Вразумление, самосотворение и биография - Валерий Николаевич Горелов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
***
Вагоны, как и мундиры вагоновожатых, что у каждой двери встречали пассажиров, были янтарного цвета. И ее плацкартный вагон был насквозь янтарный. Внутри было свежо и красиво, как в какой-то совсем неизвестной сказке-рассказке о доброй фее. 20 часов пути ожидались комфортными и приятными. Когда поезд тронулся, заполненность плацкартов была далеко не полная, что Лену никак не огорчало. Устала она с ночи от плотно заселенного салона самолета, ну и, хоть и небольшой, но толчеи во время дневной прогулки.
Вагон двинулся очень медленно, совсем не разгоняясь. Он лишь постукивал на стыках железнодорожного полотна. Проплыла за окнами большая Москва. Янтарный поезд, набирая скорость, поехал в соответствии с графиком. А маршрут был таков: Смоленск – Орша – Минск. Тут было уже задремавшую Лену и разбудили пограничники, правда, совсем на минутку. У официантки-разносчицы она купила «Байкал», пачку ананасовых вафель и, главное, шоколадку, где на темном фоне порхала балерина в лучах софитов Большого театра, а плитка сама была собрана из сладких палочек, и все это называлось «Вдохновение». Было вкусно, очень как-то по-новому, по-западному, по-европейски. По времени, в пути она была уже семь часов; привалившись головой на скатанный матрас, она то резко засыпала, то резко просыпалась. Попросить белье и лечь она стеснялась, ей как-то в открытом пространстве было некомфортно лечь спать по-настоящему, а тут она уснула в позе эмбриона, а очнулась лишь тогда, когда двое пограничников включили весь свет в ее плацкарте. Двое мужчин стояли над ней и разговаривали на неизвестном языке, потом попросили паспорт, что-то долго рассматривали, потом попросили багаж показать. Они ушли дальше по вагону, а Лена так и осталась сидеть разбуженная и возбужденная. Это была станция Кибартай, стоянка здесь один час. Захотелось крепкого чая, она выпила Пепси с кусочком шоколада, слегка причесалась и села, упершись своей прямой спиной в спинку дивана.
В конце вагона все еще было слышно пограничников, когда все пространство в ее плацкарте занял мужчина, наверное, в два раза старше ее, высокий, стройный, по цвету волос больше блондин. Одет он был совсем для нее непривычно: в белый длинный плащ, в белые штиблеты под белый костюм, и черный галстук под белую рубашку. Мужчина тут же принялся ей рассказывать, что именно начиная с этой станции, везде огромная проблема с купейными местами, поэтому ему пришлось ехать таким вот образом. Он пообещал, что не доставит неудобств за оставшиеся четыре часа пути до Калининграда. Он говорил, четко проговаривая слова, но с явным акцентом, называя ее новым для нее словом – пани. Присев, он первым представился, его имя было Болеслав. Она тоже назвалась Леной. Но он поднял палец, который украшало кольцо с большим красным камнем, и попросил разрешения называть ее пани Елена. Она согласилась. Он трижды извинился, что не может пригласить пани в местный ресторан, и только лишь по причине, что он в это время на лопате. При этих словах он рассмеялся, видимо, приобрел такой речевой оборот из общения с русскими. Он открыл свой чемоданчик и достал оттуда полупрозрачную коробочку с яркой наклейкой, это оказался песочный тортик с черничным сиропом. Слово черника для Лены было очень близко, потому и тортик стал интересным.
Когда пограничники угомонились и поезд тронулся, мужчина сходил за чаем, вернулся, совсем быстро после этого проводница принесла два стакана кипятка, да уже не просто так, а в шикарных серебряных подстаканниках с вензелями. Тортик на самом деле оказался вкусный и даже с черничным запахом. Но самое интересное общение началось, когда он увидел коробку от шоколада «Вдохновение». Он так много и горячо стал рассказывать о балете, что Лена потерялась. Он называл балерин и танцоров, их имена и театральные прозвища, рассказывая истории из их жизни, называл даты премьер и зарубежных гастролей. Лена что-то вставляла из прочитанных книг, и разговор у них тек прямо в лучших традициях приятной и интересной беседы. Когда его напор в балетной теме малость остыл, она уже доверительно рассказала, что едет на постоянное место жительства, а там у нее нет пока ни друзей, ни работы. Болеслав искренне огорчился, что по прибытии не сможет доставить ее по адресу, сославшись на то, что у него прямо на вокзале деловые переговоры. Но он ей дал свою визитку с телефоном и убедительно просил позвонить. Ее удивление он сразу же предвидел и сказал, что у них принято девушке звонить первой. Он обещал принять участие в ее делах. Поезд подходил к станции Калининград-Южный.
***
В городе было так мало героина, что начальник УВД не мог до конца продумать и осуществить ни одной серьезной операции с подкидкой наркотика. Героин был главным аргументом в суде,
