Путеводитель по Шекспиру. Английские пьесы - Айзек Азимов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нортумберленд представлял территорию, оставшуюся от древнего королевства Нортумбрия, которое некогда простиралось от реки Хамбер до залива Ферт-оф-Форт, или, грубо говоря, от Йорка до Эдинбурга.
Северную часть Нортумбрии, тогда называвшуюся Берницией в 970 г. Эдгар I Английский уступил Шотландии. Причины такого поступка неясны, однако известно, что это не явилось следствием военного поражения англичан. Скорее здесь присутствовал расчет на то, что благодаря этой уступке между обоими государствами установится прочный мир. На какое-то время так и произошло; во всяком случае, Эдгар тридцать один год правил спокойно, за что получил титул Миротворца.
Однако едва ли можно было ждать, что североанглийские лорды смирятся с потерей Берниции. Конечно, графы Нортумберлендские только и ждали возможности вернуть ее. Соглашаясь помогать Малькольму, Сивард наверняка точил зубы на Берницию (которую скотты переименовали в Лотиан).
Конечно, это не могло найти отражения в пьесе Шекспира, потому что здесь противоборствуют не практики, а силы Добра и Зла; в данном случае Сивард встает на сторону Добра.
Хотя в этой пьесе Сивард выведен простым солдатом-героем в лучших английских традициях, однако на рыцаря Добра он совершенно не похож. По происхождению Сивард был датчанином и стал графом в 1041 г., убив прежнего графа, дядю своей жены. Проще говоря, Сивард совершил то самое преступление, которого исторический Макбет не совершал.
Из-за стремления Шекспира угодить английскому национализму и польстить семейной гордости Якова I Добро и Зло то и дело меняются местами.
«…От всех, кто женщиной рожден»Макбету пора нанести давно задуманный визит роковым сестрам, и в начале четвертого акта они вновь появляются на сцене. Сестры варят зелье из самых отвратительных компонентов, список которых Шекспир приводит для того, чтобы угодить помешанному на ведьмах педанту Якову I. Геката исполняет свой второй зонг, а затем появляется Макбет.
Роковые сестры готовы показать ему будущее в серии видений. Первой возникает голова в шлеме, символ войны. Призрак говорит:
Макбет, Макбет, Макдуфа берегись,
Макдуфа, тана файфского. Довольно.
Акт IV, сцена 1, строки 71–72Как и во время предыдущей встречи с ведьмами, первая часть сведений неинформативна. Тогда они приветствовали Макбета как гламисского тана, но он сам прекрасно знал это. Теперь они советуют ему остерегаться Макдуфа, а Макбет уже и без них решил убить файфского тана.
Второй призрак — окровавленный младенец, который говорит:
Лей кровь, играй людьми. Ты защищен
Судьбой от всех, кто женщиной рожден.
Акт IV, сцена 1, строки 79–81Метафора «никто из всех, кто женщиной рожден» обычно означает «никто»; разве на свете есть человек, у которого не было матери? Видимо, Макбет так и понимает эту двусмысленную фразу, потому что тут же с ликованием восклицает:
Живи, Макдуф! Что мне тебя бояться?
Акт IV, сцена 1, строка 82Однако Макбету велено проливать кровь, поэтому он быстро передумывает и решает убить Макдуфа просто на всякий случай.
Но фраза «никто из всех, кто женщиной рожден» может означать «никто из всех, кого женщина родила обычным путем», то есть через вагинальный канал. В этом случае женщина рожает ребенка активно. Если же ребенок был извлечен из материнского чрева другим способом — например, с применением того, что теперь называют кесаревым сечением, — у него есть мать, но он ею не рожден.
Кесарево сечение отнюдь не является достижением современной хирургии и антисептики; эта операция была известна еще в древние времена. Считается, что именно так родился Юлий Цезарь; во всяком случае, операция названа в его честь.
Макбет, испытавший облегчение при словах второго призрака, не обращает внимания на сопутствующие обстоятельства. Роковые сестры не могут делать фальшивые пророчества, но могут обманывать. То, что предсказание о «не рожденном женщиной» исходит из уст окровавленного ребенка, должно было насторожить Макбета; кровь говорит о том, что младенца вырезали из материнской утробы.
Макбет не обращает внимания и на то, что первое предсказание противоречит второму. Если никто не может причинить ему вреда, то зачем остерегаться Макдуфа?
