Повесть о граффах - Даша Клубук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Надо же! – обомлел Паам, который вслед за мной отвлекся на рассказ Грифеля. – Телепатов в Граффеории и так меньше, чем навозных куч, а тут весь род…
– Это что! Они еще и сильнее обычных телепатов, – добавил Грифель заговорщическим тоном. – Другие-то, чего там, способны читать мысли только через прямой взгляд. А эти, из рода Мауриж, читают мысли на расстоянии. Во дают, ага?
Последовали пьяные изумленные комментарии, озвучивать которые не имеет ровно никакого смысла.
– Грифель, ты что же, узнал у этой телепатки имена мародеров, что ограбили твою матушку? – спросил тип, похожий на питбуля.
– Я наведался к ней в особняк, да, – ответил Грифель с гордостью. – Ух, дремучей места я не видывал! Госпожа Мауриж приняла меня с почтением – за плату, конечно, – но предупредила, что результат ее работы не всегда выходит таким, в каком виде его ждут. Я согласился – мол, это лучше, чем ничего. Она выслушала мой запрос, а после больше часа сидела с закрытыми глазами. Вот так.
Грифель закрыл свои глаза, будто никто и не понял, что значит сидеть с закрытыми глазами. Однако же, признаю, этот графф знал, с кем имел дело – все верзилы вокруг него от изумления пооткрывали рты.
– Когда время миновало, госпожа Мауриж произнесла: «Их было двое. Эфемеры. У одного диабет, второй погряз в долгах. В их мыслях постоянно мелькает дом с дырявой лиловой крышей и флигелем, похожим на большое яйцо».
Грифель открыл глаза.
– Это все? – разочарованно кинул Паам.
– Все, – подтвердил Грифель, потирая руки. – Но и этого вполне хватило. Видите ли, господа, мне уже приходилось видеть ту дырявую лиловую крышу и флигель, похожий на большое яйцо. Стоит тот дом в глуши у дороги, недалеко от дома моей матушки.
Здесь дружки Грифеля завыли или запели, или совсем тронулись умом от переизбытка эмоций, не могу точно сказать.
– В тот же день я отправился в назначенный дом, – продолжал их главарь, перекрывая жуткий гвалт. Верзилы резко умолкли. – Двери нараспашку, а эфемеров и след простыл. Во флигеле я обнаружил весь награбленный урожай, и, судя по масштабам, эти братцы мародерничали по всей округе.
– Жабья она морда! Да у этой телепатки третье око! – воскликнул Паам.
– А слухи-то не врали!
– Надо спросить у телепатки, куда эти воры сбежали, нагнать их и как…
Отхлебнув пива, Грифель с улыбкой проговорил:
– Уже сходил и спросил. На сей раз просидела она с закрытыми глазами дюжину часов, но смогла сообщить мне только одно. Говорит, мол, чувствует их мысли где-то на севере.
– На севере? В Прифьювурге?
– Шут их знает, куда нелегкая их затащила, с долгами-то и диабетом.
– Где именно стоит особняк, в котором живет эта женщина-телепат?
А это спросил уже я, страшно заинтересованный историей Грифеля.
– Сказал же – в лесу Пяти Сосен, что на западе от Зыбучего проселка. Тропинка к дому отмечена старым пнем с огромной трещиной посередине.
– Такая вот история, друзья мои, – произнес Август в гостиной Ирвелин. – Мира, плесни-ка воды, а то в горле пересохло.
– И к чему твоя история привела, позволь узнать? – спросила та, не сдвинувшись с места. – Нильса ты так и не нашел.
– Правильно, я нашел кое-кого получше – граффа, который сможет найти для нас Нильса. Мира, ну налей же воды…
– Август, – вклинился Филипп, – ты действительно решил довериться человеку по кличке Грифель? Который чуть не убил тебя только потому, что ты был одет не по тамошней моде?
– Да будет вам известно, что сплетни в местах, подобных «Косому левитанту», подостовернее новостей в газетах будут. По опыту знаю. А убить меня они бы не убили. По словам Паама, это была их стандартная процедура запугивания, чтобы чужаки вокруг не шастали.
– Если кому-нибудь здесь интересно мое мнение, – заявила Мира важно, – то я считаю, что в лесу Пяти Сосен никакого особняка и в помине нет. Все это чушь, выдуманная главарем для развлечения. Август, да разуй ты глаза! Графин стоит справа от тебя!
– На историю Грифеля больших надежд я бы не возлагал, – сказал Филипп, и Мира поспешила изобразить для Августа самодовольную рожицу. – Однако для поисков моего брата это какой-никакой вариант, и спасибо тебе за него. Теперь давайте обсудим другие варианты. Как говорится, отвергая – предлагай.
Мира надула губы, словно Филипп только что ее прилюдно оскорбил. Следующие несколько секунд были слышны лишь жадные глотки левитанта.
– Эти дни, Филипп, ты был с семьей в «Гранатовом шипе», – поразмыслив, протараторила Мира. – Не спрашивал у них про Нильса? У него же вроде есть родная сестра?
– Лола? Нет, у нее не спрашивал. Нильс и Лола на моей памяти в последний раз нормально общались еще в песочнице.
Далее Мира уточнила чуть ли не про каждого члена семьи Кроунроул, но у Филиппа был одинаковый ответ на всех: единственный из их семьи, кто хоть что-то знал о жизни Нильса, был сам Филипп.
– Значит, решено, – заключил Филипп, поднимаясь из-за стола. – Завтра же отправляюсь на сухопутном вороне на юг, в лес Пяти Сосен. Если мне удастся что-нибудь узнать, передам вам. На Зыбучих землях ведь пользуются телефонами?
– Погоди-погоди. – Август поднялся вслед за иллюзионистом. – Ты что, собрался идти туда в одиночку? Не обижайся, друг, но ты и дня не продержишься в тех местах, с твоим-то красноречием.
– Мой брат уже достаточно потрепал нервы всем вам. Хватит. Отныне он – только моя забота.
– Стоп. – Следующей встала Мира и уперла руки в бока. – Я, может быть, что-то и упустила, но я не припомню, с какого момента похититель Белого аурума стал только твоей заботой.
Завязались споры. Все трое заговорили наперебой, заглушая бой часов Агаты Баулин. Филипп отказывался признавать доводы граффов, хотя у Миры, казалось, вот-вот от возмущения пойдет изо рта пена. Спор усиливался, причины и доводы множились, не ровен час, как в дело пойдут тарелки и ножи…
– Подозрения лежат на мне. – Ирвелин произнесла эту фразу громче обычного, а потому трое граффов тут же обернулись. Она так и сидела в кресле, с головы до ног укутанная одеялом. – Подозрения лежат на мне, – повторила она, когда остальные затихли. – Каким-то чудесным мановением судьбы я присутствовала и там, откуда Белый аурум был похищен, и там, где Белый аурум был найден, и там, где спустя месяц нападают на Олли Плунецки. Детектив Ид Харш не поверил моим показаниям. Это значит, что среди претендентов на роль вора Белого аурума – я,
