Хаосовершенство - Вадим Панов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А что будет, если поезд остановится?
— «Зеленые» попытаются открыть вагоны.
— Зачем?
— В этом их цель. Они хотят знать, что возят в «секретных» поездах.
— И тогда безы начнут стрелять?
— Обязательно.
Давить людей Слоновски не станет, но тайны свои не выдаст…
— А сейчас он еще выше прыгнул!
— Дай лапу!
— Пусть лучше еще раз прыгнет! У него здорово получается!
— А можно я тоже его поглажу?
Барсик, к удивлению Корнелиуса оказавшийся единственным животным в вагоне, быстро стал любимцем детей, каковых набралось почти два десятка. Сначала ящерица позволяла им только гладить себя, но постепенно разыгралась, согласилась исполнять некоторые приказы, и теперь в вагоне звучал беспечный детский смех.
— А можно угостить его колбасой?
— Или лучше конфетой?
— Да, можно мы дадим ему конфету?
— Барсик возьмет еду только от меня. — По глазам любимца Корнелиус понял, что тот совсем не против полакомиться сладким, и протянул руку: — Давай конфету. — Развернул обертку и подбросил карамель: — Взять!
Барсик овладел добычей в блестящем прыжке.
— Ух ты!
— Здорово!
Ежов усмехнулся, но в следующий миг насторожился.
— Кажется, мы останавливаемся? Поезд существенно сбросил скорость.
— Мы приехали?
Экраны коммуникаторов мигнули, а затем на них появилось изображение прелата.
— Внимание! Мы еще не добрались до нужного места. Возникла непредвиденная ситуация. Она будет устранена. Прошу всех соблюдать спокойствие.
Смех стих. Родители быстро разобрали детей, и Барсик с Клаусом вернулись к Ежову.
— Все будет хорошо? — тихо спросил мальчик.
— Да, — кивнул Корнелиус. — Все будет хорошо. И в этот момент на крыше вагона ударил пулемет. Очередь из «Ревуна» ни с чем не спутаешь, слишком
уж своеобразен его басовитый грохот. Обычно за ней следуют вопли, однако на этот раз их нет — одиннадцатимиллиметровые снаряды проходят над головами «зеленых». Безы обозначают готовность стрелять, но никого не пугают.
— Они ничего нам не сделают!
Тем не менее «зеленые» заволновались. Снаряды «ревунов» и гудение винтов зависших над толпой «Пчел» способны смутить даже обдолбанных до самых печенок фанатиков. Толпа подает назад, возникает небольшая давка. «Уличные» приближаются, что тоже не добавляет спокойствия, однако сотрудники Бромберга не зря едят свой хлеб. «Зелеными» они управляют прекрасно.
— Помните: они нам ничего не сделают! Они не станут стрелять в безоружных! Мы победим мирно! Мир! Зеленый мир! Мы остановим ад!
— Остановим ад! — подхватывает толпа.
До эшелона остается меньше полукилометра.
— Остановим ад!
— Остановим ад!
— Для чего это нужно? — угрюмо спрашивает Саймон.
— Репетиция, мой друг, репетиция, — весело отвечает Стефан. Он не там, не в толпе, но все равно разгорячен. Любое столкновение действует на Стефана как наркотик, и Хост окончательно узнает в нем старого доброго Хана. Способного вырезать человеку печень и съесть ее.
— Репетиция остановки следующего поезда? Стефан опускает бинокль, несколько секунд иронично разглядывает Саймона, после чего осведомляется:
— А как, по-твоему, мы войдем на Станцию? По пропускам?
Саймон удивленно приподнимает брови.
— На Станцию? — Через мгновение до него доходит: — Так ты репетируешь…
— Ни слова больше. — Дрогас вновь подносит к глазам бинокль. — Ни слова, мой друг, не нужно здесь говорить о том, что действительно важно.
Однако Саймон продолжает:
— Но ведь ты фактически раскрыл Слоновски свой замысел.
— Он не подумает.
— А если?
— Но что он сумеет сделать? Сейчас мы проверяем Слоновски на крепость, смотрим, на что он готов пойти. А заодно внушаем нашим людям, что они способны на все. Сегодня мы в любом случае одержим победу.
Несколько месяцев назад этот человек снес всю организованную преступность Баварского султаната. Причем половину ее — практически в одиночку. Неукротимый зверь, которому нужно лишь показать цель. И Саймону кажется, что Стефан способен снести и Станцию.
— А если Слоновски расстреляет толпу?
— В этом случае мы одержим победу прямо сейчас, — отвечает Стефан и вздыхает: — К сожалению, Слоновски не дурак и ни за что не даст нам столь сильного козыря.
