Эпоха Дугаров - Екатерина Хаккет

По толпе пополз одобрительный шёпот. Я видела, как Мако бегло пересказывает слова Женевьевы своему командиру, возбужденно жестикулируя руками. Все вели разговоры. Все – кроме Демиана и его людей. Амон стоял, тяжело оперившись руками на дубовый стол, разглядывая что-то на карте. Я переглянулась с Лоурен и прочла её мысли. Она словно говорила мне: «Демиан еле стоит на ногах». То же хладнокровие сохранял и молчаливый Аэдан, но что с него взять? Он не мог вести себя иначе.

– Согласен с Женевьевой Хайд, – в раздумьях выдохнул Амон, заставив всех замолчать. – Быть может, стоит воззвать к благоразумию Джованни, но это очень рискованная затея.

Улыбка, блеснувшая на лице Ерихона, неволей вынудила меня тоже выйти вперед.

– Да вы все свихнулись! – я встала возле Мако, треснув кулаком по столу. – Какой в этой дипломатии толк, если лорд играет по своим правилам?! Ему не интересны наши союзники и войска. Он хочет власти! И заняв трон, он уже с него так просто не слезет!

Молчание. Жуткие, неприветливые взгляды. Спустя несколько секунд общего ступора, вперед подался насупившийся Морокеи.

– Я поддержу эльфийку, сказав, что это бессмысленно. Вопрос с тиранией может быть решен только кровью. Особенно, если мы имеем дело с магом. – Парень сдержанно кивнул мне, а я только опешила от его жеста одобрения.

– Замолкни, юнец! – пришикнула на него рыжая дева сквозь зубы. – Ты ничего не понимаешь в этом!

– Объявляю голосование, – с трудом, но Амон выпрямился в полный рост и с вызовом окинул присутствующих гостей. – Кто за то, чтобы мы приступили к военным действиям, минуя дипломатию?

Три руки. Я, Ортакор и Мако, спешно поднявший руку после беглого, почти синхронного перевода слов Демиана. Остальные проигнорировали. Больше всех меня удивила Лоурен, которая, глядя на меня, только пожала плечами.

– Кто «против»?

Почти единогласно. Все, как один, подняли руки вверх.

– Тогда решено. – Амон показался мне слегка повеселевшим. – Завтра же выберем делегатов и отправим их в Ортог. Если лорд не примет капитуляцию, то его будут ждать крупные… – он вдруг осекся. – Что вам?

Полог шатра отодвинулся, внутрь прошли воины, экипированные в сталь. Крови на их доспехах было больше, чем блеска. Не все сразу сообразили, что сейчас произойдет.

– Привет от императора Джованни! – воскликнула кровожадная воительница и по рукоять вогнала нож в грудь переводчика-Мако.

Пятеро пострадавших, двое смертельно раненных. И это только в шатре! Еще два десятка солдат, попавшихся наемникам на пути, требовали срочной помощи целителей. Нападавших было около десятка, может, больше, и они не имели ничего общего с Каанскими головорезами. Они действовали точно и слажено, без лишнего шума. Кто-то из раненых сказал, что якобы они вскарабкались на гору по отвесному склону, но мало кто поверил в эту небылицу. Всех волновал только один вопрос: выживет ли Женевьева и Мако?

Стоило окровавленному кончику лезвия показаться из ребер юноши-гёто, как Морокеи с молниеносной скоростью запрыгнул на стол, и, обнажив оружие, спикировал на горстку воителей у входа. Дальше к драке подключились остальные. Сцепившись с каким-то громилой, я увидела, как Женевьева со звериным ревом замахнулась на неприятеля двуручным мечом. Но она не учла одного – наемник оказался в несколько раз быстрее. Я не успела ничего предпринять. Никто бы не успел. Женщина свалилась на пол с проткнутым животом до того, как я освободилась от своего противника. Чудо, что не пострадал кто-то еще. Неизвестно, что бы еще произошло, не будь рядом Аэдана. Этот воин предал смерти большую часть врагов. Каждый его удар моим мечом становился смертельным, и через минуты две борьба прекратилась, предоставляя присутствующим возможность полюбоваться залитыми кровью картами и мертвецами на полу.

На звуки битвы сбежалась чуть ли не вся мятежная армия, а дальше все было разыграно как по нотам: возгласы паники, носилки, помощь раненым и всплески словестных ругательств. Особенно сильно досталось Аэдану. Когда главы союзных войск в сопровождении лекарей покидали лагерь, Демиан не постеснялся в выражениях, обвинив рыцаря в неуправляемой агрессии.

– Ты мог бы хоть одного оставить в живых! – приглушенный голос Амона из шатра все равно достигал посторонних ушей. – Мы могли взять пленника, но ты лишил нас этой возможности!

