Цветы на камнях - Сергей Байбара

Метрах в ста за турецким авангардом зашевелились огромные стальные туши. За ними наступали основные силы, — на первый взгляд человек триста. На противоположном берегу также задымили выхлопными трубами металлические хищники.

Интенсивность огня вновь набирала силу. Заговорили минометы. Орудие сделало несколько залпов, стараясь достать основную массу врагов у Двири. Ему в помощь подключился «Тигр».

Под аккомпанемент выстрелов и орудийных залпов над горами пронеслась речь из мегафонов, или динимиков, установленных во вражеском стане. Гулкий, каркающий голос с жутким акцентом принялся стращать упрямых защитников грузинской цитадели:

— Грязные, вонючие гюрджи! Вы все еще держитесь за свои проклятые жизни, но гнев Аллаха уже пронесся над вашими головами! Ваше время на этой земле уже кончилось! Вам не устоять перед легионами Воинов Всевышнего! Мы рано или поздно ворвемся к вам, мы отрежем ваши ослиные головы, вырвем кишки и повесим сушиться на солнце! Ваш единственный выбор — сдаться! Склоните свои головы перед воинами Аллаха, это единственный шанс спасти свои никчемные жизни. Но те, кто не покорится, знайте, через несколько часов вы будете молить о легкой смерти! А ты, Иоселиани, ***ный, паршивый пес знай, что ты будешь подыхать очень медленно! Тебя будут размазывать по земле танковыми гусеницами! Можешь заранее помолиться своему богу!

Наглое заявление «турецкого» агитатора вызвало лишь шквал эмоций, смех и проклятия. Бека зло усмехнулся, сплюнув на землю:

— Страна знает своих героев!

Грузины реагировали не так сдержанно:

— Ваше время еще и не начиналось, обрезанные псы!

— Нам страшно, аж в штанах свежо!

— Мы уже заготовили свиные шкуры для ваших трупов, скоты!

Один из грузинских бойцов в квадратной пестрой шапочке, заорал в ответ, как будто враг мог слышать его слова:

— Я почитаю Всевышнего и его Пророка, но вас я не знаю! Истинные воины Аллаха не прячутся за спинами женщин и стариков. Идите сюда, овечьи сожители, прикрывающиеся святым именем, у меня готово для вас отменное угощение!

Турецкие танки вступили в бой. Залпы орудий… Новые взрывы оборвали жизни нескольких воинов. На юго-западном склоне бой шел уже в полную силу. Небо содрогалось от автоматных и пулеметных очередей и гранатометных залпов. «Турки» решили не терять даром времени и начали подготовку к штурму горы.

Бека достал из кармана старую туристическую ракетницу и отправил в небо желтую ракету.

А «турецкий» авангард приближался. Кайфующим «туркам», жизнь казалась медом, несмотря на то, что время от времени кто-то из них падал на землю с простреленной головой. Одному из них стало настолько хорошо, что он забыл, зачем ему дали оружие и отправили на большую дорогу. Он схватил за волосы тринадцатилетнюю девочку, которую тащил за собой на веревке, швырнул ее на землю. Ударил ее носком сапога под ребро, схватил за длинные волосы, другой рукой достал нож.

Девочка визжала, извивалась, кричала, почувствовав на своей шее острую сталь. Истекая слезами, всхлипывая, она умоляла пощадить ее. Однако «турок» только скалил зубы, чувствуя свою власть над беззащитным человечком. Он рывком поднял ее, взял за подбородок, как будто хвастался своей добычей. Мысль о том, что спустя пару секунд он может стать трупом, его не заботила.

В следующий миг одним движением руки «турок» перерезал девочке горло. Она закричала, забилась. Из темной дуговидной раны брызнула кровь. Ублюдок бросил свою жертву на землю и выражением дикого, звериного восторга, облизал окровавленное лезвие ножа. С видом победителя он показал неприличный жест, обращенный на север.

Это стало последней каплей. Сразу несколько ячеек открыли огонь. Тело кровожадного убийцы мгновенно расцвело кровавыми ранами. Стихийно завязалась перестрелка, и даже наличие в толпе невинных людей не могло унять ее. Кто-то крикнул им по-грузински: «Ложитесь!» Но что толку?

«Турок» это взбесило. С криками они бросились вперед на позиции грузин. Кто-то пристреливал надоевшего пленника, которого тащил с собой, кто-то вскинул оружие и тупо дал очередь. Женские крики, визг, стоны перемешалось с воинственным «Алла». В ответ позиции Союза расцвели огненными вспышками.

