Двойник Короля 9 - Артемий Скабер

— Простите, — произнёс мужик. — Привычка… Вот, смотрите!

Он взял один из образцов кожи и продемонстрировал мне, что на самом деле шкура не такая уж и крепкая. Смирнов почистил её от каких-то наростов, растянул, и теперь структура изменилась, потеряв большую часть своих защитных свойств. Обычная иголка легко протыкала её насквозь.

— Вся суть — в их магии и яде, — улыбнулся отец Ольги, явно гордясь своим открытием. — Если выпустить магию и чуть использовать яд, то…

Смирнов продемонстрировал другой образец кожи, обработанный по его методу. Он начал тыкать в неё ножом, но лезвие не могло пробить даже поверхностный слой. На лице мужика играла довольная улыбка.

Я выдохнул с облегчением: «Значит, идея с бронёй всё-таки жизнеспособна». Но тут же нахмурился: «Получается, использовать её могут только маги?» Это немного рушило мой план обеспечить защитой всех своих людей.

Ещё и яд на ней. Такое, пожалуй, смогу перенести только я. И снова облом! Хотя… Мозг тут же сложил несколько идей в одну картину.

— А если, допустим… — я свёл брови, формулируя мысль. — Если на неё нанести смесь яда и моей крови с противоядием, эффект самого отравления будет подавлен?

— Что? — удивился Смирнов, глядя на меня с недоумением. — Подождите…

Он тут же бросился к чану с антидотом, налил немного в бутылёк и вернулся к верстаку. Смазал кожу ядом степного ползуна и поверх нанёс противоядие. После этого попробовал проткнуть обработанный материал: кожа осталась целой, не поддаваясь острию.

— Невероятно! — воскликнул он, подняв на меня изумлённый взгляд. — Как вы догадались? Ведь точно! Яд никуда не исчезает, а просто не работает, хотя продолжает существовать в ткани. Гениально!

— У тебя есть манапыль? — спросил я, уже видя, как складывается решение головоломки.

— Немного… — опустил глаза мужик, словно признаваясь в проступке.

Я взял у него меньше одного грамма драгоценного порошка, нанёс на кожу и повторил процедуру с ядом и противоядием. Результат превзошёл ожидания: теперь кожа работала как полноценная броня даже без поддержки магии.

— Господин! — Смирнов едва не подпрыгивал от восторга. — Вы придумали, как использовать это обычным людям? Гениально!

— Сделай мне пока что-то похожее на костюм, — прервал излияния. — Попробую её в деле. Если всё будет хорошо, изготовим ещё. Сколько полных костюмов выйдет из семидесяти трёх шкур?

— На взрослого мужчину или женщину? — уточнил отец Ольги, мысленно прикидывая расход.

— В основном на мужчин.

— Тогда… — поднял он взгляд к потолку и начал считать. — Около тридцати полных комплектов, если экономно кроить.

— Мало, — покачал головой. — Придётся добывать ещё.

Я оглядел лабораторию. Сейчас здесь царил творческий беспорядок — колбы, реторты, странные приборы, названий которых даже не знал.

Смирнов работал не покладая рук, и результаты впечатляли. Не каждый алхимик за такой короткий срок смог бы сделать столько открытий. Видимо, яблоко от яблони недалеко падает — талант Ольги явно наследственный.

— Покажи мне разбавленные зелья, — попросил я, переходя к следующему пункту.

Смирнов провёл меня к большому чану, стоявшему у стены. Открыл крышку, демонстрируя содержимое. Жидкость слегка мерцала в тусклом свете фонарей, меняя цвет от зеленоватого до синего.

— Сорок литров смешанных зелий: выносливость, скорость, сила, лечение и восстановление магии, — с гордостью пояснил мужик. — Также то, что уменьшает боль и питательный состав. Всё соединено в правильных пропорциях. И, как уже говорил, можно разбавить ещё в три раза без потери эффективности.

— Нужно перенести наверх, — решил я. — Завтра выступаем.

Взялся за ручки чана, собираясь тащить его к выходу. Медленно двинулся по туннелю в сторону кабинета. Смирнов засеменил следом, беспокоясь за сохранность своего творения.

— Осторожнее, господин! Если прольётся, эффект может быть неожиданным…

Я хмыкнул, но совет принял к сведению. Двигался аккуратно, стараясь не расплескать ни капли. По пути капало, конечно, но ничего страшного. Донёс чан до кабинета, а оттуда переместил в общую казарму, поставив у стены. Завтра распределим по флягам солдат.

— Продолжай работу над бронёй, — сказал я Смирнову, который всё это время тревожно следил за перемещением ценного груза. — И не забудь отдохнуть. Твои успехи впечатляют, но мне нужен алхимик в работоспособном состоянии.

Мужик кивнул, явно польщённый похвалой. Он поклонился и отправился обратно в лабораторию, уже на ходу бормоча что-то о новых экспериментах с манапылью и регенерирующими свойствами шкур.

Я же вышел на улицу, вдыхая свежий ночной воздух. После спёртой атмосферы подземелья это ощущалось как глоток воды в пустыне. Голова немного прояснилась. Теперь можно сосредоточиться на главной проблеме.

Ещё один день остался до выхода в бой. За это время нужно выяснить, кто из наших высокопоставленных офицеров действительно предатель…

Караульные у казармы козырнули при виде меня. Я кивнул им и пошёл дальше по гарнизону. Где-то в штабных палатках обитал Сосулькин. Человек, которого все уже считали предателем. Нужно с ним поговорить и понять, действительно ли он невиновен или это ещё одна партия в сложной игре.

Вдалеке шёл очередной бой. Работала артиллерия, небо освещали вспышки, словно молнии во время грозы. Приглушённый грохот доносился до лагеря волнами. Солдаты сновали туда-сюда, санитары тащили раненых, офицеры выкрикивали команды. Жизнь кипела, несмотря на ночное время.

Я в который раз задался вопросом: почему они сражаются ночью? Обычно крупные операции проводят днём, когда видимость лучше, а ночь используют для перегруппировки и тайных вылазок. Что-то здесь не сходится, и это ещё больше укрепляло мои подозрения.

По пути прокручивал в голове информацию, имеющуюся у меня на данный момент. Топоров подозревает Сосулькина. Орден Амбиверы подозревает Топорова. Семьсот человек погибли за одну ночь, и никто не видел, как это произошло. Кроме того, я заметил странную тварь во время вылазки… Слишком много совпадений для простого стечения обстоятельств.

Спросил у нескольких офицеров, где найти майора Сосулькина. Судя по тому, с каким пренебрежением они отвечали, слухи уже разлетелись по всему лагерю. Мужика заочно признали виновным в предательстве и гибели солдат.

— Сосулькин? — скривился один из лейтенантов, которого я встретил у штабной палатки. — Этот предатель ещё имеет наглость оставаться в лагере. Его палатка там, за офицерской столовой.

— На вашем месте, капитан, я бы держался от него подальше, — добавил другой офицер, подойдя ближе. — Говорят, Топоров уже подписал приказ о расстреле. Осталось только трибунал провести