И пожнут бурю - Дмитрий Кольцов

В этот момент в шатер вбежал Жан и позвал на обед, поскольку мест оставалось мало. Альфонс и Омар, ставшие еще ближе после откровения Лорнау-младшего, прошли в шатер-столовую вслед за Жаном. Действительно, как и говорил он, народу уже накопилось очень много. Юби, казалось, пришел в себя и над чем-то спорил с Германом Лорнау, а Иштван находился в компании Мартина, тоже позабыв о случившемся. Омар же еще долго пытался переварить все это в голове, задумавшись о происхождении всей зверской жестокости людей, понимая, что сам порой становился очень жестоким.

Глава XII

Обеды в среде артистов цирка «Парадиз» не отличались изысканностью, в особенности если сравнивать их с теми же ужинами. Однако в преимущество трехразовое питание определенно стоило включить, поскольку иногда даже в армии кормили реже, что уж говорить о представителях творческих профессий. Если же кто-то хотел чего-нибудь необычного, то получал разрешение сходить в город и купить особых блюд, разумеется, на свои личные деньги. Однако редко кто такой возможностью пользовался. На вкус почти никто не жаловался. И если и жаловался кто-нибудь, то быстро менял свою позицию после беседы с надзирателями. Они могли заставить человека делать все, что угодно, благодаря своим физическим способностям. Альфонс Лорнау, например, испытал это на себе.

Альфонс занял привычное место за семейным столом, а Омар прошел чуть дальше, увидев, что место рядом с Клэр свободно. Бен Али обратил внимание, что Альфонс будто и не рассказывал ему свою историю, потому что выражение лица и поведение Лорнау-младшего говорили о том, что совершенно ничего не случалось. Альфонс смеялся, шутил, выпивал и непринужденно болтал с остальными членами семьи.

– Позволишь, Клэр? – спросил Омар, подсаживаясь к девушке.

– Разумеется, Омар, еще спрашиваешь! – ответила Клэр и чуть подвинулась.

На обед приготовили рататуй. Бен Али никогда раньше не ел такого блюда, полностью состоявшего из овощей. Однако вкус его ему понравился, и Омар, незаметно для себя, очень быстро поглотил свою порцию. Посмотрев на Клэр, Омар понял, что ему представился шанс немного узнать о незнакомой девушке, так прочно засевшей в его мысли. Уличив момент, когда Клэр расправилась со своим обедом, бен Али, наконец, решил действовать:

– Клэр, у меня к тебе есть один вопрос, а может, и не один…

– Хочешь о девушке узнать, которой шарф поднял сегодня? – сразу ответила Клэр, иронично улыбаясь.

– Как ты узнала? – смущенно спросил Омар.

– По тебе видно, что другого ты спрашивать и не собирался. Да и она после этого курьеза несколько минут о тебе не забывала, все болтала и болтала без умолку, не давая мне рта открыть, хи-хи! А зовут ее Марин, она на год меня постарше, хотя возраст ее тебе знать совсем не обязательно!

Клэр щелкнула Омара по носу, от чего тот немного удивился. Ему было очень стыдно спрашивать девушку о другой девушке. К тому же, он вообще впервые таким вопросом заинтересовался. От этого ему было еще более неловко. Он видел, как гарнизонные солдаты ухаживали за дамами, однако никак не мог вообразить, что, возможно, сам столкнется с подобным. Хотя, об этом рано было еще мыслить, поскольку, во-первых, он сам не мог понять, что творится у него в голове и в душе, а во-вторых, это в принципе было невозможно, потому как такого совершенно не позволяла вера, как та, которой придерживался Омар, так и та, которой придерживалась Марин. Бен Али не разбирал того, как правильно необходимо реагировать на нахлынувший поток чувств. Чувств разных и непонятных. Он старался контролировать свои мысли, и иногда у него это полностью получалось. Как вот, недавно. В момент, когда Альфонс раскрыл ему эту зловещую историю, просто поверг бен Али в ужас, напрочь выбросив из головы всевозможные мысли, напоминавшие о Марин и ее нежном взгляде. Вместо ее взгляда в мыслях виделся лишь взгляд Пьера Сеньера, жестокий, страшный. Вдруг, сам того не полностью понимая, Омар перебил Клэр, которая продолжала что-то отчужденно рассказывать про Марин и то, как они дружны и любят белые цветы.

– Клэр, почему вы все завете Сеньера Хозяином?

Вопрос Омара сильно удивил ее. Настолько, что она перед тем, как ответить, сделала большой глоток свежевыжатого яблочного сока и слегка прокашлялась. Собравшись с мыслями, она ответила Омару, который, словно ополоумев, вытаращил глаза и смотрел на нее.

– Как я могу тебе ответить? – произнесла Клэр, – потому что он наш Хозяин, вот и все. Он хозяин цирка, все имущество, которым мы пользуемся, в действительности принадлежит ему одному. Мы заключаем с ним договор, по которому во владение ему передаем свои вещи, а также доверяем ему свою безопасность и свои жизни. На этом и строится все здесь. На полном доверии и подчинении. Мы не можем сделать по-другому, так заведено. К тому же, так намного удобнее и понятнее. Сеньеров в цирке трое. Хоть и меньше, чем Лорнау, но их мы по именам зовем, а директора своего по имени не можем звать, это очень некультурно и неуважительно по отношению к его персоне.

«К его персоне? Он же ублюдок, спокойно приговоривший к мучительной смерти ребенка и даже не позволивший родному отцу его похоронить, отдав лишь пепел. Разве такой человек достоин уважения? Скорее лишь презрения, а Хозяином кличут лишь из-за страха, только и всего», – хотелось вырваться из уст Омара, однако он понимал, что, сказав эти слова, неминуемо обрек бы себя на судьбу Луи. Нет, он хотел разобраться во всем до конца, узнать, почему же артисты не собрались всей толпой и не высказали своему «Хозяину» свое истинное мнение. От дальнейших рассуждений Омара отвлекла Клэр.

– Ну что, доволен ответом? – поинтересовалась Клэр и широко улыбнулась.

– Да, более чем, благодарю, – пытаясь скрыть истинные эмоции, ответил бен Али и улыбнулся в ответ.

За столом, который занимали Клэр и Омар, сидел еще один человек, незнакомый арабу. Он сидел чуть дальше них и молчал, лишь изредка что-то бормоча себе под нос. У этого человека, конкретно – мужчины, на носу, вплотную к глазам, сидели очки с черными, совершенно непроглядными линзами. Последив немного за мужчиной, Омар подумал, что он слепец, но быстро в этом разуверился, когда этот мужчина, совершенно не прилагая никаких усилий и не предпринимая «поисков», уверенно брал в руку стакан с водой, кусок хлеба и пр.

– А ты, я погляжу, очень многим интересуешься здесь, верно? – обратился, видимо, к Омару мужчина, – ты будто не можешь чего-то уяснить и не хочешь