Путеводитель по Шекспиру. Английские пьесы - Айзек Азимов

Врачующий бальзам больной души,

Сон, это чудо матери-природы,

Вкуснейшее из блюд в земном пиру.

Акт II, сцена 2, строки 34–39

Леди Макбет сердито велит ему не валять дурака и смыть кровь с рук, но Макбет не в силах отвести взгляд от окровавленных рук и бормочет:

Океана

Не хватит их отмыть. Скорей вода

Морских пучин от крови покраснеет.

Акт II, сцена 2, строки 59–62

Но кинжалы, которые Макбет по глупости принес с собой, нужно отнести обратно в спальню. Когда Макбет наотрез отказывается возвращаться на место преступления, это бестрепетно делает леди Макбет. Необходимо испачкать кровью опоенных слуг и оставить рядом с ними окровавленные кинжалы, чтобы подозрение пало на охранников короля.

«…Горгона ослепит»

Слышен стук за сценой. кто-то пытается войти в замок. Макбету и его жене нужно вернуться к себе, надеть ночные рубашки и подойти к двери, словно они только что проснулись.

Людей, находящихся за дверью, наконец впускают (болтовня пьяного привратника позволяет Макбету и леди Макбет подготовиться к встрече). Это уже знакомый нам Леннокс и Макдуф, которого мы еще не знаем. Макдуф-тан Файфа, который, согласно приказу Дункана, должен был прибыть рано утром, чтобы сопровождать короля в дальнейшей поездке.

Выходит Макбет, полностью владеющий собой, и непринужденно показывает гостям дорогу в спальню короля. Макдуф уходит, но тут же возвращается. Потрясенный тан, обнаруживший окровавленный труп, кричит:

Войдите

В ту дверь, и вас горгона ослепит.

Акт II, сцена 3, строки 73–74

Согласно греческим мифам, горгоны — их было три — наводящие ужас чудовища, созданные фантазией древних греков. Это были крылатые создания с горящими глазами, огромными зубами, торчащими наружу языками, а самое главное — с извивающимися змеями вместо волос. (Может быть, греков вдохновило зрелище осьминогов или актиний?) Горгоны были так ужасны, что один взгляд на них превращал людей в камень. Макдуф хочет сказать, что зрелище мертвого короля не менее ужасно.

«Теперь себе простить я не могу…»

Макбету и его жене все сходит с рук. Похоже, никто их не подозревает. Когда сын Дункана Малькольм в ужасе спрашивает, кто убил короля, Леннокс дает объяснение, лежащее на поверхности:

Двумя своими спальниками, видно.

Акт II, сцена 3, строка 103

Далее Леннокс сообщает, что кинжалы слуг и сами слуги были испачканы кровью и что охранники не смогли дать удовлетворительное объяснение. И тут Макбет роняет знаменательную реплику, надеясь, что в будущем она сможет оправдать его поведение в этом подозрительном эпизоде. Он говорит:

Теперь себе простить я не могу,

Что их убил.

Акт II, сцена 3, строки 108–109

Мертвые не говорят. Пять допрошенных слуг сумели бы оправдаться, но мертвые на это не способны.

Однако Макбет не добивается желаемого эффекта: Макдуф обращает внимание на это заявление, тут же оборачивается к Макбету и спрашивает:

Зачем вы их убили?

Акт II, сцена 3, строка 109

Досаду Макдуфа легко понять. Даже если убийцами были охранники, они наверняка сделали это не по собственному почину. Убийство не давало им никакой выгоды; они могли совершить его только в том случае, если их подкупил тот, кто выигрывал от смерти короля. Важно было тщательно допросить слуг (а в те дни без пыток не обходилось) и выяснить, кто их нанял.

Возможно, именно в этот момент Макдуф подумал, что, если бы слуги были причастны к убийству, они вряд ли остались бы на месте преступления и ждали, пока их схватят. Одно это (тем более что и Леннокс только предполагает, что они были убийцами) требовало объяснения.

Во всяком случае, действия Макбета уничтожили улики.

Макбет нервничает и пытается что-то объяснить, но мудрая леди Макбет отвлекает внимание присутствующих, делая вид, что ей дурно.

Но сделанного не воротишь. У Макдуфа возникло подозрение, которое отныне будет только крепнуть.

«… Посторониться»

Теперь самая большая опасность грозит сыновьям короля. Легче заподозрить их, чем кого-то другого. Они больше всех выигрывали от смерти короля, потому что старший сын — наследник престола (его только что назвали принцем Камберлендским, и, возможно, ему не захотелось ждать короны), а младший, как соучастник, мог получить высокий пост.

