Стеклянный город - Мария Сергеевна Руднева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Бедный Роуз умер, столкнувшись с ними, так что от него остался только призрак.
Что останется от самого Хью?
От этих мыслей ноги деревенели, и каждый шаг отдавался болью. Казалось, что между лестницей и столом — многие километры, преодолеть которые он пытается уже несколько часов кряду, хотя на деле не прошло и пяти минут. Да и сделать предстояло несколько шагов.
Хью и представить себе не мог, что можно так бояться.
Он пытался рационализировать свой страх — он боится Птиц, потому что у них острые когти и клювы, потому что насмотрелся Хичкока, потому что стая птиц действительно может навредить беззащитному человеку — но в конечном итоге все упиралось в то, что в волшебном городе были волшебные птицы, и никому он не пожелал бы попасть в такую сказку.
А потом птицы бросились на него, и стало не до размышлений.
Хью слышал, как кричал Таласс.
Но не мог разобрать ни слова.
В хлопанье крыл он не слышал даже собственный голос — хотя наверняка кричал.
Пламя вспыхнуло вокруг, словно дом был облит бензином. Видимо, древесина иссохла и легко подхватила огонь, зажженный Талассом.
Хью ощутил резкий запах дыма, а следом — шепот Таласса над ухом:
— Бежим. Скорее!
Не понимая еще до конца, что происходит, Хью позволил увести себя прочь из объятого пламенем дома.
Таласс и Хью выпали на крыльцо — Хью больно ударился коленом — и сползли с крыльца, выдыхая.
— Нельзя здесь оставаться, — скомандовал Таласс и поднялся на ноги, потянув за собой Хью.
Все было как в тумане. Ватные ноги не слушались, и потребовались все силы, чтобы заставить тело как-то двигаться.
— Идем, идем, — торопил его Таласс.
Но толку от его подталкиваний было мало. Хью медленно оглядывался по сторонам. Все заволокло дымом. Слышались жуткие, потусторонние крики Птиц.
Вдруг Хью почувствовал, как его куда-то потянули. Талассу пришлось закинуть его руку себе на плечо и буквально тащить вперед, чтобы они хоть как-то сдвинулись с места.
В себя Хью начал приходить только у ворот, когда Таласс изрядно запыхался тащить его на себе. Он сам был бледен и кусал губы от натуги, видно было, что и ему тяжело находиться вблизи Черных Птиц.
— Я… Я в порядке, кажется… могу идти, — пробормотал Хью, но в ответ получил только скептический взгляд.
Хью обернулся.
Дом пылал, словно был бумажным.
— Так ему и надо, — прошептал Таласс. — Давно надо было сделать это… Спалить все дотла, вместе с птицами…
— Но Таласс! — прошептал Хью, глядя в небо. — Птицы, они…
Вырвались на свободу и парили теперь в чистом небе над Марблитом, издавая душераздирающие крики.
* * *— И… Что случилось? — осторожно спросила Бритт, стремясь развеять повисшую тишину.
— Случилось… это, — неопределенно повел рукой Роуз. — Марблит в одну ночь превратился из простенького, ничем не примечательного городка в волшебную сказку. Мы не предполагали, что жителей это тоже затронет, но так получилось даже лучше: не пришлось ничего делать, они все сами. Превратились в тех, кем могли или хотели быть. Наверное, их мечты и чаяния тоже сделали свое дело.
— Вот оно как… — пробормотала Гвендолин.
— А вы?.. — Бритт посмотрела на нее так пристально, что Гвендолин против воли разобрал смех.
— О нет, я нормальная. Не сказочная. Я вообще приехала сюда, уже когда все здесь было таким, как желал Дроссель. Хотела с братом пообщаться. И застряла. Меня тоже привез поезд, но меня не тронули.
— Еще бы, ты моя сестра! — с горячностью возразил Роуз.
— Стало быть, сестру вы пожалели! — нахмурилась Бритт. — А что с остальными, кто, как и мы, попали сюда на поездке.
— Ну… — Отчего-то Роуз отвел глаза. — Они здесь.
— Где?..
— Здесь. Вокруг вас. Все… они.
Бритт недоуменно обернулась и остановилась взглядом на одной из статуй. До нее начинало доходить.
— Они…. — Она открыла рот, но слова застряли в горле. — Все они…
Гвендолин побледнела.
Было видно, что и для нее откровение Роуза стало неожиданностью.
Бритт ошеломленно смотрела на статую, не отрывая от нее взгляд. Неужели это живой человек? Точнее, то, что было когда-то живым человеком? Не в силах сдержать едкого, отравляющего любопытства, она подошла к статуе — красивый юноша с мягкими чертами лица склонился над книгой, глаза его прикрыты и снег дрожит на густых ресницах — и дотронулась до руки. Холодная, точно мрамор, кожа, и мысли не оставляла, что когда-то там могла быть жизнь — а она была.
— О боже, я не могу здесь оставаться, — пробормотала Бритт, чувствуя, как к горлу подступает тошнота.
— В самом деле, идем отсюда, — вскочила Гвендолин. — Это безумно мило с твоей стороны, что ты все нам рассказал именно здесь, братец, но я уже не считаю, что приход сюда был хорошей идей. Я-то думала здесь спокойно и тихо…
— Но тут правда спокойно и тихо, я находил здесь вдохновение! — попытался возразить Роуз, но сестра не слушала его.
Бритт пошла к воротам, и Гвендолин, зажав в ладони зеркало, следовала за ней. Ей чудилось теперь, что спящие скульптуры обступают ее со всех сторон, краем глаза она ловила движения… Вдруг Гвендолин тихо вскрикнула и Бритт резко обернулась — неужели правда ожила одна из статуй?
Но нет, это черная птица, сверкая желтыми глазами, уселась на голову одной из них. Еще несколько ее товарок уселись на деревьях.
— Черные Птицы, — прошептала Гвендолин. — Откуда они?..
— Не знаю откуда, но оставаться здесь нельзя. — Холодок пробежал
