Испанские каникулы - Маделин Уикхем

— Я не имел в виду лично твою производительность, — быстро произнес Хью. — Безусловно нет. Я имел в виду отделение в целом.

Он встретил напряженный взгляд Филиппа и почувствовал, как у него багровеет шея, а пальцы судорожно стискивают листки факса. Господи, до чего же это тяжело — сообщать простую коммерческую истину человеку лицом к лицу. И в особенности — человеку, которого знаешь…

— Согласно этому анализу, — поспешил продолжить Хью, — данное отделение действовало не совсем так, как можно было бы надеяться…

— И тебя это удивляет?! — с пылом парировал Филипп. — О господи, да вы с этими вашими расчетами, планами и всем прочим… — Он не договорил и запустил пальцы во встрепанные волосы. — Ты вообще понимаешь, что творилось в последние месяцы? У нас не было вообще никакой связи с вами. Работники тревожились, клиенты каждый день спрашивали, не закрываемся ли мы… У нас был задуман местный маркетинговый проект, который спустили в унитаз, прежде чем мы поняли, что происходит. Мы все эти три треклятых месяца пытались удержаться на плаву. А теперь ты мне говоришь, что нас собираются закрыть из-за упавшей производительности!..

— Период, следующий сразу за слиянием, — всегда трудное время для всех, — сказал Хью, уцепившись за деталь, которую он мог объяснить. — Это понятно. — Он указал на факс. — Однако эти цифры говорят об оптимизации деятельности…

— Так значит, для тебя это было трудное время? — перебил его Филипп. Лицо его было бледным и напряженным, губы дрожали от гнева. — Ты лежал по ночам, не в силах уснуть, беспокоился, размышлял и жаждал получить хоть клочок реальной информации? Клиенты донимали тебя вопросами каждый день? Моральное состояние твоих работников сползло до полного нуля? Может, твой брак едва не рухнул из-за того, что ты никак не мог перестать мучительно думать о том, что там решат эти ублюдки из ПБЛ? А, Хью?

Его голос, резкий и саркастический, рассек воздух. Хью смотрел на него в замешательстве. Успокаивающие слова все куда-то делись. Ему нечего было сказать этому человеку. Он ничего не знал о его жизни, о повседневной реальности, с которой ему приходилось справляться. «Черт, — внезапно подумал Хью, — а я вообще хоть что-то о чем-то знаю?»

Тут тишину нарушил звук приближающихся шагов. Мгновение спустя из-за угла дома показалась Дженна. Она приостановилась и с любопытством взглянула на мужчин.

— Я ищу Сэма, — сказала Дженна. — Вы не знаете, где он?

— Нет, — сказал Хью.

Филипп лишь молча качнул головой.

— Ну ладно.

Дженна пожала плечами и, бросив на них еще один любопытный взгляд, удалилась.

Когда ее шаги стихли вдали, мужчины молча посмотрели друг на друга. Атмосфера была нарушена. Они словно бы начали все сначала.

Хью подумал, что ему следовало бы ненавидеть Филиппа Мюррея. Если рассуждать рационально, он просто должен его ненавидеть. Этого человека любит Хлоя. Филипп — его соперник. Но, глядя на напряженное, раздраженное лицо сидящего напротив мужчины, его встрепанные волосы, вспоминая минуты общения с этим, в общем-то, славным парнем, Хью понял, что не может. Не может ненавидеть Филиппа. А еще, взяв свой бокал и осторожно глотнув вина, он понял, что не в силах просто стоять и наблюдать, как тот теряет работу.

Это не был шкурный интерес в чистом виде. Хью захотелось помочь этому человеку удержаться на плаву отнюдь не из одного лишь желания увеличить свои шансы на успех у Хлои. Слова Филиппа ударили его по нервам. Перед ним стоял трудолюбивый, порядочный человек с большим опытом работы. Человек, который явно искренне интересовался своей работой, заботился о своих клиентах, о будущем компании. Таких работников ПБЛ стоило холить и лелеять, а не вышвыривать за борт. Вот и шанс.

— Я сейчас позвоню кое-кому, — сказал вдруг Хью. Он допил вино и посмотрел на Филиппа. — Я хорошо знаю нашего кадровика. Посмотрим, что можно сделать.

После яркого солнца кабинет казался темным и плохо освещенным. Хью направился прямиком к столу, снял трубку и набрал номер.

— Я пойду, ладно? — сказал Филипп, неловко застыв в дверном проеме.

Хью покачал головой.

— Он может захотеть поговорить с тобой. Останься на всякий случай. — Лицо его изменилось. — Алло! Кристина? Это Хью Стрэттон. Да, все в порядке. А у тебя как дела? Отлично. Могу я перекинуться парой слов с Тони? Он на месте? Отлично!

В трубке наступила тишина. Хью оглянулся на Филиппа, пристроившегося на краешке кресла в углу комнаты.

