Путеводитель по Шекспиру. Английские пьесы - Айзек Азимов

У Холиншеда подозрения Макбета вызывает вовсе не отсутствие Макдуфа на коронации и пире по этому случаю. Этого просто не могло быть, потому что следующие десять лет Макдуф мирно прожил в Шотландии. Холиншед сообщает, что около 1050 г. Макбет решил построить более роскошный дворец и потребовал, чтобы крупные феодалы выполнили свой вассальный долг и помогли ему деньгами и людьми. Когда пришла очередь Макдуфа, он прислал деньги и людей, но в отличие от других сам не явился, потому что не доверял Макбету. Именно его отсутствие подтолкнуло Макбета к жестким мерам, которые Шекспир описывает далее.

Покончив с Банко и наметив в качестве следующей жертвы Макдуфа, Макбет понял, что нуждается в совете. В степи под Форресом роковые сестры явились к Макбету и разбудили дремавшее в нем зло. Однако теперь Макбет находится в таком состоянии, что сам готов искать их и добровольно предаться злу. Он говорит:

С утра я собираюсь

К трем вещим сестрам, чтобы заглянуть

Поглубже в будущее. Я пред худшим,

Что скажут мне они, не отступлю.

Вслед за этой фразой возникает короткая сцена, в которой роковые сестры появляются вновь. На этот раз с ними повелительница ведьм Геката, которая в рифмованных строчках танцевального ритма отчитывает сестер за то, что они занялись Макбетом тайком от нее; перед нами классический зонг. Затем все исчезают.

Эта сцена кажется искусственной вставкой, написанной не Шекспиром. В 1610 г. младший современник Шекспира Томас Миддлтон написал пьесу «Ведьма», одним из действующих лиц которой была Геката. В этой пьесе есть два зонга, один из которых использован в этой сцене, а второй встречается двумя сценами позже. Некоторые исследователи считают, что Миддлтон пытался создать музыкальный вариант «Макбета» и сцены с Гекатой — остатки этой работы.

Вполне возможно, что вариант «Макбета», которым мы располагаем в настоящее время, не оригинал, а его переработка в либретто музыкального спектакля. (В конце концов, песни и танцы позволяют скоротать время.) Доводом в пользу такой гипотезы является то, что «Макбет» относительно короток. По объему он составляет всего три пятых «Гамлета».

С другой стороны, в сюжете пьесы нет явных несообразностей, неизбежно появляющихся при сокращении, если не считать появления Третьего убийцы в последнюю минуту перед нападением на Банко и Флинса. Ранее Макбет договаривался с двумя убийцами; появление третьего, у которого нет специального задания, никак не мотивировано и представляет собой загадку. Не раз пытались объяснить это; в результате дискуссии все сошлись на том, что в пьесе была сцена, объяснявшая появление Третьего убийцы, но она потеряна.

Смерть Банко действительно вызвала у знати подозрения. Их выражает тан Леннокса в разговоре с безымянным лордом. Как и в случае с Дунканом, виновным признали бежавшего сына, и Леннокс не может согласиться с этим.

Видимо, безымянный лорд прибыл в Шотландию из-за границы, потому что у него есть сведения о том, что происходит в Лондоне. Леннокс спрашивает его о местонахождении Макдуфа, судьба которого предостерегает от излишней откровенности:

За вольные слова и за отказ

Прийти на пир к тирану, как я слышал,

В немилость впал Макдуф.

И Леннокс, и лорд, к которому он обращается, называют Макбета тираном, но это вовсе не означает, что Макбет действительно был чудовищно жесток. Слово это греческое и первоначально означало человека, который занял престол не по праву рождения. Такого узурпатора называли тираном даже в том случае, если его правление было мягким и справедливым. Однако теперь Макбет становится тираном в современном смысле этого слова.

Отвечая на вопрос Леннокса о Макдуфе, лорд сначала рассказывает, как обстоят дела у Малькольма:

Дункана сын, которого права

Присвоил этот похититель власти, —

Желанный гость английского двора.

Ему там Эдуард благочестивый

Помог забыть превратности судьбы.

Эдуард благочестивый — это Эдуард Исповедник, сын короля саксов Этельреда Нерешительного и Эммы, принцессы Нормандской. Он родился в 1003 г., но, когда ему исполнилось одиннадцать лет, его отец (абсолютно бездарный правитель) лишился трона в результате датского вторжения под руководством Свена Вилобородого. Эдуард уцелел лишь потому, что мать успела отправить его на свою родину, в Нормандию.

