Страна премудрых пескарей. Очерки истории эпохи - Нурали Латыпов

В обращении же было указано: согласно новейшим решениям руководства самой КПСС интеллект уже давно стал непосредственной производительной силой. Более того, эта концепция логически выводилась из исходных положений теории Маркса. Следовательно, работники умственного труда могли рассматриваться как новый слой трудящихся масс – производителей материального продукта – и приниматься в партию на общих основаниях.

Рост наукоёмкости промышленной продукции в СССР был налицо. Значит, инженерно-технической интеллигенции следовало бы дать адекватное представительство в рядах КПСС – и средний интеллектуальный уровень партии не отставал бы от среднего уровня развития граждан СССР.

Увы, предупреждение не было услышано вовремя. Политику приёма в КПСС начали менять, когда интеллектуальное отставание стало необратимым. Причём отставание не то что основной партийной массы, но даже высшего руководства. Оно не поспевало за требованиями времени и переменами в мире.

Последствия общеизвестны. Руководители, не располагающие ни личными навыками глубокого творческого анализа, ни соответствующими сотрудниками, не справились со сложностями нового этапа исторического развития. И пошли на радикальное упрощение обстановки – прекратили управлять экономикой. Демонстративно отказались от постановки стратегических целей развития общества, а в конечном счёте угробили народное хозяйство и потеряли треть территории страны.

Экономический раскол дошёл до уровня предприятий, а то и отдельных цехов. Остаётся лишь удивляться, как повезло нам, что раскол территориальный пока остановился на уровне союзных республик. Ведь их границы были когда-то установлены без всякого расчёта на самостоятельное существование, из чисто административных соображений.

Конечно, невозможно ручаться, что кризиса не стряслось бы в отсутствие квот на приём в КПСС интеллектуальных работников. Весь мир на протяжении всей своей истории то и дело входит в какие-нибудь сложные обстоятельства и, к сожалению, далеко не всегда быстро находит выход из них. Но само по себе поведение партийных чиновников в годы перестройки было столь преступно неадекватно, что их вина в данном конкретном кризисе несомненна.

Дальше – больше. Сотни обласканных Политбюро деятелей культуры, оказывается, насильно были затянуты в силки КПСС. Вспомните, как они с экранов поносили мать родную!

Кстати, и это лишний раз показывает ту же неразборчивость руководства в приёме новых членов…

Даже те, кто формально остался коммунистом, не проявили реальной активности ни в защите интересов КПСС при суде над нею, ни в политике ельцинской эпохи. Вряд ли это доказывает разумность партийной кадровой политики.

К сожалению, ключевое заблуждение, породившее катастрофу сперва в правящей партии, а потом и во всей стране, не только доселе не устранено, но и с каждым днём усугубляется. Политика нынешних правящих структур и партий – в полном соответствии с опытом, впитанным большинством деятелей ещё в советские годы – всё отчётливее антиинтеллектуальна.

Например, Единый государственный экзамен в основном скопирован с американской системы тестов. Но эту систему давно и обоснованно критикуют за подмену систематизированного образования бесчисленными наборами разрозненных сведений… Впрочем, даже если бы средняя школа всё ещё давала стране школьников с чётким системным мышлением, они вряд ли были бы востребованы. Высшая школа теперь ориентирована скорее на подготовку обслуживающего персонала для коммерции, нежели на выпуск творческих учёных и инженеров. И это не удивительно: ведь наука и наукоёмкие отрасли промышленности не только утратили поддержку государства, но и зачастую искусственно парализуются и разрушаются.

Возможно, ультралиберальных политиков, всё ещё контролирующих экономическую стратегию страны, это не слишком беспокоит: мол, невидимая рука рынка рано или поздно всё расставит по местам. Добавлю: по свободным местам… на погосте.

Даже если высший – стратегический – руководитель страны будет всегда действовать безошибочно, всё равно невозможно обойтись без множества квалифицированных исполнителей, способных реализовать выбранную линию на тактическом уровне. Чем меньше их становится, тем чаще каждое очко, набранное президентом в момент высказывания своего решения, будет оборачиваться десятком очков, потерянных при его осуществлении. Такая арифметика способна опустошить любой запас популярности. А рано или поздно глава государства и вовсе лишится возможности действовать. Повторяем – кадры решают всё!