— Мы с Тони давние знакомые, — успокаивающе произнес Хью. — Он отличный малый. Очень компетентный. Если кто и может помочь, так это он.

Последовала новая пауза. Филипп сидел неподвижно, сцепив руки так, что костяшки побелели. Затем он встал.

— Знаешь, Хью, брось это дело, — сказал он вдруг. — Это… так неправильно. Я не хочу, чтобы ты ради меня дергал за ниточки. Если отделение и вправду закрывается и я не смогу сохранить работу благодаря собственным достоинствам, значит, так тому и быть. Лучше уж так, чем такое… кумовство.

— Дело вовсе не в кумовстве, — возразил Хью. — Поверь мне, Филипп: если бы все обстояло так, я бы не стал этого делать. Поверь.

Филипп немного помолчал, потом поднял взгляд и попытался улыбнуться.

— Ну, — небрежно произнес он, — и каково это — держать в руках чужую жизнь?

Хью посмотрел на Филиппа, и у него к горлу подступил комок. В памяти вспыхнули картины: Хлоя — обнаженная, расслабленная, белокожая — на смятых белых простынях. Чужая жена, чужая жизнь… О господи! Ладонь, сжимавшая трубку, внезапно вспотела. Ему отчаянно захотелось сделать ну хоть что-нибудь хорошее для этого человека. Ему очень нужно было справиться с этой задачей.

— Алло!

Спокойный голос Тони встряхнул Хью, и он с благодарностью перенес внимание на трубку.

— Алло! Тони? Это Хью.

— Хью! Чем могу помочь?

— Я хотел поговорить с тобой о… о проблеме персонала, — сказал Хью и кашлянул. — Я тут читаю отзыв Маккензи…

— Как и мы все, — перебил его Тони. — Теперь я понял, что ты имел в виду, когда говорил с Аллистером о реализации. Мы все согласны с тем, что ключ к успеху — скорость, и могу тебя заверить, мы намерены действовать как можно быстрее. Если все пойдет хорошо, реструктуризация завершится к… дай-ка взглянуть…

Тони прервался, и Хью тут же вклинился в образовавшуюся паузу.

— На самом деле, Тони, — сказал он, — именно об этом я и хотел с тобой поговорить. Об одном отделении Национального южного.

— В самом деле? — В голосе Тони проскользнуло легкое удивление. — И о каком же?

— Ист-Ройвич, — сказал Хью. — Насколько я понимаю, оно близко к закрытию?

— Дай-ка я возьму полный текст отчета, — сказал Тони. — Кристина…

Он исчез с линии, и Хью многозначительно приподнял брови. Филипп попытался улыбнуться в ответ.

— Сейчас посмотрим… — вновь послышался голос Тони. — Ага, вот. Ист-Ройвич. И что с ним такое?

— Ну, — произнес Хью и заколебался, обнаружив, к собственному удивлению, что слегка нервничает. Он взял карандаш и принялся рисовать маленькие аккуратные кубики на джерардовских зеленых листках для записей. — Я знаком с управляющим этого отделения. Он очень способный и преданный делу работник, из тех, кого нам следует держаться. Я хотел узнать, не планируете ли вы перевести его на другую работу.

— Понятно, — помедлив пару секунд, отозвался Тони. — Сейчас посмотрим… — Голос его изменился. — Ага… да, ты прав. В Ист-Ройвиче действительно есть способный малый — и мы только что поставили его руководить присоединенным отделением в Саут-Драйтоне. Крис Харрис. Он приходил к нам на интервью на прошлой неделе. Я лично с ним беседовал. Производит очень приятное впечатление, стремится к сотрудничеству, отлично владеет компьютером…

— Э-э… я не его имел в виду, — сказал Хью, вонзив карандаш в листок бумаги. — Я говорил о Филиппе Мюррее, управляющем отделением.

— А! — Похоже, Тони не понравилось, что его перебили. Хью услышал шорох переворачиваемой страницы и, на заднем плане, звонок другого телефона. — Ага, Филипп Мюррей. Я с ним лично не общался, но по записям возникает впечатление, что он немного староват и несколько закостенел во взглядах, чтобы влиться в ПБЛ. Да и уровень его зарплаты, само собой, выше… С экономической точки зрения совершенно нецелесообразно его оставлять.

— На бумаге, может, и нецелесообразно, — не отступал Хью. — Но ты ведь должен понимать, что он обладает ценным опытом. И знаниями. Нам в правлении нужны люди, знакомые с образом действий Национального южного…

— У нас в правлении множество людей, знакомых с образом действий Национального южного, — холодно произнес Тони. — На мой взгляд, даже слишком много. Хью, я ценю твою заботу, но в данном случае…

— Послушай, Тони! — попытался настоять Хью, ощутив приступ паники. Ему нельзя было потерпеть неудачу! Просто нельзя! — Ну ведь должно же найтись какое-нибудь место для него. Нельзя же просто взять и выбросить человека за борт!