Витебский вокзал, или Вечерние прогулки через годы - Давид Симанович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
8 мая. Со стороны, наверное, все выглядит так здорово: не успела появиться "Подорожная", как вслед за ней уже мчатся "Встречные поезда". Но я-то знаю: записные книжки nycтуют, белые страницы ждут. А я занят отделом, летучками, планерками, поездками, которые, правда, иногда приносят и строки. И тревожно, что не пишется, что некогда, что суетливо живется…
9 мая. Обычно этот день проходит "со слезой". Когда Лена была еще маленькой, помню, во фрунзенской квартире в "Минуты молчания" вставали мы с ней - и стояли у телевизора. И казалось, даже ей передается то, что вдруг находило на меня, нахлынув, доведя до сентиментальной слезы. И мелькало в памяти, вдруг всплывая: баржа посреди Днепра, та баржа, о которой надо еще написать, как и обо всех днях узбекского детства, и первый день войны, когда мы с Валей роемся в кладовушке, а потом выходим и слушаем речь Молотова (именно его речь, а не обращение Левитана, как сейчас пишут), и раннее утро Дня победы, когда сосед стучит костылем в окно - все это проносится в памяти. А мы стоим с Ленкой - и слушаем: "…вспомним, вспомним…" И я вспоминаю.
11 мая. Литобъединение с обсуждением творчества новополочан и передача, в которой участвовали те, с кем договорился на вечере молодой творческой интеллигенции. А это и литераторы Аколова, Борейша, Гальперович, Костюк, Соколов, театральный коллектив, песни, самодеятельные художники. Все это в телепрограмме "Культура Придвинья".
12 мая. Телеграмма: "…Просим Вас быть Москве Воровского, 52 к 10 утра 2 июня, отъезд автомашиной Калинин делегации Союза писателей Пушкинский праздник поэзии, куда Вы включены. Римма Казакова".
15 мая. Кобрин - милый городок… Появился Алесь Крыга, с которым будем выступать. Дайлида предупреждал: чуть что - отправляй его (имелось в виду пристрастие к водочке). Но встретились, как я всегда со всеми, дружелюбно. Выступлений пока нет. В книжном знакомлюсь с тремя кобринчанками: после школы работают, хотят поступать в Москве и Ленинграде, стать искусствоведами. Вечером - деревня Лука Совхоз. Клуб. Подписываю книжки библиотечные, никем не читанные. Ждем. Никого нет. И не пришли.
20 мая. В Минске. Звонил Лене Кобец-Филимоновой, продиктовал ей перевод ее "Хатынского звона". Звонил Жене Янишиц - телефон не отвечал, а надо было тоже поговорить о переводах. С Яковом - у него, проводил в аэропорт, хорошо поговорили.
21 мая. Дома застал письмо Риммы: подтверждает и уточняет все, что связано с Пушкинским праздником - какая она молодчина! Тогда в Москве мы очень мило поразговаривали - и вот письмо "через головы поэтов и правительств", минуя Минское "руководство".
30 мая. В "Немане"-5 - мои "Витебские записки Маяковскому", которые отдал редакции еще прошлой весной. С Леной обговариваем подробно все возможные темы сочинениний: от Толстого до Маяка, плюс вольные.
1 июня. Ну и денек был! Я остался слушать по теле и радио темы, ухватился за первую, шолоховскую, прибежал к школе, а Эм: "Лена пишет о Базарове". Вечером потихоньку начал отходить от волнений дня и настраиваться на другую - пушкинскую - волну.
2 июня. Москва. Раннее утро. После вчерашней жары в Витебске - прохладно, даже холодно. Засвитерился. В Союзе пусто. Ждал. В калининском рафике нас совсем мало: Андрей Дементьев с сыном, Алексей Пьянов, Георгий Ладонщиков, по дороге подбираем руководителя делегации Валерия Поволяева. Приехали. Все, как всегда: встреча в обкоме, цветы - Пушкину. Вечер в филармонии. Гостиница "Тверь". День получился для меня праздничным уже с самого начала, когда из Бюро пропаганды принесли ежегодную "Пушкинский праздник"-78, и в ней рецензия на "Подорожную". В рафике все смотрели-читали рецензию и книжку.
3 июня. Путь на Торжок. Красивый город. Дом Пожарского, где останавливался Пушкин. Прутня. Могила Анны Керн, на камне пушкинское четверостишье: "Я помню чудное мгновенье". А над ней - весеннее цветение - черемуха, сирень. Встреча в педучилище: Поволяев, Евг. Борисов - калининский секретарь, я читал много. Цветы - к торжковскому Пушкину, долго несли их ребята - цветопоток. Ах, как хороши были котлеты по-пожарски в честь Пушкина и рисунки на асфальте - по-парижски!
4 июня. Завтрак втроем: Дементьев не пьет совсем. Пьянов готов оправдать фамилию, и я - с ним. Разговоры с Дементьевым в какой-то баньке во время бритья. Андрей - Алексею: "А почему это Давид не печатается у нас в "Юности"? Алексей: "Надо наверстать упущенное. Зайдешь в Москве".
Берново. Многотысячная аудитория. Жара. Даже загорел. Музей. Цветы - Пушкину. Особенно, как и всюду на этой земле, принимают Дементьева: выходил трижды.
Малинники. Вечером - Старица. Пир в березовой роще. Я: "Пусть солнце, пусть ветер в лицо (мы вьпьем - чего уж там проще) за Пушкинское кольцо, и за Берновские рощи"! Вечером бродили по Старице, поднялись на какую-то колоколенку над Волгой.
6 июня. Заключительный вечер в ЦДЛ. Вела Казакова. Много времени отдала своим питомцам, которые читали переводы Пушкина и себя. Я был очень краток: о двух Пушкинских дорогах через Беларусь, где до сих пор ярко светится его след, и - "За годом год". 5 гостей зарубежных, 5 из республик, 5 - русских поэтов. Я был - "витебский поэт". Остались потом на маленькое застолье, был Григорий Григорьевич Пушкин и Давид Кугультинов. Я чуть перефразировал надпись на книге, и вот что получилось: "От Пушкина тянется нить - ты знаешь волшебное слово, чтоб каждого заворожить, чтоб всех нас соединить - прекрасная Р. Казакова!" Кугультинов (сидел рядом с ним): "Уже культ – два Давида славят Римму…"
7 июня. В "Юности" с Дементьевым и Пьяновым, потом с зав. отделом поэзии Натаном Злотниковым, его родители из Колышек, которые возле Крынок (я там бывал): "Давид, есть "указание" тебя печатать".
8 июня. Музей Маяковского. Искренне была рада встрече Аида Сердитова. Подарил публикацию "Витебские записки". Разговор с Риммой: обменялись милыми любезностями и: "пиши, звони, а лучше приезжай, показывайся, все, что смогу, буду рада для тебя сделать". У Манежа - длинный хвост очереди: все хотят попасть на выставку Ильи Глазунова. В Союзе писателей сказали: "Позвони сам от нашего имени". Позвонил, был, толпа у "Возвращения". Вечером