Конечно, сыновья Дункана знают, что они не убивали отца, но это подвергает их опасности другого рода. Если кто-то убил Дункана или нанял для этого слуг, то наверняка с целью завладеть короной. Если так, то он должен был заодно убить и Малькольма с Дональбайном; впрочем, возможно, такое убийство еще впереди. Малькольм говорит:

Стрела убийцы

Еще летит и не попала в цель.

Благоразумнее посторониться.

И потому — немедля на коней,

Без всяких церемоний, не прощаясь.

Акт II, сцена 3, строки 143–147

Однако, как указывалось ранее, в то время и Малькольм, и Дональбайн были еще детьми. После проигранной битвы, в которой Дункан был убит, его детей забрали с собой остатки отступавшего войска короля. В пьесе сыновья короля намного старше, а поскольку речь идет не о сражении, а об убийстве, им приходится не отступать, а бежать.

«В Англию…»

Беглые принцы могут рассчитывать на теплый прием в других странах. За границей они станут «законными наследниками» трона и будут способствовать расколу нации, что пойдет на пользу соседям. Те могут организовать вторжение под предлогом поддержки «законного наследника»; в этом случае вторжение будет выглядеть не простой агрессией, а благородным актом.

Малькольм говорит:

Я в Англию уеду.

Акт II, сцена 3, строка 139

Дональбайн отвечает:

Я отправляюсь

В Ирландию. Нам безопасней врозь.

Акт II, сцена 3, строки 140–141

Согласно Холиншеду, в Англии Малькольма ожидал «исключительно дружеский прием», а к Дональбайну «очень тепло отнеслись» в Ирландии.

Вскоре мы убедимся в том, что затянувшееся пребывание принцев за границей оказало большое влияние на историю Шотландии; при этом имело значение и место, в которое направились Малькольм и Дональбайн.

«Поехал в Скон…»

Побег Малькольма и Дональбайна оказался Макбету на руку. Видимо, вельможи собрались, чтобы обдумать ситуацию, и вызвали на совет Макдуфа, чтобы тот сообщил новости. Росс, которого на совете не было, спрашивает вернувшегося Макдуфа, кого признали виновным. Макдуф мрачно отвечает:

Да эти же, кого Макбет прикончил.

Акт II, сцена 4, строка 23

Убийство слуг не дает Макдуфу покоя. Конечно, в этой реплике слышится сарказм. Когда Росс интересуется, зачем они это сделали, Макдуф излагает официально утвержденную версию:

Их подкупили. Сыновья Дункана,

Малькольм и Дональбайн, ушли тайком.

Побег наводит мысль на их виновность.

Акт II, сцена 4, строки 24–27

Росс говорит:

На трон, наверно, возведут Макбета?

Акт II, сцена 4, строки 29–30

А почему бы и нет? В конце концов, Макбет — самый выдающийся член королевской семьи, оставшийся в Шотландии. Макдуф отвечает:

Уже он избран и поехал в Скон

Короноваться.

Акт II, сцена 4, строки 31–32

Скон — место в 2 милях (3 км) к северу от Перта и в 30 милях (48 км) к северу от Эдинбурга. Там по традиции короновали шотландских королей; согласно легенде, эта традиция восходит к VIII в., то есть зародилась за три века до времени Макбета.

Говоря о Сконе, невозможно обойти молчанием Кеннета I, правившего скоттами, пришедшими на остров из северной Ирландии. Вождь скоттов распространил свою власть на племена пиктов, которые жили здесь еще во времена римского владычества. Собственно говоря, после объединения этих двух кельтских народов, состоявшегося около 846 г., начинается подлинная история Шотландии.

Скон — древняя столица пиктов; в знак примирения Кеннет I основал там свой престол. Он доставил туда огромный Сконский камень. Очень похоже, что этому камню поклонялись еще до эпохи христианства, но его освятили, а затем монахи придумали легенду о том, что именно на этом камне спал Иаков в Ханаане, когда ему приснились ангелы, восходящие и нисходящие по лестнице между землей и небом: «И встал Иаков рано утром, и взял камень, который он положил себе изголовьем, и поставил его памятником; и возлил елей на верх его» (Быт., 28: 18).

Шотландских королей короновали, усадив на этот камень. Дело кончилось тем, что в 1296 г. Эдуард I Английский захватил Сконский камень, увез его в Лондон и положил под коронационный трон в Вестминстере. С тех пор на нем короновали королей Англии. Но даже без камня Скон продолжал оставаться местом коронации шотландских королей вплоть до Якова VI, восшествие которого на английский престол в качестве Якова I положило конец истории Шотландии как независимого государства.