Вдруг земля под ногами наступавших стала с грохотом взбрасывать в воздух огонь и комья породы. Мины, поставленные грузинами несколько ночей подряд, дождались своих жертв. «Турки» тупо бросились в атаку, в надежде преодолеть опасный участок броском. Им уже нечего было терять, их убедили, что за порогом смерти их ждет рай. Воинственное «Алла акбар!» слилось с воплями людей в чудовищную какофонию.

… Крастик запрыгнул на броню сгоревшего «Абрамса», прижался к башне. Так можно было хоть что-то разглядеть. Жалеть пленных уже было поздно, — началась ожесточенная стрельба с обеих сторон. Его парни, понимая это, также открыли огонь. Первые несколько минут они еще пытались выбирать цели, насколько это было возможно, но через некоторое время воздух наполнился едким вонючим дымом и черной пылью от взрывов, смешивая все в жуткую непроницаемую массу. В грохоте боя потонули крики и стоны умирающих. На сгоревшую броню и бетон укреплений летели стальные осколки, комья земли, вперемешку с кровавыми фрагментами тел.

Кажется, Крастик, начинал понимать, откуда берутся такие жестокие и бескомпромиссные люди, как Иоселиани. Почему все бойцы без исключения носили с собой одну, особую гранату. И откуда рождается такая жгучая, иррациональная, раздирающая сердце ненависть, непонятная уму европейца или североамериканца.

Из порохового дыма показались два человеческих силуэта… Хромающий, истекающий кровью, орущий от боли молодой «турок», у которого была вывернута нога, упрямо волочил на веревке труп семилетнего ребенка. За ним тянулся по песку кровавый след. Турок, не в силах бороться с болью, опустился на одно колено и, держа автомат в одной руке, выпустил в никуда короткую очередь.

Крастик не испытал ни малейшей жалости к своему бывшему союзнику. Он хладнокровно выпустил в него две пули, и «турок», наконец, успокоился навсегда…

Гибель авангарда не только не смутила «турок», но и вдохновила их на дальнейшие активные действия. Теперь к грузинским рубежам двигались три танка при поддержке нескольких сотен человек. В отличие от первого отряда, эти бойцы соблюдали осторожность, стараясь не подставляться под огонь грузин.

На противоположном берегу также зафырчали танки. Кроме того, «турки» вновь вспомнили про свою артиллерию. Огненные цветы взрывов вырастали на гонных склонах, на искореженном полотне железной дороги, на асфальтовой дороге.

И, наконец, сквозь канонаду послышались странные, давно забытые, трещащие звуки в небе. В сияющем, ярко-синем небе появились узкие черные силуэты боевых вертолетов, похожие на голодных, смертельно опасных хищных рыбин…

— Да чтобы они сгорели! — закричал Роин. — У них еще и вертолеты есть!

— Готовьте ПЗРК! Сейчас здесь будет ад!

Три А-129 отделяло от земли метров триста. Вертолеты петляли, старались то набрать высоту, то опуститься ниже, будто ныряя в небесном океане. Одна винтокрылая машина избрала полем своей деятельности автодорогу, другая — противоположный берег. Еще одна отставала, будто контролируя действия других пилотов. С шипением от вертолета к вершине горы рванулся дымный след. Раздалось два мощных взрыва, в небо взметнулись багровые языки пламени вперемешку с черным дымом. С вершины, гулко грохоча, посыпались тяжелые камни.

Второй вертолет сделал два залпа по позициям на противоположном берегу. Еще один — между двух корпусов давно сгоревших танков на дороге. Следующий залп — по «Тигру».

«Турецкие» танки прибавили скорости. Два старых М-60 и идущий впереди «Меркава» выстрелили почти одновременно, сотрясая горный склон. Наступающие за ними «турецкие» бойцы также прибавили шагу. Ревели танковые двигатели и на том берегу, — двигатели «Абрамса» и старого советского Т-72.

А сквозь марево дыма показались на реке катера. Около десятка ржавых катеров, прикрывшись дымовой завесой, рассекая мертвую речную воду, медленно шли вперед, огибая искусственные преграды. Головные катера также раскрасились вспышками пулеметов. С одного в сторону непокорных грузинских заграждений сорвалось огненное тело НУРСа.

— Отходите к траншеям! — слышались голоса грузинских командиров. — Они готовят десант! Санитаров сюда!

Огневые точки грузин на господствующей высоте заметно поредели. Пользуясь этим обстоятельством «турецкие» верхолазы начали резво карабкаться по склону…

— … Еще пятеро! — проорал Тенгиз, указывая на новую группу врагов, которые как тараканы карабкались на гору.

— Сейчас, доползаются! — ответил Роин, в боевом азарте приподнявшись из-за укрытия.