Чикатило. Зверь в клетке - Сергей Юрьевич Волков

Работал он долго, основательно. Движения были четкими, выверенными, и усталости он, казалось, не знал вовсе. К середине ночи у забора под деревом образовалась неровная, выкопанная неумелой рукой могила, больше похожая на глубокую продолговатую яму, доходящую человеку среднего роста до плеча. Чикатило выбрался из ямы, ткнул в землю лопату, достал платок и вытер руки. После чего окинул плоды своих трудов оценивающим взглядом.

В ночи яма казалась похожей на раззявленный черный провал рта. Шуршала на ветру листва, темнели в стороне, в бледном свете луны, силуэты крестов над могилами.

Чикатило убрал платок, подошел к краю ямы и заглянул внутрь. Казавшаяся бездонной чернота выглядела удивительно манящей. Подчиняясь этому странному притяжению, Андрей Романович снова спустился в яму и лег, будто примеряя на себя могилу. Он лежал на дне, глядя на звезды, не то борясь со смертью, не то пытаясь осмыслить свои с ней взаимоотношения.

Милицейские будни – это вовсе не погони, слежки, схватки с преступниками и поиски улик на месте преступления. На девяносто процентов работа сыщиков состоит из писанины и совещаний. Острый на язык Липягин однажды сказал: «Главные органы работника УГРО – это три пальца, чтобы держать ручку, и длинный язык, чтобы забалтывать начальство».

Но с тех пор как расследование возглавил Брагин, совещаний стало многовато даже для таких видавших виды зубров сыска, как Липягин или Ковалев. На очередном собрании в кабинете Брагина все сидели с откровенно недовольными минами.

Витвицкий что-то помечал в блокноте, но когда Овсянникова скосила глаза и заглянула туда, то увидела, что ее ненаглядный Виталий Иннокентьевич на самом деле рисует чертиков и всяких уродцев, которые различными негуманными способами убивают человечка с погонами полковника.

Прототип этого человечка тем временем хорошо поставленным голосом вещал, взмахивая рукой:

– Плохо, товарищи. Было сказано: энергию перестройки – в практический результат. А у вас ни энергии, ни результатов.

Витвицкий подрисовал очередному человечку с полковничьими погонами рупор, из которого летел лозунг: «Энергию перестройки в практический результат».

– Товарищ капитан, я надеюсь, вы сейчас заняты отчетом, которого я от вас вчера так и не дождался? Что вы вчера делали? – вдруг, словно почуяв неладное, обратился Брагин к Витвицкому.

Витвицкий отложил ручку, закрыл блокнот.

– То же, что и позавчера, и три дня назад: опрашивал водителей по вашему заданию, – спокойно ответил он.

– И почему результат вашей работы не отражен документально? Это халатность, Витвицкий! – раздраженно бросил Брагин.

– А по-моему, это называется другим словом, товарищ полковник, – вспыхнул Витвицкий.

Сидящий рядом Горюнов еле слышно прошипел сквозь зубы:

– Полегче, капитан. Не гони лошадей.

Витвицкий то ли не услышал, то ли не захотел услышать. Он резко поднялся, посмотрел на Брагина.

– Как это понимать? – нахмурился полковник.

– Понимайте, как хотите, Виктор Петрович, но группа занимается откровенной ерундой, – рубанул Витвицкий. – Наш преступник не дальнобойщик.

– Так-так…

– Мы ищем даже не иголку в стогу сена. Мы ищем черную кошку в темной комнате, притом что ее там нет!

– Вот ты и раскрылся, капитан, – недобро усмехнулся Брагин.

– Не смейте мне тыкать!

– Предлагаешь мне называть на вы профнепригодного? За какие это заслуги?

Витвицкий покраснел, сжал кулаки.

– Капитан! – Горюнов повысил голос так, что услышали все, но Витвицкого было уже не остановить.

– Вы можете считать меня, кем вам вздумается. Но вся ваша болтовня – чистой воды демагогия. С тех пор как вы возглавили группу, мы только и делаем, что создаем видимость бурной деятельности. А сами топчемся на месте!

Брагин вдруг резко успокоился, посмотрел на Витвицкого с довольной ухмылкой.

– Молодец, капитан! Вот теперь тебе никакие связи в Москве не помогут.

– Что ж вы за человек такой, товарищ полковник? – в сердцах воскликнул Витвицкий. – Вам так важно неудобного сотрудника притопить? А то, что у вас убийца на свободе и, возможно, прямо сейчас кого-то убивает, – не имеет значения?

– Если он сейчас кого-то убивает, это будет на твоей совести, капитан, – отрезал Брагин.

– Потому что я вчера отчет не сдал? Вы сами себе отдаете отчет в том, что сейчас говорите?

– Пошел вон отсюда! – Брагин все же не выдержал, заорал, брызгая слюной. – И лучше сам рапорт напиши, пока с волчьим билетом не вылетел!

Витвицкий вышел, громко хлопнув дверью.

Новый фильм в провинциальном городке – всегда событие, особенно если это иностранный фильм «Хищник» про невидимого инопланетянина-убийцу и с Арнольдом Шварценеггером с пулеметом. Все мальчишки городка хотели попасть в зал, но не у всех были деньги. В число неудачников попал и десятилетний Саша. Билет стоил тридцать копеек. У Саши было только двадцать пять.

– Пацаны, ну дайте пять копеек. Не хватает. Жалко, что ли? – канючил он у друзей возле кассы кинотеатра.

– Санек, ты че такой тугой? Нету, сказано же тебе, – раздраженно ответил ему короткостриженый приятель.

– Пойдем. Десять минут осталось, – позвали стриженого счастливые обладатели билетов.

– Пацаны, ну ладно вам, – снова заканючил Саша.

– Саня, харе ныть, – хлопнул мальчика по плечу стриженый. – Попроси еще у кого-нибудь. Вон сколько народа ходит.

– На кино никто не даст.

– А ты проси двушку, типа мамке позвонить, – подсказал кто-то из пацанов. – Три двушки наберешь, на билет хватит. Еще копейка останется.

Пацаны ушли. Саша вышел на ступеньки кинотеатра, печально посмотрел на прохожих. Мимо шла тетка с сумкой. Саша устремился ей наперерез.

– Тетенька, извините, пожалуйста. У вас не найдется двух копеек? Мамке позвонить.

Тетка посмотрела на Сашу так, будто сразу поняла, что он врет. Саша стыдливо отвел глаза.

– Мамке позвонить? – ехидно спросила тетка.

Саша опустил глаза, шмыгнул.

– А мамка твоя знает, что ты тут попрошайничаешь? – наседала тетка.

Саша развернулся, бросился бежать.

– Уши бы тебе надрать! – вопила ему в спину тетка, размахивая сумкой.

Спустя десять минут Саша сидел на ступенях кинотеатра. Сеанс