Занимательная механика - Вадим Панов

— Смотри сюда, — приказал Джеймс, указывая на ломаную красную линию. — Это наш путь. Каждый день мы отмечали направление и пройденное расстояние, сверяясь с навигационным спутником.

— Хорошо, — кивнул Ерофей. — Красиво.

Ему нравилось разглядывать цветную карту и водить по ней пальцем, но читать ее Портянкин не собирался.

— Мы находимся здесь? — Остин ткнул в точку, на которой заканчивалась линия.

— Наверное, — протянул проводник и жалобно добавил: — Я человек маленький, я ничего такого не знаю.

— Джеймс, по-моему, вы уже пытались заставить Ерофея прочесть карту, — вздохнул профессор. — Недели три назад.

Не три, а гораздо больше, еще перед тем, как экспедиция ушла в тайгу. Однако ни угрозы, ни обещания увеличить ежедневную дозу спиртного не помогли — Портянкин не был способен совместить окружающую действительность с рисунком на бумаге.

— За это время он вряд ли поумнел, — пошутил Кантор.

— Пошел вон! — угрюмо велел выпивохе Остин.

Портянкин икнул и радостно засеменил от приставучих командиров прочь, к лагерю, где его ожидал капрал Роджерс, вечный спутник Ерофея, наполовину телохранитель, наполовину охранник. Джеймс распорядился не выпускать Портянкина из виду ни днем ни ночью, но присутствовать при разговоре Роджерс не мог, потому ожидал подопечного в тридцати шагах от места совещания.

Кантор проводил парочку долгим взглядом, затем повернулся к Остину и поинтересовался:

— Почему вы так настойчиво пытались узнать у Ерофея, где мы находимся?

— А почему вы верите в шаманов? — вопросом на вопрос ответил Джеймс.

— Но… — начал профессор, однако Остин не дал ему закончить мысль.

— Вы обещали поговорить о том, что меня волнует, — напомнил он. — О том, что интересует вас, переговорим после.

— Хорошо, — после короткого раздумья Эммануил решил не спорить с офицером. — Я верю в шаманов, потому что видел их в деле.

— Вы мне об этом не рассказывали.

— Я много чего вам не рассказывал, — загадочно, как ему показалось, усмехнулся Кантор.

Однако добился совсем не той реакции, на которую рассчитывал. Джеймс отнесся к заявлению с усталым пренебрежением:

— Эммануил, перестаньте валять дурака и просто расскажите, что видели. Мы не в том положении, чтобы ходить вокруг да около.

— А в каком мы положении? — осведомился профессор. — И, может быть, вы будете обращаться ко мне, как к своему командиру?

— Что вы видели?! На что способны эти трёхнутые шаманы?!

Вопль разъяренного Остина перепугал Кантора. Если до этого момента он считал разговор обычным совещанием, то теперь сообразил, что офицер чем-то сильно расстроен. И поспешил ответить на вопрос:

— Я видел, что умеет Ерофей.

— Он что, шаман? — недоверчиво прищурился Джеймс.

Вспышка гнева прошла столь же стремительно, как началась. В сущности, ее и не было: опытному офицеру не составило труда разыграть приступ ярости, чтобы заставить профессора подчиниться.

— Поэтому он так ценен, — объяснил Кантор. — Думаете, правительство дало мне деньги только потому, что я показал им пьяного русского мужика? Этот мерзавец должен был стать шаманом. Но что-то не сложилось. Я не знаю что: Ерофей не говорит. Его выгнали. Не убили, но выгнали. Давно уже выгнали. Он растерял почти все способности, но кое-что умеет, и это «кое-что» заставило наше правительство вложить в экспедицию несколько миллионов баксов.

— Что он умеет?

— Что-то вроде ясновидения. Лаборант сидел в закрытой комнате и открывал карты, а находящийся в другом помещении Ерофей называл их.

— И все?

— А вы занимаетесь ясновидением перед завтраком? — огрызнулся профессор. — Или оно входит в стандартную подготовку морпеха?

— Нет… — Остин немного смутился. — Но ясновидение? Всего один фокус заставил правительство раскошелиться на такую сумму?

— Ерофей сильно деградировал, — напомнил Кантор. — Он не скрывает, что ясновидение — единственное сохранившееся умение, да к тому же требующее от него колоссальных усилий. А для обычных шаманов оно является детской забавой. Они умеют больше.

— Насколько больше?

— Можно только гадать, — вздохнул Эммануил. — Настоящие шаманы — это люди, достигшие вершины развития, способные использовать едва ли не все возможности организма. Они лечат и насылают порчу, призывают животных и рыбу или, наоборот, отгоняют их. Рассказывают, что некоторые из них способны оборачиваться дикими зверями и птицами. Сибирские шаманы скрывают много тайн, но главная из них — Золотая Баба, идол, который ищут больше трехсот лет.

— Вы считаете, что она дает шаманам их силу, — догадался Остин.

— Верно, — кивнул Кантор. — Это одна из теорий.

Теперь стало понятно, почему правительство вложилось в экспедицию. Если Золотая Баба действительно является генератором «какогототамневиданногополя», она должна находиться в Америке и нигде больше.

— Я ответил на ваш вопрос? — поинтересовался профессор.

— Да.

— Теперь ваша очередь, Джеймс. Почему вы так настойчиво пытались узнать у Ерофея, где мы находимся?

— Потому что мы находимся не там, где должны. — Остин, все еще обдумывающий слова Эммануила, рассеянно посмотрел на карту, а затем развернул поверх нее другую, тоже с отметками пройденного пути, но не топографическую, а составленную из сделанных со спутника фотографий. — Сегодня вечером мы должны были выйти к берегу небольшого лесного озера.

Кантор внимательно изучил карту, затем оглядел окружающий поляну лес и неуверенно спросил:

— Может, мы не дошли?

— Если верить приборам, мы разбили лагерь в самом центре озера.

— Ошибка исключена?

— Мелкие несоответствия я стал замечать несколько дней назад, — признался Остин. — Не отмеченная на карте скала, болото, оказавшееся не там, где нужно… Я не придал им особого значения, и по всей видимости — зря. Сегодня стало окончательно ясно, что спутниковым навигаторам доверять нельзя. Но это не самая плохая новость.

— Что может быть хуже? — Профессор испугался.