.
Росистой кормишь маннойТы, щедрая кормилица, цветы,Из россыпи стекляннойСокровища извлечь умеешь ты,Рассеиваешь тучи ты — и этоНочь делает соперницей рассвета.
Чиста и веселаНебесных рек живительная влага,Поящая телаВесеннему цветепию во благо,Чтоб на лугах из края в край землиНесметные сокровища цвели.
То бледный источая,То излучая красноватый свет,Ты что ни час другая —И действие меняется, как цвет,И в появлении твоем во мраке —Грядущего таинственные знаки;
То круглолицей намТы предстаешь в безоблачном простореИ не даешь волнамНи на мгновенье передышки в море,То превратишься в серп — а он погас,И ты — другая в следующий раз;
То, как в могиле, глухоТы в тучах скрыта, то, от сна воспряв,Свой свет белее пухаЛьешь на поля и в глубину дубрав.Восстав из пепла фениксом крылатым,Ты вновь восходишь месяцем рогатым.
БЕРНАРДО МОРАНДО
ПРЕКРАСНАЯ КУПАЛЬЩИЦАКристалл воды, звездами осиян,Светлел, когда купальщица ночнаяНад отражением небес нагаяСклонялась, в море погружая стан.
Она обогащала океан,Кораллами и жемчугом сверкая,Каких не знает глубина морскаяУ дальних берегов восточных стран.
Когда она, струям неуловимымОтдавшись, в холод погружала грудь,Он вспыхивал огнем неукротимым.
Кому дано огонь любви задуть?Нет, из него не выйти невредимым,В воде и то его не обмануть.
КРАСАВИЦА, ИГРАЮЩАЯ В ТРАГЕДИИКогда звучал, красавица моя,Твой голос раздирающий на сцене,Все, кто внимал мучительные пени,—Все замерли, дыханье затая.
Никто из моряков — уверен я —Охотней слух не преклонял к сирене,И сладостнее вековые сениНе оглашала мука соловья.
И тысячи, покорные обману,С тобой рыдали, — я из их числа,Я тоже плакал, отрицать не стану.
И лицедейских мук твоих стрелаВлюбленным тысячам двойную рану —Любви и состраданья — нанесла.
ОБРАЩЕНИЕ К ДРУЗЬЯМ В НАЧАЛЕ ЛЕТА С ПРИГЛАШЕНИЕМ ПИСАТЬ СТИХИПоэтом солнце к цитре небосводаПодносит яркий плектр своих лучей,Поет эфир — ив глубине ночейСкользят светила в вихре хоровода.
Многоголосая поет природаВсе слаженней, все слаже, все светлей,И музыкой скрипучею своейЦикада славит это время года.
Журчит хрустальным голосом струяБегущего по камешкам кристалла —Стихийная поэзия ручья.
Ужели нам стихи презреть пристало,Когда и небо и земля, друзья,Нас петь зовут во что бы то ни стало?
ПАОЛО ДЗАДЗАРОНИ
ВЛЮБЛЕННЫЙ, НАМЕРЕВАЮЩИЙСЯ ДЕЛИТЬ СВОЮ ЛЮБОВЬ МЕЖДУ ДВУМЯ ЖЕНЩИНАМИЧто делать? Рок! Двойная западня!И госпожа прекрасна, и служанка:Одна — черноволосая смуглянка,Другая златокудра. Два огня!
Та — светоч ночи, эта — светоч дня,Равно и в той, и в этой все — приманка;И волосы, и взоры, и осанка.И обе жить не могут без меня.
Ужель служанкой пренебречь придется,Тем самым отказавшись от одной?Но ведь тогда она к другой наймется.
Чтобы довольны обе были мной,По-видимому, сделать остаетсяПодругой эту или ту женой.
ЭПИТАФИЯ НА МОГИЛЕ БЛОХИЯ в наступление шла, не зная страха,Воительница гордая, покаНе пала жертвой страшного хлопка.Здесь погребен мой прах под слоем праха.
Меня застал врасплох удар с размаха,Стрела неумолимого стрелка,Немилосердной ратпицы рука,Чья грудь уже не грудь, а как бы плаха.
Меня забыть не властны перси дам:Бывало, где стрелы любовпой жалоЗатупится, там жару я поддам.
У Клори на груди бы я лежалаВ могиле, по лежать нескромно там,Где лавры я укусами стяжала.
ЭПИТАФИЯ НА МОГИЛЕ КОТА И ПСАМоргант и Аквилон лежат в могиле,Царапался один, другой кусался.Они до гроба недругами были,Теперь конфликт смертельный рассосался.
ЛЕОНАРДО КВИРИНИ
ПОКОЙНОЙ НОЧИПокойной ночи, ангел мой.Ты спишь давно, и пышные подушкиНа лоне сна лелеют твой покой,А я, несчастный, плачу, я в ловушкеИ рвусь к тебе плененною душой.Покойной ночи, ангел мой.
Покойной ночи, ангел мой.Твой верный друг томится, сна не зная,И если бог любви очам поройДает просохнуть, то судьбина злаяВерна себе — и остается злой.Покойной ночи, ангел мой.
Покойной ночи, ангел мой.Ты сон вкушаешь — отдых благотворный,Лекарство от усталости дневной,А я не устаю, судьбе покорный,Вздыхать все время о тебе одной.Покойной ночи, ангел мой.
Покойной ночи, ангел мой.И да откроет сон свои владеньяПеред Амуром, как перед тобой,И светлыми пребудут сновиденья —Без ужасов, без нечисти ночной.Покойной ночи, ангел мой.
ИГРА В СНЕЖКИСеребряные хлопьяПо воздуху летели,Белили землю, покрывали крыши,Когда моя царицаПустила в ход не копья.Избрав меня мишенью:Не копья и не стрелыОна в меня метала,—Снаряды были белыИ холодней разящего металла.Хотел я уклониться,Но тщетно, к сожаленью,И разуменья моего превыше,Что ледяная силаОгонь в груди моей не погасила.
ДЖУЗЕППЕ БАТТИСТА