Вскоре после вторжения Свен умер, но его сын Кнуд (Канут) сумел завоевать Англию и успешно правил ею целых восемнадцать лет. Кнуд женился на вдове Этельреда Эмме и имел от нее сына Хардкнуда (Хардеканута). Когда в 1035 г. Кнуд умер, Эмма поддержала своего младшего сына, а не старшего, рожденного от Этельреда. В результате королем стал Гарольд Быстроногий, незаконный сын Кнуда. Однако Гарольд умер в 1040 г., после чего королем Англии стал Хардкнуд.

Именно в этом году произошло убийство Дункана и бегство его сына Малькольма в Англию.

Хардкнуд был единоутробным братом сына Эммы от Этельреда. Этот сын (Эдуард) все еще находился в Нормандии. Хардкнуд, испытывавший к брату родственные чувства и, возможно, знавший, что сам он наследников не оставит, пригласил Эдуарда вернуться в Англию. Когда в 1042 г. Хардкнуд умер в возрасте двадцати трех лет, Эдуард унаследовал трон. Это произошло через двадцать девять лет после того, как лишился короны его отец.

Эдуард был слабым королем, правление которого принесло Англии немало бед. Молодой нормандский герцог (Вильгельм Бастард, спустя четверть века получивший куда более почетное прозвище Вильгельма Завоевателя) приходился ему двоюродным братом, и сам Эдуард считал его своим естественным преемником, но норманн был совершенно неприемлем для саксонской знати. Более того, Эдуард принял обет целомудрия и свято соблюдал его, так что оспаривать трон у норманна было бы некому в любом случае.

Обет целомудрия такое же свидетельство религиозности Эдуарда, как и прозвище Исповедник. Король получил его потому, что регулярно посещал все церковные службы. Его высоко ценили за набожность еще при жизни, а после смерти, когда (в основном благодаря ему) Англию завоевали норманны и превратили саксов в людей второго сорта, его правление стали задним числом вспоминать как «добрые старые времена» и объявили набожного короля святым. В 1161 г., когда после смерти Эдуарда не прошло и века, его действительно канонизировали.

Скорее всего, Эдуард дружелюбно принял шотландского принца не только благодаря своей святости. Во-первых, побег Малькольма из Шотландии должен был напомнить ему собственный давний побег из Англии. Во-вторых, практичные политики всегда поддерживали претендентов на престол соседнего государства.

Лорд продолжает свой рассказ. Похоже, Макдуф тоже бежал в Англию. (Макбет, который уготовил Макдуфу судьбу Банко, еще не знает об этом: выходит, он опоздал.) Лорд говорит:

Туда отправился Макдуф с мольбою

О помощи, чтобы святой король

Послал в защиту нам Нортумберленда

И Сиварда и с помощью Творца

Мы возвратили то, что потеряли:

Хлеб за обедом и спокойный сон.

Несмотря на похвалы в адрес Эдуарда, становится ясно, что король он никудышный. После датского вторжения в начале века саксонская знать приобрела полную независимость, и в связи с этим Англию сотрясали феодальные междоусобицы. (Англичанам крупно повезло, что десять лет спустя к управлению страной пришли хорошо организованные и сплоченные норманны.)

Если бы антимакбетовская партия хотела воспользоваться помощью Англии, ей не удалось бы получить ее непосредственно от Эдуарда, который был фигурой чисто декоратитвной. Этой помощи следовало просить у одного или нескольких влиятельных феодалов, используя Эдуарда как посредника.

Самой подходящей для этого фигурой был Сивард, граф Нортумберлендский. Призвав на помощь именно его, шотландцы сделали весьма удачный выбор.

Во-первых, у них имелись родственные связи. Шекспир об этом не говорит, но у Холиншеда указано, что Дункан был женат на дочери Сиварда; таким образом, беглый Малькольм приходился графу Нортумберлендскому внуком.

Однако родня родней, а политика политикой. Нортумберленд, самое северное графство Англии, находился на границе с Шотландией и был свидетелем многочисленных набегов, совершавшихся через границу как южношотландскими, так и североанглийскими лордами. Графу Нортумберлендскому было выгодно вмешаться в шотландскую междоусобицу, потому что это сулило ему немалую прибыль, причем верную и надежную.