И тут мы понимаем подлинное значение фразы, произнесенной Банко вскоре после первой встречи Макбета с роковыми сестрами. Когда роковые сестры приветствовали Макбета как кавдорского тана, казалось, что по крайней мере часть сказанного ими является правдой. Однако подозрительный Банко предупредил Макбета:
Но духи лжи, готовя нашу гибель,
Сперва подобьем правды манят нас,
Чтоб уничтожить тяжестью последствий.
Акт I, сцена 3, строки 124–126Именно это и происходит в данный момент.
«…Бирнамский лес»Третий призрак — дитя в короне, с ветвью в руке. Он говорит:
…никаким
Врагом и бунтом ты непобедим,
Пока не двинется наперерез
На Дунсинанский холм Бирнамский лес.
Акт IV, сцена 1, строки 92–94аДунсинанский холм — утес в 1000 футов (300 м) высотой, часть цепи холмов Сидлоу, которая тянется между Пертом и Данди на востоке центральной Шотландии. Бирнам — город примерно в 12 милях (20 км) к северу от Перта, а Бирнамский лес раскинулся между двумя этими городами.
Довольный Макбет снова понимает это заявление буквально и говорит:
Но этого не может быть! Я рад.
Нельзя нанять деревья, как солдат.
Нельзя стволам скомандовать: вперед.
Акт IV, сцена 1, строки 94Ь—96При этом он опять не обращает внимания на сам призрак. Ясно, что дитя в короне представляет Малькольма, а ветвь в его руке демонстрирует, каким образом будет создана видимость того, что лес пошел на Дунсинан.
«…Появляется восьмой…»Макбет уже получил все, чего хотел, и по внутренней логике пьесы должен уйти. Но Шекспир ни на минуту не забывает о своей августейшей публике и стремится доставить удовольствие Якову I. Поэтому он заставляет Макбета задать вопрос о том, будут ли когда-нибудь править потомки Банко.
Роковые сестры с радостью отвечают на этот вопрос чередой призраков, состоящей из восьми королей. За ними следует окровавленный дух Банко.
При этом невыносимом зрелище Макбет испытывает адские муки. Он восклицает:
Какой-то новый!
Седьмой! Я больше не хочу смотреть!
Но в зеркале я вижу у восьмого
Сплошную вереницу королей
Со скипетром тройным, с двойной державой.
Акт IV, сцена 1, строки 118–121Перед нами череда шотландских королей, считающих себя потомками Банко. Это:
1. Роберт II (1371–1390).
2. Роберт III (1390–1406).
3. Яков I (1406–1437).
4. Яков II (1437–1460).
5. Яков III (1460–1488).
6. Яков IV (1488–1513).
7. Яков V (1513–1542).
8. Яков VI (1567–1625).
Можно убедиться, что их действительно восемь, но между двумя последними есть пробел в двадцать пять лет. В это время правила королева Мария, дочь Якова V и мать Якова VI (Якова I, короля Великобритании). Однако после долгого тюремного заключения в Англии ее казнили по приказу королевы Елизаветы I. Сын Марии Яков VI не сделал ни малейшей попытки, чтобы освободить мать; более того, он не протестовал против ее казни, предпочитая вести себя тихо и мирно в надежде унаследовать английский престол на правах ближайшего родственника Елизаветы.
После смерти Елизаветы в 1603 г. Яков действительно унаследовал трон, получив его от убийцы своей матери. Вряд ли это случилось бы, если бы он протестовал. Можно сомневаться в том, что трусливое поведение Якова VI пошло Англии на пользу. Однако Шекспир, которого нарушение порядка престолонаследия приводило в ужас (о чем говорит количество пьес, посвященных этой теме, и то, как он описывает эти события), наверняка считал, что для страны воцарение Якова было благом. Раз так, зачем искать неприятностей и раздражать Якова VI (ныне Якова I Британского)? Лучше не упоминать Марию вообще. Сказано — сделано.
«Восьмым королем», который шествует в череде призраков с зеркалом в руке, является сам Яков. В зеркале, к неудовольствию Макбета, видна «сплошная вереница королей».
Во время написания пьесы Шекспир понятия не имел, оправдается ли это пророчество, так что с его стороны это была обычная лесть перед царствующим монархом. И действительно, вскоре стало казаться, что его предсказание ошибочно. В 1649 г. Карл I Британский, сын и преемник Якова I, был обезглавлен собственными подданными, после чего в Великобритании несколько лет вообще не было короля.