…Если верить показаниям электронного бинокля Эмиры, эшелон двигается со скоростью тридцать километров в час.
Шестьсот метров до толпы…
В которую как раз врубились «уличные». «Зеленые» не отступают, завязывают рукопашную, используя в качестве оружия древки транспарантов. Набрасываются на окаэровцев с яростью фанатиков. «Крутые» встречают подвиг одобрительными возгласами.
Двадцать километров в час. Четыреста метров.
Кровь, разбитые головы, довольные журналисты, смеющиеся «крутые» и никакого результата. Окаэровцам удается потеснить толпу, однако главная цель — спихнуть ее с железнодорожного пути — не достигнута. Отступившие «зеленые» возвращаются на рельсы. А самые нетерпеливые из них бросаются к эшелону. Безы вновь запускают «ревуны».
Нервы на пределе.
До толпы метров двести, поезд едва ползет, кажется, что не остановится, но Эмира различает лицо пилота и понимает, что на людей он не поедет. Даже на этих обкуренных идиотов. Не поедет, и всё, потому что — человек.
Или он их задавит, или придется стрелять. Все равно дерьмо.
Нет.
Увлеченные наблюдением за поездом и дракой между окаэровцами и «зелеными», все упускают из виду Станцию. И в тот самый миг, когда «зеленые» уже готовы праздновать победу, из распахнувшихся ворот выезжают четыре «Пугача» — защищенные титапластовой броней грузовики с водометами. За ними выскакивает не менее трехсот безов, летят гранаты со слезоточивым газом, и грохочут «травматики». Тех «зеленых», что не отступили сразу, сметает струей водомета. «Крутые» рванули прочь раньше, но им тоже достается и водой, и дубинками. Ребята Слоновски не разбирают, был ты на путях или нет, лупят всех подряд.
Шах и мат.
Прекрасно организованные безы потратили на разгон толпы меньше двух минут, и поезд резко прибавляет. Акция «Остановим Ад!» не удалась. — Зачем? — удивленно развел руками Чайка, наблюдая, как последние вагоны эшелона проходят через ворота. — Зачем все это было нужно?
— Проверка, — пожала плечами Эмира. — А если бы получилось остановить эшелон, заодно посмотрели бы, что безы прячут в «секретных» вагонах.
— Если напасть километрах в пяти от Станции, вероятность распотрошить вагон увеличилась бы.
— Это было бы простое нападение, — объяснила Го. — Безы перестреляли бы нападавших, как зайцев. Такие акции, как эта, должны проходить на виду у всех.
— Почему?
— Потому что организаторы надеялись не только поиграть мускулами, проверить на прочность Слоновски или, при удаче, вскрыть вагон, но и ударить по верхушке Станции. Открой безы огонь, Моратти немедленно поставил бы вопрос о смещении Прохорова и Слоновски. А то, глядишь, и самого Мертвого.
Но огонь безы не открыли. И даже в разразившемся побоище убитых, судя по всему, не было. Первый выпад отбит.
— Будет еще одна репетиция? — спросил Илья.
— Нет, — покачала головой Эмира. — Они убедили «зеленых», что стрелять в безоружных людей безы не станут. И в следующий раз поведут их на пулеметы. На саму Станцию.
В отличие от обычных эшелонов, «секретные» разгружались только на крытых платформах и только при закрытых воротах. Охрану на них несли безы из внутренней безопасности, которые прекрасно знали, что за груз встречают.
— Добро пожаловать на Станцию! В целях вашей безопасности и соблюдения секретности вам запрещено покидать крытые помещения. В предоставленные вам временные жилища вы будете доставлены на грузовиках. Спасибо за понимание. Добро пожаловать…
— Имя!
— Корнелиус Ежов. Я…
— Москва?
— Совершенно верно. Я…
— Один взрослый, одно животное… — Стоящий на регистрации без бросил взгляд на Барсика, тот ответил недружелюбно. — Животное кусается?
— Милейшее создание.
— Впрочем, это ваши проблемы. Вы направлены в ангар 19–32, комната В-П. Транспорт будет через четверть часа, вот ваша идентификационная карточка.
— Я хотел спросить, где размещаются прятки?
— Информация секретная, к тому же мне об этом ничего не известно. Следующий!
Корнелиус отошел от стойки и посмотрел на Барсика.
— Как ты думаешь, если бы нас принимали единоверцы, все было бы иначе?
Тот высунул язык.
— Я тоже думаю, что нет. Нас слишком много, они не успевают.
Ежов оглядел запруженный людьми перрон и побрел искать транспорт к своему ангару.
* * *Последний Храм.
