Герои битвы за Крым - Юрий Викторович Рубцов

о дальнейшем продвижении противника… 28 октября командующий флотом отбыл на эсминце в кавказские порты. Ф. С. Октябрьский хотел лично удостовериться в том, что они способны принять те корабли (речь шла прежде всего об основном боевом ядре эскадры, в том числе о линкоре), дальнейшее базирование которых в Севастополе вот-вот могло стать слишком рискованным или просто невозможным. Дело было важное и срочное. И все же я считал, не скрывая этого от Филиппа Сергеевича, что его решение отлучиться в тот момент из Севастополя, пусть на короткий срок, было не лучшим»{194}.

Действительно, именно в эти дни решалась судьба обороны Севастополя. 27 октября 1941 г. постановлением Военного совета войск Крыма № 026 на полуострове с 28 октября вводилось осадное положение{195}. В это время командующий флотом оставляет Главную военно-морскую базу и на эсминце «Бойкий» убывает инспектировать порты Кавказского побережья с целью подготовки военно-морских баз к передислокации сил флота. За себя Ф. С. Октябрьский оставил начальника штаба флота контр-адмирала И. Д. Елисеева. Что это было? Ущемленные личные амбиции командующего, получавшего теперь приказы не только из Ставки ВГК и наркома ВМФ, но и от командующего войсками Крыма; нежелание разделить с адмиралом Левченко ответственность за дальнейшую судьбу главной базы флота или линия поведения командующего ЧФ, желавшего при любом развитии событий, даже самом неблагоприятном, вывести из-под удара противника и сохранить боевое ядро флота? Дальнейший ход событий не дает четкого ответа на эти вопросы, но позволяет более или менее полно представить себе позицию командующего флотом.

После убытия Ф. С. Октябрьского «для подготовки эвакуации основных сил флота», как он сам говорил об этом в докладе на военно-научной конференции, состоявшейся в 1961 г., спустя двадцать лет после начала героической обороны Севастополя, начальнику штаба флота контр-адмиралу И. Д. Елисееву, заместителю командующего по обороне Главной базы ЧФ контр-адмиралу Г. В. Жукову и коменданту береговой обороны генерал-майору П. А. Моргунову, а также членам Военного совета дивизионным комиссарам Н. М. Кулакову и И. И. Азарову пришлось принимать экстренные меры по обороне Севастополя.

Двадцать девятого октября приказом заместителя командующего ЧФ по обороне главной базы контр-адмирала Г. В. Жукова город был объявлен на осадном положении. Вечером 30 октября, чтобы организованно отразить первый натиск противника на Севастополь, Жуков отдал боевой приказ:

«30 октября 1941 г. 20:00

1. Противник прорвал линию фронта, его передовые мотомеханизированные части вышли в район Евпатория — Саки, угрожая Севастополю.

2. 51-я и Приморская армии отходят на рубеж Окречь — Саки.

3. Частям гарнизона г. Севастополя во взаимодействии с кораблями и береговой артиллерией не допустить противника к ГВМБ и уничтожить его на подходе к Севастополю.

4. а) 2-й ПМП — оборонять рубеж Камары — Чоргунь — Шули;

б) 3-й ПМП — оборонять рубеж Черкез-Кермен, Заланкой, х. Кефели, высота 142,4;

в) МСП — двумя батальонами оборонять рубеж гора Азис-Оба, Аранчи, отм. 42,7, курган Маяк-Оба…;

г) Училищу БО — одним батальоном с 76-мм батареей оборонять рубеж Тоуле, г. Азис-Оба, Аранкой;

д) Учебному отряду ЧФ — двумя батальонами и ротой МСП оборонять рубеж Черкез-Эли, Тархэнлар, Бурлюк, Альма-Тамак, берег моря;

е) батальон 8-й бригады морской пехоты — мой резерв, сосредоточиться в районе ст. Мекензиевы Горы;

ж) батальон ДВФ со 122-мм орудием — резерв командира МСП — сосредоточиться в районе Мамашай;

з) начальнику ПВО ЧФ обеспечить ГВМБ от нападения противника с воздуха и быть готовым к использованию артиллерии и авиации по живой силе и танкам противника;

и) командирам секторов немедленно занять свои боевые сектора по указанию коменданта БО ГВМБ.