Замечательный американский писатель Роберт Энсон Рекс-Иварович Хайнлайн сказал: «Самое мощное оружие – то, которое у человека между ушами. Конечно, при условии, что оно заряжено». Мы десятилетиями разоружаемся именно в хайнлайновском смысле.

Пора озаботиться интеллектуальным уровнем общества! А наша элита его сознательно оглупляет. То есть низводит общество до своего средненького уровня.

А нужно-то наоборот! Подниматься самим. И поднимать народ.

Упущенный шанс Горбачёва

Дадим волю памяти и вернёмся к счастливому в своих ожиданиях и несчастному по результатам времени перестройки.

Ещё где-то в конце шестидесятых годов прошлого века Джулиан Саймон, профессор экономики университета штата Мэриленд, похоронил все надежды мира на стабильность сырьевого благополучия. Как только то или иное сырьё дорожает из-за возникшего дефицита, инженеры и учёные начинают искать ему замену. И находят соответственно. Спрос на сырьё – а, значит, и его цена – падает.

Суслов, похоронивший реформы Косыгина и подсадивший нашу страну на нефтяную иглу, не дожил до краха своей политики. Реорганизация западной экономики – утепление зданий, разработка экономичных автомобилей, внедрение энергосберегающих технологий производства – заняла около десяти лет. Уже Андропов, став генсеком, убедился: нефтяная роскошь заканчивается, и без радикальных изменений в советской экономике не обойтись.

Горбачёву и вовсе пришлось решать сразу все проблемы, накопившиеся за годы мирового нефтяного дефицита: они разом проявились, когда цена нефти вошла в штопор. Никому не под силу в одночасье сделать всё, что нужно было делать последовательно десятки лет.

Однако правитель эпохи перемен вынужден действовать вопреки чаяниям если не всего народа, то весьма ощутимой его части. С демократическими канонами такое не согласовать. Демократия строится на вере: народ всегда прав.

Ещё в разгар перестройки это противоречие отметили некоторые аналитики. Они советовали Горбачёву не насаждать в стране демократию теми же методами, какими Екатерина Великая насаждала картошку. По их мнению, Горбачёв должен был править авторитарно – жёстко ограничить политические свободы, но в то же время освободить экономику.

Решительные меры были, увы, не в характере Горбачёва. Он предпочитал, в духе русской поговорки, и рыбку съесть, и косточками не уколоться. А на серьёзные повороты ему просто ни воли, ни интеллекта не хватало.

Похоже, Михаил Сергеевич был в принципе готов в той или иной степени покончить с наследием брежневской эпохи, привить стране навык публичной полемики. Но уходящее время выстрелило по нему Чернобылем и «Адмиралом Нахимовым». После таких залпов он уже не мог твёрдо держаться на ногах и потому поспешил заручиться поддержкой Запада… в ущерб реальным интересам собственной страны.

В истории нашей армии в разные времена было немало разрушительных глупостей. Но в период братания с НАТО – особенно. Скажем, Горбачёв вместе с ракетами средней дальности (1000–2500 км) ликвидировал целый класс ракет меньшей дальности (500–1000 км). А ведь они под первоначальный договор с американцами не подпадали. Более того, заодно уничтожили и значительное число ракет с дальностью 300–500 км, не подпадавшей даже под последнюю версию договора. Между тем у Запада ничего подобного этим ракетам по мобильности пусковых установок и точности попадания не было и ещё много лет не могло появиться. Чрезмерная политическая уступка серьёзно подорвала возможности обороны отечества.

Но ни эта, ни многие другие услуги западному миру не вызвали ответных шагов. Вспомним, как рьяно клялись партнёры Горбачёва, что восток Германии останется демилитаризованным. Но почему-то «забыли» оформить свои клятвы договорами. Теперь НАТО непосредственно граничит с Россией не только в Беринговом проливе и на Кольском полуострове, но и по большей части нашего западного рубежа – да и на южные, плодороднейшие и уязвимейшие, регионы нацеливается. Интересно, был бы Горбачёв так покладист на переговорах с другом Колем, если бы представлял себе хоть малую долю неизбежных последствий?

Чем популярнее он становился на Западе, чем больше был масштаб решаемых им международных вопросов, тем хуже шли дела в стране, за чью судьбу он отвечал. До некоторого времени это затмевали и пассионарность населения страны, и всеобщая надежда на яркого и сравнительно молодого лидера, и массовая симпатия к нему. Но в какой-то момент произошёл обвал популярности – с катастрофическими последствиями не только для лидера, но и для всей России.