Жуть - Алексей Жарков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Станция прибытия
Д. Костюкевич
В ночь на четверг двое неизвестных в чёрных макинтошах поднялись по решётчатым ступенькам в рабочий тамбур пассажирского поезда. Один, маленького роста, вломился в служебное помещение и потребовал у проводника не беспокоить их до конца пути. Поезд шёл через Пустошь.
Войдя в купе последним, Клонье — так звали высокого мужчину — закрыл дверь, кинул объёмную сумку в рундук и молча устроился на левом от входа диване-полке. Низкорослый какое-то время стоял, вглядываясь в чернильное движение за окном. До утра оставалось четыре часа.
— Послание на месте? — спросил Орт, не отрывая взгляд от окна.
Клонье посмотрел на газетную полку. За сеточкой лежал конверт.
— Да.
— Хорошо, — Орт сел, достал из кармана макинтоша маленький короткоствольный пистолет и положил его у левого бедра. — Вскрывай.
За перегородкой кто-то громко пел, прислушавшись, можно было различить слова.
— Если поезд с рельс сойдёт — мало не покажется, пассажиры по тоннелю как говно размажутся… — практически прокричали из соседнего помещения. Потом — взрыв смеха.
Клонье взял конверт. Воротничок рубашки, выглядывающий из-под габардиновой ткани, промок от пота.
Орт положил пистолет на колени дулом к спутнику.
— Ты же понимаешь, если…
Клонье отмахнулся. Он понимал. Всё в конверте.
Поезд набирал скорость — заработал генератор, превращая аккумуляторную батарею из питателя в потребителя. За трёхслойным окном буйствовала, пожирая пейзаж, ночь. Иногда всполохи света выстреливали где-то далеко (или рядом — тьма обманчива), но их тут же глотал мрак. Невозможно было различить даже прирельсовые склады.
«Началась ли Пустошь?» — отвлеченно подумал Клонье и разорвал бумагу по краю.
Орт сместился влево, опустил приоконный столик и укрепил его на кронштейне. Пистолет в правой руке не сводил своего циклопического взгляда с груди мужчины напротив. Орт протянул руку к механизму опускания жалюзи, но передумал.
— Читай, — тихо сказал он. Это не прозвучало как приказ или угроза, скорей просьба, немного абсурдная и сентиментальная в присутствии шестизарядного надсмотрщика. Лицо и шея Орта тоже лоснились от пота.
Клонье несколько секунд водил взглядом по бумаге. Руки заметно дрожали. Когда он поднял взгляд на Орта, в красных глазах читалось облегчение.
— Стреляй, — сказал он.
— Что там? — Орт подался вперёд. — Положи на стол. Медленно.
— Стреляй.
— Клонье… — мужчина выдохнул. — Лист на стол.
— Ты не знаешь латынь.
— Для чтения посланий есть шаблоны. Ты удивлен?
Клонье всмотрелся в лицо напротив. Орт купился на его блеф, иначе бы выстрелил сразу. Орт засомневался… Облегченно брошенное «стреляй» возымело действие. Какие инструкции у этого на вид безобидного, низкорослого мужчины? Он не верит ему, поэтому медлит — ставки огромны. Орт должен убедиться в правильности послания. Шаблоны… что ж, это не важно. Даже на руку. Чтение отвлечёт, и у Клонье будет шанс…
В соседнем купе не утихало веселье, стук стаканов сменился пением.
Клонье медленно — не сводя взгляда с пистолета — протянул руку и положил листок на отделанную шпоном красного дерева столешницу. Орт сделал знак стволом — Клонье отодвинулся к двери.
Звук шагов возник в коридоре со стороны котлового конца вагона, приблизился. Потом смягченная ковром шаркающая поступь постепенно стихла в обратном направлении.
— Я расстегну? — спросил Клонье.
— Валяй.
Высокий мужчина полностью расстегнул макинтош, протёр рукой шею, положил ладони на колени. Орт с постоянством маятника бросал взгляд то на буквы в послании, то на электронную записную книжку. Разумеется, его глаза не упускали ни одного движения Клонье. Только не эти глаза. Профессионала, готового уничтожить весь поезд, если…
Шум отъехавшей в сторону двери, и новый взрыв смеха. Кто-то вышел из соседнего помещения.
— Подыши, подыши! — крикнули вслед.
— Да нормально я, — пьяное бормотание из коридора.