5. Мой ФКП — КП БО ГВМБ, запасной — ФКП флота.

6. Первый заместитель — генерал-майор Моргунов. Второй заместитель — полковник Кабалюк.

Заместитель командующего ЧФ по обороне ГВМБ контр-адмирал Г. Жуков»{196}.

Так к вечеру 30 октября 1941 г. в Севастополе появилось единое командование обороной Севастополя, слаженно управлявшее обороной Главной военно-морской базы с единого командного пункта.

Именно в этот день произошло и еще одно примечательное событие, положившее начало 250-дневной героической обороне Главной военно-морской базы Черноморского флота города Севастополя. В 16.35 расположенная в районе деревни Николаевка, севернее Севастополя береговая батарея № 54, которой командовал старший лейтенант И. И. Заика, встретила артиллерийским огнем колонну немецких танков, рвавшихся к городу.

Как вспоминал нарком ВМФ СССР Н. Г. Кузнецов, в последующие дни «бои против гитлеровцев вела уже не только артиллерия, но и авиация и части морской пехоты. Береговая батарея № 30 обстреливала скопления войск противника в Бахчисарае и Альма-Тамаке. Открыла огонь и береговая батарея № 10. Береговая артиллерия флота замыкалась на генерал-майора П. А. Моргунова. Его опыту многим обязан Севастополь с самых первых дней борьбы. Комендант береговой обороны генерал Моргунов был фактическим хозяином на рубеже. В дни ноябрьского штурма именно он командовал не только артиллерией береговой обороны, но также батальонами дотов и дзотов, батареями ПВО и всеми сухопутными флотскими частями: бригадами, полками, отрядами»{197}.

Пятого ноября на Военном совете флота, уже в присутствии командующего флотом вице-адмирала Ф. С. Октябрьского, вернувшегося в Севастополь 2 ноября, командующий Приморской армией генерал И. Е. Петров прямо заявил, что опираясь на оборону, созданную флотом, с «приходом Приморской армии Севастополь можно держать». Однако еще 4 ноября Октябрьский послал на имя Верховного главнокомандующего и наркома ВМФ СССР телеграмму, в которой сообщал о резком ухудшении оперативной обстановки в Крыму и, в частности, вокруг Севастополя и предлагал вывести из Главной военно-морской базы боевой состав Черноморского флота и рассредоточить его по военно-морским базам Черноморского побережья Кавказа. Для руководства обороной Севастополя Октябрьский предлагал оставить своего заместителя по обороне Главной военно-морской базы контр-адмирала Г. В. Жукова с подчинением ему всех сухопутных частей. При этом командный пункт Черноморского флота, то есть свой командный пункт, он просил разрешения перенести в Туапсе.

«Командую СОРом!»

Четвертого ноября 1941 г. командующий войсками Крыма вице-адмирал Г. И. Левченко своим приказом объединил сухопутные войска и силы Черноморского флота, оборонявшие Главную военно-морскую базу флота, в Севастопольский оборонительный район (СОР). В него входило четыре сектора обороны, в которых войска последовательно занимали передовой, главный и тыловой рубежи, а в случае необходимости эвакуации населения и войск — рубеж прикрытия. Ставка ВГК одобрила решения Левченко о создании СОР. Зная намерения командующего Черноморским флотом Октябрьского о перебазировании в Туапсе, командующий войсками Крыма принял решение назначить командующим СОР не его, а генерала И. Е. Петрова.

Шестого ноября Октябрьский в очередной раз направил телеграмму, но только уже на имя Верховного главнокомандующего. В ней он вновь сообщил о критическом положении Севастополя и доложил, что вывел основные силы флота на базы побережья Кавказа. В этой телеграмме он еще раз указал, что контр-адмирал Жуков будет организовывать оборону Севастополя, а командный пункт флота передислоцируется в Туапсе.

Подобные действия командующего Черноморским флотом вызывают непонимание, если не сказать неприятие. Вместо того чтобы докладывать высшему военно-политическому руководству страны о совместной с командующим войсками Крыма работе по организации обороны полуострова и конкретно Главной