Дракон молча сносил подобную неблагодарность, и, наверное, то было правильным решением. Мы с Лоурен сидели за палатками, подальше от всеобщей суматохи. Я перевязывала ей запястье, стараясь игнорировать громкие голоса и звон тяжелых лат. На её руке была небольшая, но глубокая рана. В пылу драки кто-то из головорезов смог подобраться к ней достаточно близко, чтобы дотянуться кинжалом, однако Демиан посчитал, что за этот проступок наемника необходимо лишить головы.

– Не болит? – спросила я, заканчивая стягивать бинт.

– Болит, но хорошо, что кровь остановилась.

Хотелось о многом расспросить магессу, но я пока не могла придумать подходящих слов. К тому же место было не подходящее – в тени чужой палатки у одной из оживленных троп нас всегда могли подслушать.

– Если почувствуешь, что что-то не так, иди сразу к врачевателю.

– Спасибо тебе.

– Присцилла! – окликнул меня знакомый голос из-за угла. – Я уже весь лагерь обыскал! Тебя хочет видеть Демиан!

Я неуклюже поднялась с травы и вышла навстречу Заку, окинув Лоурен на прощанье взглядом недоумения.

– Но он же там ругается с Аэданом, разве нет?

– Уже нет, – эльф развел руками. – Он стоит у своего шатра и вид у него очень грозный.

Пропустив мои чертыханья мимо ушей, Закарайя решил проводить меня к Амону. Он поступил очень мудро, потому что стоило мне увидеть бледнолицего наследника трона, как я развернулась и пошла в обратную сторону.

– Нет, – Заку поймал меня за плечо и подтолкнул вперед. – Все будет хорошо. Веди себя естественно, а я подстрахую.

– А вдруг он попытается сожрать меня?

– Сомневаюсь. На людях он точно этого делать не станет.

Хотелось выругаться на эльфа за его «воодушевляющую» поддержку, но я не успела, так как ледяные глаза Амона уже сделали из меня мишень.

– Есть разговор, – коротко бросил тот и кивнул Заку, напоминая ему, что это личный разговор. Парень ушел, и меня почему-то прошибло холодной дрожью. Хотелось верить, что он действительно будет меня «подстраховывать».

В напряженном молчании Демиан повел меня вдоль одной из оживленных троп, минуя шатры и отдыхающих мятежников. Он немного прихрамывал на левую ногу, однако я подозревала, что причины этого увечья кроются не в недавней передряге, а в чем-то совершенно ином. Например, в язвах, прячущихся под одеждой.

Вскоре мы вышли за черту лагеря и остановились на крохотной поляне недалеко от брошенных телег, склада и конюшни. Это место отличалось от остальных тем, что ровный край цветущего луга заканчивался крутым склоном вниз – обрывом. Один шаг в сторону, и ты отправишься в свободный полет, красочно завершающий твою жизнь. Никто из солдат так и не решился обжить этот крохотный уголок земли… Никто, кроме того, кто обложил угли затухшего костра камнем и перетащил сюда несколько поваленных бревен.

– Располагайся, – Амон пошарил в траве и достал оттуда узкую зеленоватую бутыль. Та была пуста. – Это мое место для медитации. Наслаждайся тишиной.

– Медитации, – фыркнула я и сделала несколько шагов к краю, стараясь сообразить, можно ли выжить, рухнув вниз с этой высоты. Логика подсказывала, что нет. Далеко внизу росли деревья, непроходимая роща, чаща, расстилающаяся от края до края, а за ней, на линии горизонта, гордо возвышались громадные башни города Ортога, тонувшие в красном свете уходящего солнца.

– Потрясающий вид, не так ли? – уточнил мужчина и присел на край обрыва, свесив ноги вниз. – Присоединяйся.

Поборов мимолетный порыв отвращения, я расположилась на траве недалеко от Амона, не ощущая, что вечерние лучи светила согревают кожу.

– Что же, Присцилла, – задумчиво произнес тот. – У меня к тебе есть несколько вопросов. Твое выступление на совете было слегка неуместным. Ладно, твой бард – необразованный дикарь, но куда полезла ты? Как наблюдатели вы не имели права вмешиваться.

– Идея Ерихона – это безумие. Если бы его никто не поддержал, я бы так и осталась стоять в стороне.

– Но тем не менее ты этого не сделала.

– Я не вижу смысла в переговорах с Джованни. Это пустая трата времени. Неужели ты не понимаешь? Возвращение в столицу все равно, что самоубийство. Враг не одумается, не отдаст тебе трон. Наш «знак вежливости» он воспримет как плевок в лицо, а затем прихлопнет твоих делегатов как писклявую мошкару!

– Поэтому одним из делегатов буду я, – резкий, холодный взгляд через плечо заставил меня вздрогнуть от неожиданности. – Лучше ответь мне, эльфийка, что ты сама будешь делать с Джованни, если вы встретитесь лицом к лицу? Убьешь его? Так просто?