Клонье покосился на защёлку-фиксатор. Он заходил последним и закрывал дверь; имитировал закрытие для Орта — показательный щелчок и плавный поворот в исходную позицию. Сработало, или чистильщик не придал этому значения. Шумела вентиляция, всасывая с воздухом крупинки времени — секунды, которые терял Клонье, быть может, последние секунды своей жизни. Даже почти наверняка, последние. Все бессмысленно. Что ему делать? Надо было броситься на Орта раньше, когда их не разделяли два метра.
Голоса немного притихли, дверь закрыли. Мужчина в коридоре кашлянул и замолк, возможно, облокотился на поручни и смотрел в ночь.
— Так, — неожиданно произнес Орт. — Ты не врал.
Чистильщик потер висок, рука с пистолетом немного расслабилась — ствол смотрел в правое колено Клонье.
— Что ж…
Низкорослый изобразил некое подобие улыбки. Ствол ещё немного опустился. Орт расслабился. Раз Клонье не врал, был готов спокойно принять смерть, вряд ли стоит ожидать от него фокусов…
И тут дверь открылась.
— А вот… — потрепанного вида мужчина ввалился в купе и замер. — Ой, ошибочка…
Он рассеяно посмотрел на пистолет, оружие моментально завладело его взглядом. Красная рубашка и кремовые штаны казались инородными пятнами в строгом помещении купе с двумя мужчинами в чёрных плащах.
Клонье бросился в коридор, нырнул под руку случайного гостя.
Орт выстрелил, не вскидывая руку, лишь дернув кистью. Пуля развернула Клонье, но он устоял на ногах, отшатнулся от проёма. Орт поднял пистолет и выстрелил снова. Брызнул пластик обшивки, но металл стены не пустил пулю в коридор, где предположительно находилась голова Клонье.
Чистильщик покачал головой.
— Что происходит… — подал голос человек в красной рубашке. Он сжимал торец двери; кожа побелела.
— Всё под контролем, — ответил Орт и прострелил ему голову.
Вагон ожил голосами.
Когда Орт вышел из купе, макинтош был расстегнут, а поверх футболки на веревке болтался массивный серебряный крест, испещренный шумерской символикой. В опущенных руках — по пистолету.
Посмотрел направо — Клонье исчез. Пустяки, тем более извлекающий ранен.
Из купе для отдыха проводников появился юнец в мятых форменных штанах, с рубашкой навыпуск, растирающий лицо рукой. Люминесцентные лампы моргнули, и проход снова погрузился в рассеянный синий цвет. С другой стороны из купе шагнула женщина, замерла в дверях, на уровне её груди выплыла любопытствующая голова: мужа, любовника, родственника или просто попутчика.
Чистильщик прицелился из большого пистолета и выстрелил. Голова ударилась о грудь женщины и сползла щекой по животу, оставляя на платье широкий след. Орт прицелился в тонкую шею и снова нажал на спусковой крючок, обрывая рождающийся крик. Правая нога женщины растянулась в проходе, левая подломилась, колено уткнулось в слипшиеся от крови волосы мужчины.
— Из купе не выходить! — крикнул Орт и выстрелил в потолок (лампа лопнула, осыпавшись стеклянным конфетти), резко развернулся к проводнику и в два шага сократил расстояние между ними.
Юноша дал затолкнуть себя в служебное отделение и так же безвольно подчинился приказу сесть на полку. Мужчина в макинтоше не тратил время на удары или запугивания, не было необходимости: проводник больше походил на тряпичную куклу, только распахнутые глаза, в которых стояли слезы, выдавали жизнь.
— Сколько пассажиров в вагоне? — спросил чистильщик.
Юноша заморгал.
— Сейчас я прострелю тебе кисть, — спокойно произнёс Орт, сел на корточки и придавил стволом левую ладонь парня к откидному дивану. Холод стали, словно огонь, обжёг кожу. — Мне нужны быстрые ответы.
— Четырнадцать… вы садились последними… четырнадцать — с вами…
— Со мной и моим спутником?
— Да…
— Все четыре вагона — стандартные, как этот?
— Нет.
— И?
— Первый — вагон-салон. Какую-то шишку перевозят.
Орт кивнул — знал об этом ещё до посадки.
— Хорошо.
Чистильщик встал, небрежно осмотрел помещение: мойка для посуды, охладитель питьевой воды, открытый шкафчик с аптечкой внутри, на откидном столике — остатки трапезы на жирной клеенке.
— Когда будем
