Генерал-предатель - Дэн Абнетт

единственной здоровой рукой. Вздыхающие гироскопы поддерживали сидение на маленьком аугметическом устройстве, из которого вытягивались удлиненные конечности. Сидящий на вершине этих тонких ног, он возвышался над массивными Космодесантниками Хаоса, и был высотой почти в четыре метра. Уэкскуллу он казался тростинкой. Один взмах руки уничтожил бы Стенелуса и его изысканную повозку.

Но Стенелус был старшим ординалом, одним из главных советников Наместника. Уважение и почтение прилагались сами собой.

— Девять целых три десятых метра от рампы до этого места. Уклон – два процента. Земля мягкая. Сто восемьдесят метров над уровнем местного моря. Шестнадцать сотен кубических метров леса и...

— Мой ординал, — сказал Уэкскулл.

— Шшш! Я записываю. — Стенелус подстроил несколько своих сложных инструментов. Его голос был как сухой шепот. — Субъект номер один, Лорд Уэкскулл, весит пять сотен и тридцать три...

— Мой ординал! — сказал Уэкскулл. — Я позвал вас не для таблиц и записей. — Сморщенное лицо Стенелуса нахмурилось. — Но я это делаю. Именем Анарха, чье слово заглушает все остальные. Я его планетарный оценщик. Я делаю точные карты, и подвергаю анализу каждую деталь, которую можно измерить, на завоеванных мирах. Я был занят в Провинции Терион, когда пришел ваш вызов, тем, что измерял гектары пахотных земель для посевов. Тамошняя топография очень интересная, знаете ли. Колебания не более, чем восемь процентов...

— Ординал, я позвал вас с особой целью.

— Единственное, Лорд Уэкскулл, что мне доверено, касается кодификации. Это мой долг. Так я служу Анарху, чье слово заглушает все остальные. Лучше бы это было важно. Наместник Исидор требует полный отчет о Терионе через две недели. Покажи мне эту срочную и особенную цель. Вы хотите от меня, чтобы я посчитал деревья в этом регионе? Каталогизировал их формы и виды? Возможно, вы хотите, чтобы я осмотрел и озвучил звук озера или другого водоема? Я чую воду. Влажность одиннадцать над пятью, с растущим градиентом...

— Мой ординал, нет. Мне нужно, чтобы вы выследили и обнаружили кое-кого для меня. — Стенелус был так изумлен, что заморгал. Пока его, похожие на пергамент, веки закрывались и открывались, тонкие аугметические нити выдвинулись из его висков и брызнули смазывающим веществом на его сухие глаза, чтобы веки не прилипали.

— Должно быть здесь какая-то ошибка, — сказал Стенелус. — Я не выслеживаю. Я не какая-то ищейка. Это прискорбная трата усилий. За то время, которое мне понадобилось, чтобы добраться сюда от Териона, я подсчитал, что смог бы составить карту пятнадцати целых и семи десятых гектара...

— Это работа для Анарха, ординал, — сказал Уэкскулл. — Это касается безопасности мира. Ничто – даже ваш скрупулезный труд по измерениям – не имеет большего приоритета. Свяжитесь с Наместником, если должны, но он, я уверен, объявит вам выговор за трату времени из-за вашего упорства.

— В самом деле, Лорд. — Стенелус помешкал. — Объясните мне суть дела.

— Повстанцы, ординал. Опасные люди, агенты Фальшивого Императора. Они затерялись на Гереоне, и они убили множество храбрых слуг Анарха. Их нужно найти и они должны быть остановлены до того, как достигнут цели, ради которой их сюда послали.

— Какой, лорд?

Уэкскулл заколебался. — Какой – мы обнаружим, когда запытаем последних из них до смерти. Они проникли в Антилл. Мы должны найти их.

— Ах, да. Антилл. Болото и/или болотистая местность, покрывающая девятьсот тысяч квадратных километров суши и...

— Ординал.

— Мне говорили, чтобы Антилл оставался, пока что, отсутствующим на карте. Из-за определенных трудностей. Это мертвая земля. По сравнению с урожаями, скажем, Летрики, которая ежегодно поставляет в среднем восемь миллиардов бушелей...

— Ординал!

— Хотя я должен сказать, что меня подмывает составить карту Антилла, Лорд Уэкскулл. Поиски, говорите? Звучит весьма сильно.

— Мои воины и я поможем с силой.

Стенелус облизал тонкие губы бледным слабым языком. — Я не сомневаюсь. Но почему вы вызвали меня, лорд? Я не солдат.

— На торжественном приеме по поводу празднования первого месяца Приведения к Согласию, Наместник разговаривал со мной. Он говорил мне о ваших талантах и ваших непревзойденных инструментах. Разработанные для картографирования и измерений, конечно же, они, тем не менее, имеют побочный эффект, не так ли? Ничто не сможет укрыться от вашего исследования. Ни согнутая травинка, ни сломанная веточка. Он говорил, что однажды вы уже выслеживали беглецов. На Балдрене. На Сципио Фокале. Обнаруживали людей, которые верили в то, что скрылись. Находили подлинную иголку в пшенице.

— Я подтверждаю это. В качестве развлечения.

Уэкскулл кивнул. — Антилл – это бездорожная пустошь, и говорят, что никто не сможет составить ее карту. За исключением вас, я думаю. Найдите мне этих врагов, ординал. Приведите меня к ним, и Анарх лично поблагодарит вас.

Болота раскинулись перед ними, широкие и загадочные. Желтый туман парил под скрученными, кишащими пауками деревьями. Мотыльки и мухи кружили в скудных лучах бледного солнечного света, который пробивался сквозь густой полог листьев. Все пахло гниением.

Теперь они шли вброд. Земля исчезла, и остались только озерца застоявшейся воды.

Макколл и Бонин вели, проверяя воду длинными шестами, как управляющие яликами. Каждые несколько минут отряду приходилось сворачивать на новый путь, когда удар шестом показывал, что под водой нет ощутимого дна.

Мангровые деревья опускались к мутной воде своими покрытыми коркой корнями. Водоросли покрывали поверхность воды, и пузырьки газа выделялись из гнили. Все ощущалось так, что они пробираются через затопленную пещеру, несмотря на то, что ни в какой пещере не могло быть так жарко и душно. Здесь был едва уловимый намек на солнечный свет.

Пиявки извивались в застоявшейся воде. Керт пришлось отцепить несколько от обнаженных рук. Они были толстыми и черными, и боролись с ее щипцами. Под водой двигались твари, бросаясь в стороны и скользя. Варл подметил проблеск от чего-то, напоминающего полурыбу, полуугря, которое было таким отвратительным, что он едва не выстрелил в это. Насекомые с длинными конечностями испещряли поверхность воды, когда передвигались по ее поверхности.

Внезапно Ларкин поднял свой лонг-лаз.

— Что? — прошипел Гаунт.