Воспоминания самоубийцы. Надиктовано Духом Камило Кастело Бранко - Ивона Ду Амарал Перейра
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы обнаружили там самые разнообразные случаи сентиментальных самоубийств, в которых осужденный охвачен истинным чувством, несомненно исходящим из сердца, хотя и неуравновешенным: от страстного любовника, терзаемого ревностью к счастью, дарованному удачливому сопернику, до дезориентированного главы семьи в сложных ситуациях или отца, подавленного отчаянием из-за смерти существа, которое было причиной его счастья. Общее уныние доминировало в атмосфере этого отделения больницы Марии Назаретской. Ее обитатели, неудовлетворенные, демонстрировали характерные черты существ без смирения и нетерпеливых ко всему, кроме того, предававшихся боли без попыток ее преодолеть, удерживая ее преувеличением болезненной и чрезмерной сентиментальности, в то время как они порождали новые причины для страдания через тяжелые самовнушения, которые полностью их отравляли.
Внутреннее управление Изолятором, как и Башней, было доверено католическому священнику, а не одному из тех посвященных, которых мы уже привыкли видеть во главе организаций Колонии. Весь внутренний вспомогательный персонал состоял из католических религиозных деятелей, за исключением медицинского персонала, который состоял из посвященных психиатров. Однако самая важная должность — директора, советника и воспитателя — была занята священником, который также был посвящен в высокие тайные учения. Это был элитный дух, обладающий выдающимися заслугами перед Законом и выделяющийся в Легионе Слуг Марии, а также получивший степень в группе ученых, управляющих Исправительным институтом Марии Назаретской.
Дисциплина была подобна монастырской.
Было необходимо срочно отдалить от этих вечно недовольных и капризных людей притяжение к мирским и личным страстям, нечистым и капризным импульсам, которые их погубили. Учреждение должно было наставлять их к смирению в несчастье, решительным решениям и неотчуждаемым отречениям, примиряя их с истинной христианской верой, которую они до сих пор пренебрегали познать в свете должного критерия.
Все они были воспитаны на Земле под покровительством римско-католических учений. В их сердцах, умах и религиозных концепциях, направлявших их мысли, не было места для иных понятий, кроме тех, что исходили от Церкви, которую они почитали с детства. Сентиментальные фанатики и упрямцы, умственно ослабленные пренебрежением к упражнению разума в возвышенных вопросах, расширяли болезненность предрассудков, свойственных религиозным выводам, данным катехизисами, непримиримо увлекаясь всем, что католические традиции внушили незрелому пониманию человечества. Многие даже не имели определенной веры. Неверующие и даже безбожники, они никогда не заботились о религиозном или божественном аспекте вещей. Но, привыкшие к Церкви из удобства и традиции, они предоставляли только ей права руководить совестью, считая, что только она обладает достаточной мудростью для соответствующих интерпретаций…
Было милосердно, чтобы перевоспитание таких умов проходило в атмосфере, идентичной той, которая внушала им доверие и уважение.
Поэтому католический священник рассказал бы им о Евангелии Истины, чтобы они узнали, что над их догматическим фанатизмом витает вечная звезда реальностей, которые им необходимо принять, чтобы должным образом почитать Творца. Он также обучил бы их жизни в астральном мире, показывая наблюдения и опыты, убирая из их сознания глупые предположения, к которым они лениво приспособились, разрывая завесы истинного знания перед их пониманием, чтобы они сами пришли к выводу, что как в лоне религии, так и в лоне науки может сиять пыл той веры, которая направляет сердце ввысь, очищая его в вечно живом тепле любви Божьей.
После визита, детали которого мы опустим, так как они схожи с предыдущими, мы выразили желание навестить друга, находящегося там, и отец Мигель де Сантарем, настоятель общины, доброжелательно воскликнул, с улыбкой и удовлетворением:
— Вы хорошо сделали, что пришли, дети мои!.. Я благодарен вам за сердечный интерес к товарищу, столь нуждающемуся в поддержке, как этот. Навестить больного и ободрить своим утешительным присутствием бедного, опечаленного мукой неумолимых угрызений совести — это достойное дело, одобренное Божественным Образцом, другом бедных и малых… Жерониму будет приятно… Я сейчас же велю его позвать…
Пока он говорил, мы узнали в нем того священника, который утешил бывшего торговца вином в памятный вечер посещения его семьи около трех лет назад. Брат Теокрит призвал его помочь мятежнику по его собственной просьбе, и с тех пор Жерониму находился под опекой компетентного наставника.
Пока мы ожидали появления товарища по несчастью, директор Изолятора сказал нам:
— Ваш друг входит в переходную фазу, предвещающую выздоровление. В окружающих его обстоятельствах вы сможете увидеть модель других пациентов, находящихся здесь, поскольку Изолятор занимается случаями, имеющими более или менее одинаковую основу, как это происходит в других организациях нашего Института. Преодолев апатию, к которой его привело бесполезное восстание, вызванное разочарованиями, он будет готов к повторению опытов, в которых потерпел неудачу.
Он находится под строгим наблюдением, как и все, кто доверен нам, поскольку его периспирит и сам разум нуждаются в глубокой заботе. Лечение, которое проводят наши врачи, можно обобщенно назвать моральным, оно состоит из специальных магнетических воздействий с учетом рекомендаций, вдохновленных уставом Легиона, который в данном случае направлен на перевоспитание, поскольку зло, поразившее Жерониму, как и то, что мучает вас, может быть устранено только путем индивидуального обновления, осуществляемого внутренне самим пациентом…
Болезненная и неуравновешенная страсть, которую он питал к своей жене и детям, послужила инструментом для искупления долгов, которые его любимые имели перед Законом Справедливости, управляющим человеческими судьбами. Жерониму любил эгоистично, дезориентированно, ограждая свое сердце от всякой возможности помощи, которую могли бы предоставить разум и здравое рассуждение… и, как вы знаете, мы должны всегда помнить, что человек не должен любить, даже своих собственных детей, произвольно, слепыми порывами страсти.
Его преданность семье, несомненно, приносит ему заслуги перед Верховным Законодателем. Но лавры были бы более почетными, если бы он направил своих любимых к законному культу исполнения долга, а не обеспечивал их роскошью и мирскими удовольствиями, пренебрегая нравственным воспитанием, которое должен был поставить на первое место, даже борясь с неблагоприятной бедностью, поскольку все творения Господа поддаются совершенствованию, и для этого Бог дает отцовскую власть воплощенному человеку, чтобы помогать им прогрессировать и воспитываться в благотворном направлении. Если бы он поступил так, исполняя священный долг предусмотрительного и честного отца, Жерониму избежал бы горечи затруднительных ситуаций, за которые он стал ответственен из-за своего самоубийства… Смотрите, вот он идет… он расскажет вам интересные вещи…
В сопровождении брата Амброзио, религиозного помощника, бывший торговец из Опорто вошел в комнату, где мы находились, и, растроганный, бросился в наши объятия.
— Спасибо, дорогие товарищи! — воскликнул он, — за то, что так любезно вспомнили о моей скромной персоне. Ваш визит так глубоко трогает мое сердце!.. Если бы вы только знали, какими ужасными были мои страдания!..
Мы
